Будь ты проклят, Зак Роджерс! (СИ) - "Anna Milton" - Страница 65

• Предыдущая
• 65/73
• Следующая

Медленно отстранив телефон от уха, я смотрела в пол и тонула в мыслях о странном голосе мамы.

Сильные руки обвились вокруг моей талии, и я услышала глубокий проникновенный голос у своего виска:

— Когда?

Похоже, Зак понял, что родители возвращаются.

— Завтра вечером.

Он ничего не ответил, лишь крепче обнял меня и уткнулся носом в шею. Я накрыла его руки своими и попыталась расслабиться, но голове не давали покоя мысли о том, что с моей мамой что-то происходит.

— Надо сделать уборку в доме и заняться ужином, — пробормотала я.

— Угу, — промычал Зак, целуя меня в плечо. — Но только после того, как мы сделаем свое дело на чертовом бильярдном столе… А потом на барной стойке. И еще где-нибудь.

Я хрипло рассмеялась и развернулась к нему лицом.

— Только по-быстрому. У нас много дел.

Зак надел на лицо широкую самодовольную улыбку и сказал:

— Ты же знаешь, я не могу по-быстрому.

***

— Как я выгляжу? — спросила я, в пятисотый раз глядя на себя в зеркало.

— Ты выглядишь потрясающе, — усмехнулся Зак, отвечая мне в пятисотый раз.

Я вновь принялась разглаживать юбку белого платья, но Зак остановил меня, притянув к себе и поцеловав в лоб.

— Перестань. Ты выглядишь глупо. Все будет хорошо.

— Глупо? — переспросила я, устремив на него хмурый взгляд.

Он ласково погладил меня по щеке и чмокнул в нос.

— Твоя нервозность выглядит глупо.

Я вздохнула и прошлась влажными ладонями по ткани.

— Я не могу не переживать. Мама и Джеймс приедут буквально через несколько минут!

— Эй, — Зак взял мое лицо в свои ладони и притянул к своему лицу. — Все будет хорошо, — повторил он.

Мне чертовски хотелось верить ему, но позволить спокойствию завладеть своей душой не давало нехорошее предчувствие.

Я кивнула, решив больше не показывать Заку свое волнение, чтобы не волновать и его.

— Сколько времени? — спросила я, отстраняясь.

— Без двадцати семь, — ответил он, опуская руки.

Вот-вот родители переступят порог дома, и только Господу известно, что будет дальше… Я надеялась, что все закончится хорошо.

Мы с Заком покинули мою комнату и спустились вниз. Я сбегала на кухню, проверила, все ли блюда и столовые приборы на месте. Затем вернулась к Заку, который с весельем наблюдал за мной. Он выглядел расслабленным и уверенным. Ему что, нисколечко не страшно?

Зак подбадривающе погладил меня по плечу, и в этот момент раздался звонок в дверь.

Я приросла к полу, и Роджерс младший боролся с улыбкой. Мне хотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым, но я была парализована страхом из-за предстоящей встречи с родителями.

Боже, дай мне сил.

— Расслабься, — сказал мне Зак и подмигнул.

Он, поправив белоснежную рубашку, открыл дверь, и я увидела их.

— Наоми! — воскликнула мама и бросилась обнимать меня.

Я несколько оторопела от столь внезапного порыва эмоций и запоздало обняла ее в ответ. Мама уткнулась лицом в мое плечо и часто задышала.

— Привет, — сказала я.

— Я так по тебе скучала, — она отстранилась, чтобы посмотреть на меня. В ее глазах блестели слезы. — Милая моя, — ее дрожащие руки накрыли мои щеки, и она вновь притянула меня к себе.

Не в состоянии что-либо сказать, я уставилась на Зака, который, не отрываясь, смотрел на мистера Роджерса, застывшего у порога.

— Привет, пап, — голос Зака сделался робким, когда он подошел к отцу.

Джеймс печально улыбнулся сыну и кивнул. Затем они заключили друг друга в краткие объятия.

Мама не выпускала меня.

— Мам, ты меня сейчас задушишь, — начала хрипеть я, так как она сжимала свои руки вокруг моих плеч очень сильно.

Мама встрепенулась и тут же отстранилась.

— Ох, прости, родная, — пролепетала она, смахивая слезы.

— Почему ты плачешь? — спросила я, метая тревожные взгляды с ее лица на лицо Зака, но он не обращал на нас никакого внимания. Его глаза были прикованы к Джеймсу.

— Я… просто счастлива видеть тебя, — прошептала она. Ее голос дрожал, то ли от радости, то ли отчего-то еще.

Мне это дико не нравилось.

— Я тоже, — произнесла я задумчиво-монотонным тоном в ответ.

Я сделала шаг в сторону, желая быть ближе к Заку. Я хотела взять его за руку и спросить, одной ли мне кажется, что моя мама и его папа странно себя ведут? Они выглядели несчастными. Да-да. Во-первых, они стояли далеко друг от друга. Они не смотрели друг на друга. Они не улыбались. Не обнимались. Я прекрасно помнила, какими были их взаимоотношения, когда они уезжали. Их нынешнее поведение наталкивало меня только на одну мысль. Они поругались. И, наверно, серьезно.

— Здравствуйте, Джеймс, — спустя минуту гробового молчания произнесла я, вспомнив, что не поприветствовала его.

Мужчина вздрогнул, словно пробудившись, и устремил на меня свои светлые и наполненные необъяснимым отчаянием глаза, в которых простирались целые океаны боли.

Да что, черт подери, происходит?!

— Привет, Наоми, — раздался его поникший голос, прогнавший взбудораживающий мороз по коже.

Послав мне робкую улыбку, мужчина еще раз взглянул на Зака и, взяв свой чемодан, переступил через порог, оказавшись в гостиной.

Я не могла не заметить, как мама отошла в сторону. Нет. Точнее, она отпрыгнула, словно обожглась. А затем они с мистером Роджерсом обменялись мрачными взглядами. В глазах мамы я увидела бесконечную вину, а в глазах Джеймса сожаление и горькую печаль.

Я не одна видела это. Зак напрягся рядом со мной, и мне еще сильнее захотелось прижаться к нему, чтобы почувствовать себя в безопасности, потому что, я была уверена, — между родителями что-то произошло. Что-то серьезное. И это было нехорошо.

— Наоми, — когда мама произнесла мое имя, мне показалось, будто почва ушла из-под моих ног.

Я громко сглотнула.

— Да?

Мама тяжело вобрала в себя воздух и сделала лицо непроницаемым.

— Нам надо поговорить.

О, нет.

Нет. Нет. Нет.

Только не эта фраза.

Теперь мне стало по-настоящему страшно.

— О чем? — решила уточнить я.

Мама метнула краткий взгляд на Джеймса и поджала губы, словно намекая, что не может говорить при них.

Я точно ничего не понимаю…

— И нам с тобой, Зак, — неожиданно заявил мистер Роджерс.

Я заметила, как Зак вздрогнул. Я услышала его судорожный вздох. Я не удержалась и посмотрела на него. Его голубые глаза были сужены. Они сверлили мистера Роджерса, словно пытались проникнуть в его мысли и узнать, что случилось между ним и моей мамой. Зак тоже заметил неладное… невозможно не заметить.

В гостиной воцарилась мертвая тишина, не предвещающая ничего приятного. Но стоять, молчать и бездействовать бесполезно. Так мы только оттягиваем неизбежное (но что было этим неизбежным?).

— Хорошо, — на шумном выдохе сказала я, разрушая тишину.

— Нет, — вдруг сказал Зак. — Поговорим здесь и сейчас. И никто никуда не уйдет.

По спине пробежался холодок, так как его голос звучал твердо и холодно.

Мистер Роджерс подошел к сыну и положил руку ему на плечо.

— Пожалуйста, — умоляющим тоном произнес он, глядя в голубые глаза Зака. — Мы должны поговорить наедине. И они… тоже.

Зак нахмурился и скрестил руки на груди.

— Что вы скрываете? — упрямо спросил он.

Мистер Роджерс убрал ладонь с его плеча и опустил голову.

— Пойдем, и я тебе все объясню.

— Можно сделать это здесь, — настаивал Зак.

— Я не могу слушать это вновь! — неожиданно воскликнул Джеймс, подняв голову. Я увидела, как мама вздрогнула. Ее смертельно виноватые глаза расширились, а потом она закрыла их.

Решительная маска на лице Зака сменилась растерянностью, и он негромко выдохнул.

— Я ничего не понимаю, — прошелестел он, глядя на отца и мою маму.

— И я, — вмешалась я.

— Пожалуйста, просто давайте разойдемся и поговорим отдельно, — хрипло попросила мама, разворачиваясь к кухне.

• Предыдущая
• 65/73
• Следующая