Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги - Зимин Игорь Викторович - Страница 78

• Предыдущая
• 78/156
• Следующая

Позже, при Николае I, традиционные эрмитажные спектакли возобновились, правда, уже в несколько ином формате. После того как в Петербурге появились «специализированные»[511] императорские театры, значение Эрмитажного театра снижается. Со второй четверти XIX в. спектакли в Эрмитажном театре, как правило, давались только в период больших зимних балов. Репертуар театра в это время определялся как некая «сборная солянка», включавшая балетные, оперные и драматические номера. Подобный формат театральных постановок существовал и при последующих царствованиях.

Когда в Зимнем дворце поселился Николай II, Эрмитажный театр привели в порядок. В 1894 г. провели реставрацию. В 1902 г. архитектор Л. Н. Бенуа оформил театральное фойе в стиле рококо. Спектакли на сцене Эрмитажного театра стали назначаться регулярно.

Директор Императорских театров В. А. Теляковский описывает порядок подготовки театрального действа следующим образом: «За несколько дней до назначения в Эрмитажном театре спектакля посылались приглашенным именные, ненумерованные билеты. Места разбирались приглашенными по своему усмотрению, причем скамейки первых рядов занимались по преимуществу дамами, а верхние – мужчинами. Всего было шесть рядов скамеек. Позади скамеек оставался еще довольно широкий проход вокруг всего полукруга амфитеатра, на котором помещались отдельные легкие золоченые стулья, в два ряда. Тут места занимала молодежь, а если приглашенных было очень много, приходилось некоторым и стоять…

Спектакли начинались обыкновенно в 9 часов вечера и имели два-три антракта. Давались: один акт – оперный, один – драматический и один – балетный. В редких случаях давали одно целое произведение, преимущественно – драматическое. Оперы и балеты целиком не ставились. Оркестр играл придворный со своим капельмейстером, и только балетный акт дирижировал балетный капельмейстер Дриго…»[512].

На представительские спектакли в Эрмитажный театр приглашалась избранная публика. Например, на спектакль 24 января 1903 г. – «Особы Императорской Фамилии; Начальники иностранных посольств и миссий; Статс-дамы; Камер-фрейлины[513]; Гофмейстрины; Фрейлины Государынь Императриц; Фрейлины Их Высочеств; Дамы; Начальницы институтов; Девицы[514]; Члены Государственного совета[515]; Товарищи министров; Почетные опекуны; Генерал адъютанты; Свиты Его Величества генерал-майоры; Флигель-адъютанты; Кавалеры Дворов Их Высочеств, Государя Наследника; Адъютанты, в том числе великих князей; Шталместеры; Первые чины Двора (Обер-гофмейстер, Обер-гофмаршал, Обер-шенк); Вторые чины Двора; Директор Императорских театров (В. А. Теляковский); Камергеры; Камер-юнкеры; Генералы от инфантерии; Генералы от кавалерии; Действительные Тайные Советники[516]; Генерал-лейтенанты; Вице-адмиралы; Генерал-майоры; художник М. Зичи; Губернаторы; Начальники отдельных частей гвардии»[517].

В итоге приглашения разослали 405 лицам, хотя Эрмитажный театр вмещал, по свидетельству В. А. Теляковского, порядка 300 человек. Отказались от приглашения 80 человек. Явилось на спектакль 310 человек. Остались на ужин после спектакля 293 человека. В повестках указывалась «форма одежды», как для дам, так и для кавалеров: «Дамы в длинных вырезных платьях, кавалеры в обыкновенной форме в мундирах» должны были подъезжать к подъезду «бывшего Государственного совета с набережной».

Спектакли Эрмитажного театра сезона 1903 г.

При Николае II на спектаклях в Эрмитажном театре в присутствии членов императорской фамилии заранее четко планировалась рассадка «ключевых зрителей». Например, судя по схеме рассадки «перед сценой в Эрмитажном театре», прямо перед сценой сидели: «… справа – северо-американский постол, испанский посол, германский, австро-венгерский, великобританский, итальянский и турецкий». В центре – великая княгиня Мария Павловна, Государь Наследник[518], императрица Мария Федоровна, Николай II, императрица Александра Федоровна, великий князь Владимир Александрович, великая княгиня Елизавета Федоровна. В левой части партера сидели великая княгиня Мария Георгиевна, великий князь Алексей Алексеевич, великая княгиня Ксения Александровна, великий князь Сергей Александрович, великий князь Михаил Николаевич, великий князь Борис Владимирович и великий князь Андрей Владимирович. Полукругом перед амфитеатром сидели (в центре) великий князь Николай Николаевич, великий князь Константин Константинович, супруга германского посла, супруга великобританского посла, супруга австро-венгерского посла, великий князь Дмитрий Константинович и великий князь Георгий Михайлович[519]. Остальная приглашенная публика, как пишет В. А. Теляковский, рассаживалась произвольно в амфитеатре.

Поскольку постановки в Эрмитажном театре носили парадный (представительский) характер, то периодически случались накладки, ведь артисты не только волновались в связи с ответственным мероприятием, но и сцена для многих из них была «не обжита». По свидетельству В. А. Теляковского, «на эрмитажных спектаклях менее всего смущались французские артисты. Им безразлично было играть в Михайловском театре или в Эрмитажном. Спектакли эти они очень любили и находили их „весьма занимательными и забавными“».

Иногда репертуар постановок в Эрмитажном театре, при всей забюрократизированности, вызывал критические оценки со стороны публики. Директор Императорских театров В. А. Теляковский свидетельствует, что, когда в Эрмитажном театре поставили «Горе от ума» и «Волки и овцы», многие из зрителей усмотрели в канонических текстах нежелательные аналогии: «Некоторые придворные находили, что „Горе от ума“ не подходит к придворному спектаклю, ибо там высмеивается двор: „Был высочайшею пожалован улыбкой, изволили смеяться“, „Кто слышит при дворе приветливое слово? Максим Петрович!“ и т. д. Слова эти в устах артиста, игравшего Фамусова, считали неподходящими на сцене Эрмитажного театра.

Про „Волки и овцы“ Островского, замечательно хорошо разыгранные артистами Малого театра на Эрмитажном театре в 1913 году, говорили, что пьеса и исполнение ее вульгарно и не подходит к придворному театру. Подобных мнений высказывалось немало»[520]. Тем не менее на сцене Эрмитажного театра традиционно выступали лучшие артисты. Так, на рубеже XIX – начала XX вв. на сцене театра блистали Ф. И. Шаляпин, Л. В. Собинов, М. Ф. Кшесинская, А. П. Павлова, А. Я. Ваганова.

Любопытно, что на спектакле 7 февраля 1903 г. публику развлекали в антрактах номерами в исполнении Венского юмористического квартета. На это «низкопробное действо» потребовалось «высочайшее соизволение»[521].

А. Я. Головин. Портрет Ф. И. Шаляпина в роли Бориса Годунова. 1912 г.

Традиционно Эрмитажный театр предоставлял свою сцену не только профессионалам, но и любителям. В. А. Теляковский вспоминал: «Кроме спектаклей, на которых играли артисты, бывали также в высочайшем присутствии во дворцах спектакли, в которых исполнителями являлись любители, иногда и великие князья и княгини. Так, например, в Эрмитажном театре в 1890 году была поставлена драма А. Толстого „Борис Годунов“. Участие в ней принимали великие князья и светские любители»[522].

• Предыдущая
• 78/156
• Следующая