Механизм сталинской власти: становление и функционирование. 1917-1941 - Павлова Ирина Владимировна - Страница 34

Деятельность партии в период с 1917 по 1922 г., свидетельствующая о том, что насилие уже тогда было главным способом борьбы за утверждение своей власти, - это особая тема. Однако необходимо помнить, что этот способ, такие принципы деятельности признавали тогда все лидеры большевистской партии и вся партийная масса. «Я не представляю себе,   писал Троцкий,   что в человеческой истории можно найти другой пример такой солидарности, такого идеалистического подъема, такой преданности, такого бескорыстия, какие отличали большевистскую партию и находили свое отражение в ее правящем штабе. Были трения, конфликты, словом все, что свойственно людям. Члены ЦК были людьми, и ничто человеческое им не было чуждо. Но особая эпоха поднимала их над самими собой. Ничего не идеализируя и не закрывая глаза на человеческие слабости, можно все-таки сказать, что в партии царила в те годы атмосфера горных высот»[289]4.

Под словами Троцкого «насилие может играть огромную революционную роль. Насилие большевиков над буржуазией, над меньшевиками, над эсерами дало   при определенных исторических условиях   гигантские результаты» мог подписаться в годы революции и гражданской войны любой член большевистской партии. Трагедия старых большевиков в 1937 г. была предопределена в самом начале их пути, когда они избрали в качестве основного способа своих действий насилие, думая, что, взяв власть, уничтожив враждебные классы и устранив эксплуатацию, тем самым создадут необходимые условия для созидательного движения к светлому будущему. Этот выбор привел сначала их, а потом и всю страну, завоеванную ими, к катастрофе.

Ленин всегда считал, что большевистская партия должна быть малочисленной. Недаром он рассматривал ее именно как «ядро профессиональных революционеров». Партия значительно выросла ко времени Октябрьского переворота   с 24 тыс. чел. в феврале 1917 г. до 400 тыс. в октябре, и Ленина это очень беспокоило, тем более, что «цвет» партии погиб на фронтах гражданской войны. В 1919 г. Ленин считал достаточным иметь партию в 200 тыс. при численности рабочих, объединенных тогда в профсоюзы, в 4 млн, т. е. рекомендовал, чтобы это соотношение было 1 к 20, не более[290]5. «Показных членов партии нам не надо и даром. Единственная правительственная партия в мире, которая заботится не об увеличении числа членов, а о повышении их качества, об очистке партии от "примазавшихся", есть наша партия   партия революционного рабочего класса»[291]6. Далее, в своей работе «Детская болезнь "левизны" в коммунизме», он продолжал: «Мы боимся чрезмерного расширения партии, ибо к правительственной партии неминуемо стремятся примазаться карьеристы и проходимцы, которые заслуживают только того, чтобы их расстреливать. Последний раз мы широко открыли двери партии   только для рабочих и крестьян   в те дни (зима 1919 г.), когда Юденич был в нескольких верстах от Питера, а Деникин в Орле (ок. 350 верст от Москвы), т. е. когда Советской республике угрожала отчаянная, смертельная опасность и когда авантюристы, карьеристы, проходимцы и вообще нестойкие люди никоим образом не могли рассчитывать на выгодную карьеру (а скорее могли ожидать виселицы и пыток) от присоединения к коммунистам»[292]7. Трудно освободиться от эмоций, цитируя эти строки со словами «расстрелять», «виселицы и пытки» и т. п., однако видение Лениным образа будущей партии здесь очевидно.

Соглашаясь на чистку партии в 1921 г., подавляющее большинство ее членов искренне верило, что таким образом удастся избавиться от карьеристов, и не предполагало, что очень скоро чистки станут главным средством освобождения от наиболее мыслящих членов партии. После чистки 1921 г. численность партии сократилась с 650 тыс. до 490 тыс. чел., т. е. на 24 %. Ленин настаивал на том, чтобы закрепить результаты чистки более строгими условиями приема. И вот здесь следует обратить особое внимание на позицию Ленина в вопросе о численности партии и ее составе. Это   принципиальное положение, по которому впоследствии произошло расхождение между ним и новым руководством партии. Позиция Ленина подробно и обстоятельно изложена в книге А. Зимина «Истоки сталинизма». Выделим в этом вопросе самые основные моменты, опираясь на результаты его исследования.

После чистки партии в 1921 г. Ленин уделял особое внимание тому, чтобы сделать условия приема в нее более жесткими. Этот вопрос обсуждался на XI съезде РКП(б), и Ленин в нем был бескомпромиссен. Он согласился принять за основу первоначальный проект тезисов, подготовленный к съезду Зиновьевым, но предложил установить более строгие требования при переводе из кандидатов в члены партии. «Следует, по-моему, для рабочих требовать трех лет стажа, для крестьян и красноармейцев   четырех, остальным   пять лет». Зимин заметил, что написано это дополнение было 9 марта 1922 г., а впервые напечатано лишь в 1964 г.

Ознакомившись с переработанным проектом, утвержденным Политбюро (на заседании которого он не присутствовал), Ленин в специальном письме просил перенести на пленум ЦК вопрос о кандидатском стаже для будущих членов партии: «Я считаю крайне важным удлинить стаж для приема новых членов в партию. У Зиновьева стаж определен в 1,5 года для рабочих и год для остальных. Предлагаю оставить полгода только для тех рабочих, которые не меньше 10 лет пробыли фактически рабочими в крупных промышленных предприятиях. Для остальных рабочих назначить 1,5; 2 года назначить для крестьян и красноармейцев и 3 года для всех остальных. Особое изъятие допускается с совместного разрешения ЦК и ЦКК.

Я считаю крайне опасным оставить без изменения предлагаемые Зиновьевым краткие сроки. Несомненно, что у нас постоянно считаются за рабочих такие лица, которые ни малейшей серьезной школы, в смысле крупной промышленности, не прошли. Сплошь и рядом в категорию рабочих попадают самые настоящие мелкие буржуа, которые случайно и на самый короткий срок превратились в рабочих. Якобы пролетарский характер нашей партии на самом деле нисколько не гарантирует ее от возможного перевеса, и притом в самый короткий срок, элементов мелкохозяйских. Короткие сроки стажа будут означать на деле полнейшее отсутствие всякой серьезной проверки того, являются ли кандидаты действительно сколько-нибудь испытанными коммунистами. Если у нас имеется в партии 300 – 400 тыс. членов, то и это количество чрезмерно, ибо решительно все данные указывают на недостаточно подготовленный уровень теперешних членов партии. Поэтому я усиленно настаиваю на необходимости удлинить сроки стажа и затем дать поручение Оргбюро выработать и строго применять правила, которые бы действительно делали стаж серьезнейшим испытанием, а не пустой формальностью.

Я думаю, вопрос этот надо особенно тщательно обсудить на съезде»[293]8.

Однако пленум ЦК не прислушался к предостережениям Ленина, и тогда он обратился ко всем членам ЦК со вторым письмом: «Прочитав решение пленума от 25.III. по вопросу о сроках кандидатского стажа для вступления в партию новых членов, я бы хотел оспорить это решение на съезде. Но, опасаясь, что выступить на съезде не смогу, прошу прочесть следующие мои соображения.

Нет сомнения, что наша партия теперь по большинству своего состава недостаточно пролетарская. Со времени войны фабрично-заводские рабочие в России стали гораздо менее пролетарскими по составу, чем прежде, ибо во время войны поступали на заводы те, кто хотел уклониться от военной службы. Далее, надо принять во внимание, что соблазн вступления в правительственную партию в настоящее время гигантский. Полугодовой стаж для рабочих ни в коем случае не в состоянии остановить этот напор (элементов мелкобуржуазных и прямо враждебных всему пролетарскому), ибо нет ничего легче, как подстроить такой короткий стаж искусственно, тем более что для весьма многих интеллигентских и полуинтеллигентских элементов поступление в рабочие при наших условиях ровно никаких трудностей не представит. Из всего этого я делаю вывод, что мы должны значительно увеличить сроки кандидатского стажа, и если оставлять 6 месяцев для рабочих, то безусловно необходимо, чтобы не обманывать себя и других, определить понятие "рабочий" таким образом, чтобы под это понятие подходили только те, кто на самом деле по своему жизненному положению должен был усвоить пролетарскую психологию. Поэтому необходимо облегчить освобождение партии от тех ее членов, которые совсем не являются коммунистами, проводящими вполне сознательно пролетарскую политику. Я не предлагаю новой генеральной чистки партии, ибо думаю, что это сейчас практически неосуществимо, но найти какие-либо средства фактической чистки партии, т. е. к уменьшению ее состава необходимо»[294]9.