Проект «Минотавр» - Куликов Роман Владимирович - Страница 19

• Предыдущая
• 19/58
• Следующая

Сжав окровавленную форму в кулаках, шагнул к койке и заговорил:

– Прости, дружище, – в голосе звучало неподдельное участие, почти раскаяние. – Понимаю, как тебе досталось. Бывал на твоем месте. Зона еще не так может потрепать.

Раненый издал похожий на стон звук, перевел взгляд на свою одежду в руках Артиста, потом снова посмотрел ему в глаза.

Ничего не оставалось, кроме как пойти ва-банк.

– Да, я обыскивал твои вещи. Но я не мародер. Не подумай. Мне… мне просто нужно… – И тут он не смог сдержать эмоций. – Мне нужна та лаборатория! Я знаю, что у тебя есть сведения о ней. Это… это мерзкое место, которое нужно уничтожить! Это опухоль, по счастью, пока доброкачественная, но если сведения о проводимых там опытах попадут не в те руки… Понимаю, что у тебя есть приказы, но ни один приказ не может заставить тебя перестать быть человеком. Подумай сам… У тебя же есть девушка, возможно, жена… дети? Если нет, то будут. Неужели ты хочешь, чтобы твой ребенок жил в мире, где будет обитать то, что создали в той лаборатории? А я могу… могу не допустить, чтобы это вышло за пределы Зоны, избавить мир хотя бы от частицы зла. И если в тебе имеется даже совсем немного человечности, здравого рассудка и не знаю еще чего, что в этой жизни важно, ценно и имеет значение не только в материальном плане, помоги мне найти и взорвать к едрене фене эту лабораторию.

В ответ на его тираду раненый лишь закрыл глаза. Артист постоял рядом, комкая окровавленную форму, потом отбросил ее в сторону и направился к выходу. У самой двери остановился, похлопал себя по карманам, нащупал продолговатый предмет размером с указательный палец, достал и вернулся к койке. Вложил предмет раненому в руку.

– Сожми в кулак и подержи с полчасика, полегчает. Повторяй раза по три в день, но не чаще. Быстрее раны заживут.

Парень не ответил и глаз не открыл, но пальцы обхватили артефакт. Артист кивнул, скорее сам себе, чем раненому, и пошел к двери.

– Они не позволят тебе уничтожить, – раздался вдруг сзади едва слышный голос.

Артист замер, словно боясь спугнуть улыбнувшуюся удачу. А раненый продолжил:

– Даже если сумеешь взорвать объект. С Минотавром тебе не справиться. С ним… никому не справиться… Никому.

– Ты знаешь, где лаборатория?

– Да…

Посмотрев на военного, Артист увидел, что тот по-прежнему лежит с закрытыми глазами.

– Где? Как мне ее найти?

Раненый не ответил, показалось даже, что отключился, но почти сразу заговорил снова:

– Папка «Проект «Минотавр». Там все есть.

– Папка? Где она? Я все обыскал! Ее здесь нет! Где, где она может быть?! Ты вынес ее из Зоны? Или там спрятал?! Давай же, дружище, соберись! Где она? Приметы места, координаты… или… – Тут Артиста пронзила догадка, от которой едва не подкосились ноги. – Или… ее кто-то уже забрал? Тот мужик, которого я видел в коридоре, когда подходил к твоей палате? Он?!

– Сталкер…

Большего раненый сказать не успел: дверь в палату распахнулась, и вслед за знакомым доктором вошли двое военных с автоматами.

– Вы что тут делаете? – нахмурился врач.

Состроив ехидную мину, Артист язвительно произнес:

– Да вот, доктор, следую вашим указаниям и пытаюсь найти палату своего кореша! Полбольницы излазил! У вас тут аномалии похлеще, чем в Зоне! Особенно на третьем этаже!

Артист хотел прошмыгнуть мимо военных в коридор, но один из них резким движением прижал его к стене и рявкнул:

– Стоять!

Доктор недоумевающе смотрел на Артиста:

– А что вы делали на третьем этаже, там же гинекология…

– Вот именно! – изобразить возмущение не составило труда, как и игнорировать военных, сосредоточив все внимание на враче. – Всегда считал – мутанты только в Зоне водятся, а у вас тут свой выводок. Только у тамошних шипы да когти с клыками, а ваши в белых халатах и чепчиках. Я думал, порвут меня на сотню маленьких медвежат.

– Так и правильно сделали бы! Ты какого рожна в гинекологию поперся? Что там твоему корешу делать?! – Доктор сокрушенно покачал головой. – Нет, мне никогда не понять такой тупости. Вы там в своей Зоне последние мозги оставляете, что ли?!

Потом кивнул военным:

– Да пустите вы его, пусть проваливает. Твоего дружка выписали, я видел, как он в приемнике вещи забирал.

Боец еще несколько секунд с подозрением разглядывал Артиста, затем убрал руку, отошел в сторону и буркнул:

– Вали.

Неспешно оправив куртку, Артист с деланым любопытством посмотрел на раненого военстала, который с момента появления товарищей лежал беззвучно.

– А это че, преступник какой? Вы че к нему с пукалками? Пришил кого? Мародер?

– Не твое собачье дело! – огрызнулся вояка и грубо вытолкал его в коридор.

Как только дверь в палату закрылась, Артист облегченно выдохнул, вытер проступившую на лбу испарину и быстром шагом направился к лестнице.

– Ты где шлондаешь? – спросил Макс, уставший ждать товарища.

Сувенир уже сидел в машине.

– Да узнавал кое-что, – неопределенно ответил Артист и с хмурым видом устроился на заднее сиденье.

– И как? Узнал?

– Да не совсем.

Сувенир презрительно хмыкнул:

– Да у него всегда так, ходит где-то, узнает что-то, а результата ноль.

Неожиданно слова бывшего командира квада взбесили Артиста.

– Может, поведаешь нам, какие у тебя самого результаты имеются?! Где ты ходил и ходил ли вообще, что ты узнал? Ну?

– Не нукай, не запряг!

– А ты запихни свое ехидство знаешь куда? Я хотя бы что-то пытаюсь делать и делаю в отличие от тебя. А ты только и знаешь, что водку с пивом глушить. Поэтому заткнись и имей немного уважения к своему единственному другу.

– Ты мне рот не затыкай, не дорос еще!

– Попробуй не быть скотиной хотя бы какое-то время!

Они перешли на повышенные тона. Сувенир пытался развернуться на своем месте, чтобы достать Артиста кулаком.

– Хватит! – рявкнул на них Макс. – Заткнулись оба! Сейчас вытащу по очереди и «спать» уложу. Можете поверить, я сумею. Потом закину обоих на заднее сиденье и поеду в тишине и спокойствии.

– Кишка не тонка? – набычился теперь уже на него бывший командир квада.

– Хочешь проверить?

Сувенир отвернулся к окну и пробурчал:

– Не будь ты братом Добрыни…

Артист подался вперед:

– Это, значит, Максу, которого ты пару дней знаешь, слова сказать не можешь. А на меня, того, кто с тобой столько времени как с дитем малым возится, разве что жопу тебе не подтираю, да в эту Зону долбаную каждую неделю шастаю, ты с кулаками бросаешься?! Знаешь что, Сувенир, пошел ты! Пошел ты, Сувенир!

Он хотел выйти из машины, но бывший командир квада опередил.

– Дверцей не… – начал Макс, а после того, как от удара качнулась машина, закончил: – …хлопай.

Артист откинулся назад.

– Задолбал! – В сердцах он хлопнул ладонью по сиденью. – Задолбал, скотина!

– Все, успокойся. – Макс смотрел вслед удаляющемуся Сувениру. – Догнать?

– Да пусть идет!

– А раз задолбал, то чего ты с ним возишься?

Вздохнув, Артист задумался на какое-то время, потом сказал:

– Да не знаю, Макс… не знаю. Ты же уже спрашивал.

– Ладно, проехали. Лучше расскажи, где ты пропадал все это время? И что ты там «узнал, но не совсем»?

Макс посмотрел по зеркалам и нажал на педаль газа. Артист проводил взглядом Сувенира, мимо которого проезжали, потом сказал:

– Латунины – ну, есть тут местные, братья – Бряц и Кузьма, сталкерят понемногу, помогли мне как-то от стаи мутантов отбиться. Ну, вот они раненого военстала в Зоне подобрали. Сюда в больничку притащили. Этот раненый, пока они его волокли, о какой-то лаборатории говорил. Вот я и сходил к нему, пообщался…

– Так…

Артист снова замолчал, задумавшись.

– Ну и? – подтолкнул его Макс.

– Что «ну и»? Ну и… не успел я с ним толком поговорить – вояки нагрянули. Но кое-что он все же успел рассказать…

В голове крутились слова раненого: «Они не дадут тебе этого сделать… они не дадут… не дадут сделать».

• Предыдущая
• 19/58
• Следующая