Распутин: жизнь и смерть - Радзинский Эдвард Станиславович - Страница 21
- Предыдущая
- 21/168
- Следующая
Прохор Мошнин (таково мирское имя Серафима Саровского) ушел из дома странником, был на поклонении во множестве монастырей. В родном селе ходил он в окружении девственниц — «Христовых невест». В результате — слухи, расследование, и тайна святости стала предметом полицейского разбирательства.
Потом он долго жил в безмолвии и воздержании, «был сыт одним словом Божьим, которое есть хлеб ангельский — им и питается душа»…
Серафим много говорил о святости царской власти, повторял слова Авессы, военачальника библейского царя Давида: «Если бы и всех нас побили, то лишь бы ты, господин наш, был жив… Если же тебя не будет, что будет тогда с Израилем?»
Николаю и Александре стало известно предсказание, записанное его почитателем Мотовиловым в 1879 году. В нем Серафим предрек их будущее царствие и свое грядущее прославление.
Серафим Саровский был объявлен покровителем Царской Семьи. Несмотря на сопротивление Синода, Аликс заставила Ники осуществить предсказание Серафима
— он был канонизирован.
16 июля 1903 года императорский поезд прибыл на станцию Арзамас, и Романовская семья пешком двинулась в Саровскую пустынь и Дивеевский монастырь, где жил и молился Серафим. 18 июля после литургии Государь и великие князья с духовенством обнесли вокруг храма гроб с мощами нового святого. Так сбылось еще одно пророчество Серафима, записанное Мотовиловым: «Вот какая радость-то будет!.. Приедет к нам Царь и вся Фамилия».
Правда, было и другое его пророчество, о котором они тогда не знали — »… о грядущих ужаснейших бунтах, превышающих всякое воображение… о реках крови русской». Все это должно было случиться в их царствование.
Мир чудес и предсказаний все более становится для Аликс реальным миром. По вечерам в Сарове она и Ники сидят у камня, где Серафим когда-то возносил молитвы, купаются в водах его источника, уповая на помощь святого и моля о наследнике. Она начинает ждать… Серафим у престола Господня должен за них заступиться! И она родит сына…
Она все более становится царицей из кремлевского терема времен Московского царства.
Вера победила. То, о чем Аликс молила святого Серафима, сбылось. Она дала жизнь красавцу младенцу, сероглазому принцу из сказки, рожденному, чтоб повелевать и вызывать восхищение.
Из записной книжки Аликс: «Наследник Цесаревич Алексей Николаевич рожден в понедельник 30 июля 1904 в 1.15 по полудни… « Они дали ему имя в честь любимого царя из московской старины — Алексея Михайловича Романова.
А «Нашему Другу» вскоре пришлось вернуться в Париж. Великий князь Николай Николаевич, видимо, не выдержал семейного осуждения. И Филиппу объяснили необходимость отъезда.
Так закончилась генеральная репетиция прихода Распутина во дворец. А двор и Романовская семья сформулировали: «Бедный добрый Ники — он безволен, всем правит она. Он глядит на мир ее глазами».
Филипп (как он и предсказывал) довольно скоро, в 1905 году, покинул этот свет. И царица еще раз убедилась: не зря она ему верила, его пророчества воплощались в жизнь…
Она никогда его не забывала. Спустя много лет она напишет мужу: «Наш Первый Друг дал мне икону с колокольчиком, который предостерегает меня о злых людях и препятствует им приближаться ко мне… „ Теперь Филиппу оставалось исполнить свое последнее обетование — «вернуться в другом облике“.
Как он нужен был ей теперь! Ибо случилось ужасное — она оказалась причиной неминуемой и, возможно, скорой смерти долгожданного сына. Принц из сказки был болен наследственной болезнью семьи Аликс — гемофилией. Хрупкие сосуды наследника не выдерживали напора крови.
Впрочем, подобной болезнью была поражена сама империя. Ее сосуды износились, стали слишком хрупкими. В самодержавном царстве пролилась кровь.
Сначала Николая убедили начать войну с Японией. Военные объяснили, что можно спокойно занять земли в Маньчжурии, и Япония не осмелится на ответный удар. А если и посмеет, то «будет маленькая война и большая победа». «Маленькая война» стала большой и кровавой, «большая победа» обернулась позором поражений. «Больно и тяжело», — записывал царь в дневнике. Но это было только начало…
Наступил страшный 1905 год. Болезнь мальчика, катастрофы на фронте… И новое испытание — невиданная в России за все 300 лет его династии революция! Воистину — «Иов Многострадальный»…
Ужасный год начался с расстрела манифестации рабочих, шедшей к Зимнему дворцу. Семья была в Царском Селе. В их отсутствие перепуганный великий князь Владимир Александрович, командовавший петербургским гарнизоном, отдал приказ стрелять… 9 января Николай записал в дневнике: «Ужасный день… Много убитых и раненых. Боже, как больно… как тяжело».
Революционеры ответили террором. Первая кровь Романовской семьи в XX веке
— в Москве разорван бомбой великий князь Сергей Александрович. Теперь Николая преследовало видение: ползающая на коленях в крови, среди останков мужа, простоволосая Элла… А далее — страшные дни, хаос в стране, забастовка на железных дорогах, отрезавшая Петербург и Москву от губерний, митинги с призывами к вооруженному восстанию…
Для черногорских принцесс наступил звездный час. Роман Станы с Николаем Николаевичем был в разгаре, а «Грозный дядя» должен был получить полномочия диктатора — казалось, что это единственный шанс усмирить революцию. Экзальтированным черногоркам грезилась корона, которую сам передаст спасителю слабый Ники…
Но подвел Николай Николаевич — не решился стать диктатором. Армия была далеко, на войне с Японией, и сил подавить восстание у него не было. Вместе с новым премьером, Сергеем Юльевичем Витте, великий князь уговаривает Ники согласиться на Конституцию.
Семья жила в Петергофе, отрезанная от столицы. При дворе уже поговаривали, что на рейде стоит корабль, на котором они готовятся бежать в Англию… Как нужен был царице заступник перед Богом!
Так написал в своих воспоминаниях Сандро (великий князь Александр Михайлович), друг юности Николая и муж его сестры Ксении. Черногорские принцессы неутомимо искали русского чудотворца. И Милица привела во дворец епископа Феофана.
- Предыдущая
- 21/168
- Следующая
