Сказка о зеленоглазой колдунье и семи богатырях (СИ) - Помазуева Елена - Страница 42

• Предыдущая
• 42/52
• Следующая

- Ты же ведьма, как так могла ошибиться? – удивился Горыныч. Все-то он знает, так просто не проведешь.

- Сумерки уже были, - тихим голосом сообщила ему.

- Дяденька Горыныч, а вы мне лоб пощупайте? Жара нет? – жалобно попросила его.

- Ну, какой я тебе дяденька? – с мягкой укоризной произнес этот признанный жгучий ловелас.

Горыныч присел рядышком и руку положил на лоб. Ресничками на него хлопаю.

- Ну как же, вы такой строгий. С моим папенькой дружбу водите, - о подробностях дружбы умолчим.

- Так, то служба, - важно произнес Горыныч. – Нет у тебя жара. – Сообщил результаты ощупывания лба.

- А вы губами попробуйте, вдруг ошиблись, - и ресничками так хлоп-хлоп, нужно пользоваться моментом. Когда еще будет возможность с Горынычем поцеловаться? На это надо было отдельные ставки ставить.

Домовята, кажется, поняли свой промах и стали вовсю что-то шептать в тарелочку.

Горыныч заколебался, видимо, прикидывал в уме насчет их крепкого мужского союза до конца войны с Чернобогом. А вот об этом не будем, не хорошо как-то зеленеть перед тем, как тебя целовать собираются. Потому лишь слабенько улыбнулась и еще раз взмахнула невинно ресничками.

Горыныч решился. Наклонился ко лбу и прислонился губами, чуть задержался и стал отстраняться. Быстро подняла руку над его шей, придержала и перехватила его губы своими. И вот что интересно, не смотря на свой крепкий мужской союз, Горыныч не отказал себе в удовольствии померить температуру более подробно на моих губах.

То, что этот жгучий брюнет еще тот любитель женщин – это я давно знала, но то, что он еще и умело целуется! Об этом история почему-то умалчивала, хотя его нужно был занести в скрижали на первое место мастеров поцелуя. Это сколько же нужно было русалок поцеловать, чтобы суметь зажигать девушку с первого же поцелуя.

Вот целует Горыныч меня, и чувствую – хочу за него замуж! В смысле совсем хочу. Чтоб каждый день меня так целовали и не только утром, как сейчас, но и в обед и вечером перед сном тоже так хочу!

Слышу, домовята от азарта почти в голос говорить начали, я им кулак за спиной Горыныча показала и случайно хватку ослабила. Знойный брюнет тут же от меня отшатнулся и испугано посмотрел на меня.

- Ты чего, Веселина? – спросил он в недоумении.

- А что? – снова ресничками хлоп-хлоп. – Вы же мне температуру меряете.

- Ну да. Температуру, - несколько растеряно произнес Горыныч. – Нет у тебя жара. – Вынес свой диагноз местный медик.

- Это же хорошо! – радостно сказала ему и старательно к себе стала прислушиваться.

Что там у меня внутри? Опять пора подрываться и в кустики бежать? Домовята под потолком замерли в ожидании, переводя взгляд с одного на другого.

В кустики бежать не потребовалось, отвар Ольры надежно действовал, во рту лишь образовался уже знакомый вкус гадости.

А вот Горыныч сначала с удивлением стал прислушиваться к ощущениям внутри себя, потом почмокал языком во рту, после чего кинул на мен перепуганный взгляд и кинулся на выход из палатки.

Домовята тут же стали быстро говорить в тарелочку:

- Третья заинтересованная сторона покинула претендентку, отпав в четверть финале. Ставки повышаются на один к трем. Делаем ставки, - деловым тоном произнесли в тарелочку.

- Как там Веселина? – понеслось в след убегающему Горынычу.

- Заразная! – донеслось уже почти на окраине лагеря. Быстро, однако, Горыныч бегает.

- Так что заходим? – спросил Гамаюн за пологом двери.

На что была полная тишина ему ответом.

- Может, лучше в следующий раз, - вежливо сказал Ярил, - раз уж Веселине не очень хорошо.

- Ой, ну что вы старого ящера слушаете? Перепил с вечера ваш товарищ, вот его и понесло в кустики, - уговаривал Гамаюн свою жертву.

- Только мы с Игорем заходим следующими, - встряла тут же Ольра.

- Что-то не нравиться мне с какой настойчивостью ты меня к Веселине ведешь, - произнес подозрительно Игорь. – Вы что задумали?

- Что я могу задумать? Или вот эта птица с куриными мозгами? – старалась спросить Ольра как можно невиннее.

- Это кто тут с куриными мозгами? – взъерепенился Гамаюн, - сама курица!

Домовята оживились и выглянули за палатку, скандал нарастал, видимо ставки на драку вернулись. Послышались негромкие удары и хлопанье крыльев. Подскочила с кровати и кинулась к пологу двери, чтобы прервать это безобразие, уже откинула тяжелую ткань и тут земля содрогнулась.

Качнуло основательно, на ногах остались стоять лишь те, что успели за что-то схватиться. Ольра лежала на животе, по ней прыгал довольный Гамаюн. Игорь с Ярилом обнимались у березки, рядом с которой стояла моя палатка.

Несколько секунд затишья и воздух накрыл громкий звук улюлюканья, свиста и топота множества ног. Выглянула из палатки и увидела как полянку, на которой стоял наш небольшой лагерь разорвал провал в земле, в который с гиканьем и улюлюканьем прыгала нечисть, разбежавшаяся буквально недавно при скоропостижном насморке своего главнокомандующего.

- Победил! Победил! – орал, ничего не замечающий, Гамаюн.

- Слезь ты с меня индюк недожаренный! – стала подниматься Ольра и стряхнула с себя Гамаюна.

Богатыри внимательно смотрели за нечистью, Ольра тоже внимательно рассматривала провал в земле.

- Я Гамаюн! – сообщил довольный птиц.

- Вот и я о том же, - невпопад ответила ему Ольра, поднимаясь с земли. – Чернобог призвал их. – Кивнула мне ведьма. Значит война. Он всегда так делает.

- Война, - согласилась с ней.

- Тревога! – в один голос заорали Ярил с Игорем, в миг забыв обо мне и своих матримониальных планах.

Оба жениха стремительно побежали к палатке моего отца, сообщать новости.

- А ты? Тебя Чернобог не зовет? – с интересом повернулась к Ольре.

- Зов слышу, - с интересом прислушалась к себе ведьма, - Но нет никакого желания идти по нему.

Мы внимательно смотрели на нечисть, прыгающую в разлом. Казалось ей не будет конца и края, но вот потом стал спадать и закончился. Как только в разлом прыгнул последний вампир, земля с судорогой захлопнулась, поглотив в себе всю нечисть.

Присела и положила ладонь на землю, она гудела. Слышались отдаленные голоса и возгласы. Моя помощница судорожно вздрагивала. Чернобог был в гневе, я бы даже сказала в ярости.

- Он мне нужен! И я его получу! Пришло мое время! – донеслось ко мне через мою помощницу.

О чем Чернобог говорил? Подняла глаза на Ольру, она не слышала слов Чернобога, значит, помощница мне только донесла слова Чернобога.

- Ольра, что нужно Чернобогу? Почему он войной на мир идет? Ведь мирские князья ничего ему не должны? Зачем он мир губит? Людей? – поднялась и спросила Ольру.

- У него со Светлобогом счеты, - передернула плечами Ольра. – Что-то братец ему не дает, что, как Чернобог считает, принадлежит ему по праву.

- А мир тогда причем? – продолжала расспрашивать ведьму.

- Мир … ну так Чернобог старается заставить Светлобога отдать то, что ему нужно, - ответила Ольра.

- А что ему нужно? Может попросить Светлобога отдать? – спросила снова.

- Не поняла я толком. Какая-то штука, что миром управляет. Вроде теперь очередь Чернобога ею владеть, а Светлобог упирается, - неуверенно сказала Ольра.

Разговор у нас с ней как-то шел не очень эмоционально, потому что наблюдали мы за приготовлениями всего лагеря. Новость о начале войны с Чернобог по лагерю распространилась с быстротой молнии. Богатыри обвешивались оружием, седлали лошадей. Десятники бегали между дружинниками и сотниками, проверяя и докладываясь. Гамаюн, взлетевший на ветку дерева, со скучающим видом за всем этим наблюдал. Его скуку я понимала, ставки на моих поцелуях его интересовали гораздо больше, чем война с Чернобогом, на которой только поставить было не на что.

- Гамаюн! – раздался грозный окрик Святополка.

Отчего птиц от неожиданности крыльями захлопал и удержал равновесие.

- Что? – недовольно повернулся Гамаюн на брата.

• Предыдущая
• 42/52
• Следующая