Выбери любимый жанр

Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги - Зимин Игорь Викторович - Страница 23


Изменить размер шрифта:

23

К. Кольман. Восстание декабристов. 1830-е гг.

Императрица Александра Федоровна записала в дневнике: «Михаил приехал в 12 часов и тотчас же поспешил к артиллерии. Я сидела одна, когда ко мне вошел Николай со словами: „Мне необходимо выйти“. Голос его не предвещал ничего хорошего; я знала, что он не намеревался выходить; я почувствовала сильное волнение, но затаила его в себе и принялась за свой туалет, так как в два часа должен был состояться большой выход и молебен. Вдруг отворилась дверь, и в кабинет вошла императрица-мать с крайне расстроенным лицом; она сказала:

– Дорогая, все идет не так, как должно бы идти; дело плохо, беспорядки, бунт!

Я, не произнеся ни слова, мертвенно бледная, окаменелая, набросила платье и с императрицей-матерью – к ней. Мы прошли мимо караула, который в доказательство своей верности крикнул: „Здравия желаем!“. Из маленького кабинета императрицы мы увидели, что вся площадь до самого Сената заполнена людьми. Государь был во главе Преображенского полка, вскоре к нему приблизилась Конная гвардия; все же нам ничего не было известно, – говорили только, что Московский полк возмутился»[133].

Именно в это время к Салтыковскому подъезду Зимнего дворца подъехала простая карета. В ней привезли в Зимний дворец из Аничкова дворца наследника Александра Николаевича и его воспитателя К. К. Мердера. Уловка с наемной каретой должна была защитить наследника от возможного покушения, а дочерей царя уже ранее перевезли в Зимний дворец. Подчеркнем, предпринятые меры безопасности были совершенно оправданны, поскольку позже в ходе следствия над декабристами выяснилось их твердое намерение ликвидировать в ходе переворота всю императорскую семью, списав убийства на неизбежные «эксцессы исполнителей».

Выполнившего ответственное поручение А. А. Кавелина царь немедленно отправил в казармы лейб-гвардии Павловского полка, чтобы привести роты полка к Зимнему дворцу. Когда три роты полка подошли к Зимнему дворцу, две из них поставили на Миллионной улице, у моста через Зимнюю канавку, а третью – у наплавного моста через Неву, на Дворцовой набережной.

Когда Николай I подошел к Преображенскому батальону, нижние чины отдали царю честь. Царь обратился к преображенцам: «После отречения брата Константина Павловича вы присягнули Мне, как законному своему Государю, и поклялись стоять за Меня и Мой Дом до последней капли крови. Помните, присяга – дело великое. Я требую теперь исполнения. Знаю, что у Меня есть враги, но Бог поможет с ними управиться». После этого Николай Павлович направил преображенцев к Адмиралтейской площади, прикрыв двумя взводами западный фасад Зимнего дворца.

Самого Николая Павловича, подъехавшего к Сенатской площади, мятежники встретили пулями. Поскольку ситуация продолжала оставаться очень шаткой, царь распорядился «приготовить загородные экипажи для матушки и жены и намерен был в крайности выпроводить их с детьми под прикрытием кавалергардов в Царское Село»[134]. Затем он сам направился обратно к Зимнему дворцу, «дабы обеспечить дворец, куда велено было следовать прямо обоим саперным батальонам – Гвардейскому и Учебному».

По дороге ко дворцу Николай Павлович наткнулся на шедший «в совершенном беспорядке со знаменами без офицеров Лейбгренадерский полк… Подъехав к ним, ничего не подозревая, я хотел остановить людей и выстроить; но на мое „Стой!“ отвечали мне: „Мы – за Константина!“. Я указал им на Сенатскую площадь и сказал:

„Когда так – то вот вам дорога“. И вся сия толпа прошла мимо меня, сквозь все войска, и присоединилась без препятствия к своим одинаково заблужденным товарищам. К щастию, что сие так было, ибо иначе бы началось кровопролитие под окнами дворца и участь бы наша была более чем сомнительна. Но подобные рассуждения делаются после; тогда же один Бог меня наставил на сию мысль»[135].

К этому времени к Зимнему дворцу подошли лично преданные Николаю Павловичу два саперных батальона – Гвардейский и Учебный. Учитывая ситуацию, ротные командиры еще утром приказали раздать нижним чинам боевые патроны и бегом повели батальон с Кирочной улицы, где находились казармы, к Зимнему дворцу. Офицеры батальонов, кроме ротных командиров, были с 11 часов утра в Зимнем дворце, приехав на богослужение. Там командир батальона полковник А. К. Геруа, услышав о начавшихся беспорядках, распорядился выдвинуть подразделение к Зимнему дворцу, построив солдат в Большом дворе резиденции.

Саперы подошли вовремя. Буквально чрез несколько минут в Большой двор Зимнего дворца вошли восставшие роты лейб-гвардии Гренадерского полка под командованием поручика Н. А. Панова. Двигаясь с Петроградской стороны по льду Невы, гренадеры прошли по Миллионной улице и вышли на Дворцовую площадь. Там Панову пришла мысль сходу овладеть Зимним дворцом и в случае сопротивления перебить всю царскую семью. Николай I отметил в воспоминаниях, что «толпа лейб-гренадер, предводимая офицером Пановым, шла с намерением овладеть дворцом и в случае сопротивления истребить все наше семейство»[136].

Майор П. Я. Башуцкий, стоявший около ворот Зимнего дворца принял гренадеров за новую часть, присланную царем для охраны Зимнего дворца, и даже велел караулу лейб-гвардии Финляндского полка расступиться и пропустить пришедших.

Мятежники во главе с Пановым прошли в Большой двор Зимнего дворца, там они натолкнулись на колонну гвардейского Саперного батальона. Гренадеров увидел из окна один из офицеров полка (поручик барон Зальц), приехавший во дворец к 11 часам утра на богослужение, который и вышел на двор. Сам Панов в это время принимал тяжелое решение. На настойчивые вопросы Зальца, на чей стороне гренадеры, он ответил: «Если ты от меня не отстанешь, я велю прикладами тебя убить». Затем, подняв шпагу, Панов закричал: «Да это не наши, ребята, за мною!» – и увел солдат через главные ворота Зимнего дворца в сторону Сенатской площади.

Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги - i_083.jpg

Николай I на Сенатской площади 14 декабря 1825 г.

Императрица Мария Федоровна из окон своей половины, выходившей на Большой двор, видела и эту сцену: «Наконец мы увидели, как в совершенном беспорядке прошло двести-полтораста человек из Гренадерского полка; они как будто хотели остановиться перед дворцом; с ними было лишь двое офицеров; они направились к Адмиралтейству. То, как они шли, малочисленность офицеров и беспорядок в их рядах заставили меня сначала предположить, что [нрзб.]. В это самое время ко мне пришел Евгений и сказал, что он считает своим долгом предупредить меня, что дело принимает скверный оборот, что к мятежникам присоединились моряки и часть гренадерского корпуса. Это ужасное состояние продолжалось два или три часа»[137].

Сам царь оценил этот эпизод следующим образом: «Ежели б саперный батальон опоздал только несколькими минутами, дворец и все наше семейство были б в руках мятежников, тогда как занятый происходившим на Сенатской площади и вовсе безызвестный об угрожавшей с тылу оной важнейшей опасности, я бы лишен был всякой возможности сему воспрепятствовать. Из сего видно самым разительным образом, что ни я, ни кто не могли бы дела благополучно кончить, ежели б самому милосердию Божию не угодно было всем править к лучшему»[138].

Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги - i_084.jpg

Николай I перед строем лейб-гвардии Саперного батальона во дворе Зимнего дворца

Буквально чудом уцелела царская семья, ведь только лейб-гвардии Саперный батальон предупредил захват восставшими дворца. Именно Саперный батальон, которым некоторое время командовал Николай Павлович, сосредоточившись в Большом дворе Зимнего дворца, стал ядром, вокруг которого постепенно «наросли» верные Николаю I войска. Один из мемуаристов, передавая семейные предания, писал: «Во время декабрьского бунта в 1825 году флигель-адъютант полковник Геруа ввел свой лейб-гвардии Саперный батальон во двор Зимнего дворца и занял его как раз в ту минуту, когда бунтовщики готовы были туда ворваться. Батальон не пришел, а прибежал с Кирочной, где были его казармы. Император Николай I вынес к саперам маленького наследника – будущего Царя-Освободителя – и передал его на руки старым ветеранам солдатам, спасшим Царскую семью. Момент этот был запечатлен в картине, помещенной в собрании батальона, и на одном из барельефов памятника Императору Николаю I. Дед изображен стоящим в мундире, с обнаженной шпагою у ноги».

вернуться

133

Из дневника императрицы Александры Федоровны…

вернуться

134

Записки Николая I.

вернуться

135

Записки Николая I.

вернуться

136

Записки Николая I.

вернуться

137

Императрица Мария Федоровна. Записка…

вернуться

138

Записки Николая I.

23
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело