КГБ СССР. 1954–1991 гг. Тайны гибели Великой державы - Хлобустов Олег Максимович - Страница 55

Андропов показал образ США в еще более зловещих красках.

Андропов предполагал, что после появления в Белом доме Рейган откажется от антисоветской риторики, но она продолжалась. Он процитировал слова Рейгана во время первой пресс-конференции: «Они (Советский Союз) присвоили себе право совершать любые преступления, лишь бы достичь своей цели…. Таким образом, разрядка действует лишь односторонне, является дорогой с односторонним движением, которую Советский Союз использует в своих целях».

По мнению Андропова, «настали опасные времена: Запад организует структуры с целью провокаций против социализма».

Кроме того, Вашингтон готовится к первому атомному удару. Со времен Кубинского кризиса советские руководители не высказывались так агрессивно и не рисовали таких ужасающих картин».

Андропов «был неправ, утверждая, что Рейган готовится к первому ядерному удару, — подчеркивал американский историк. — Но ведение экономической войны было как раз в намерениях Уильяма Кейси (директора ЦРУ) и Каспара Уайнбергера (министр обороны США)»[17].

Впрочем, эта версия о «превентивном ядерном ударе» вполне могла быть частью дезинформационной кампании США, направленной на введение СССР в заблуждение, на вовлечение его в разорительную гонку вооружений, исследований и затратных НИОКР, а в коечном счете — на подрыв его экономики. По крайней мере, эта версия вполне логично вписывается в русло последующих событий.

Так что высказанные Ю.В. Андроповым на совещании в КГБ оценки были, как известно сегодня, не так уж и далеки от действительности.

Однако, поскольку с именем Андропова связывают, и совершенно справедливо, создание «идеологического» управления КГБ СССР, представляется необходимым подробнее рассказать об этом подразделении советской контрразведки.

В связи с тем, что деятельность 5 управления КГБ СССР, тем более, в некомпетентной либо недобросовестной интерпретации, нередко пытаются использовать для критических и даже клеветнических обвинений в адрес Андропова, представляется целесообразным подробнее остановиться на истории этого вопроса.

Например, в дискуссиях международной конференции «КГБ: вчера, сегодня, завтра», проводившейся в нашей стране в 1990-е годы по инициативе бывшего «диссидента» С.И. Григорянца, более 90 % времени, выступлений и внимания уделялось именно деятельности 5 управления и пятых подразделений территориальных органов Комитета, что, естественно, не могло не деформировать представления присутствовавших о назначении и задачах органов государственной безопасности.

17 июля 1967 г. по инициативе Ю.В. Андропова Политбюро ЦК КПСС приняло решение об образовании в КГБ самостоятельного 5 управления по борьбе с идеологическими диверсиями противника.

На решение о создании этого нового подразделения — «политической контрразведки», — Андропова подтолкнул как опыт работы на посту секретаря ЦК, так и материалы, имевшиеся во Втором Главном управлении КГБ СССР.

В записке в ЦК КПСС с обоснованием целесообразности создания этого органа от 3 июля 1967 г. N 1631 — А председателем КГБ Ю.В.Андроповым подчеркивалось:

«Имеющиеся в Комитете государственной безопасности материалы свидетельствуют о том, что реакционные силы империалистического лагеря, возглавляемые правящими кругами США, постоянно наращивают свои усилия в плане активизации подрывных действий против Советского Союза. При этом одним из важнейших элементов общей системы борьбы с коммунизмом они считают психологическую войну…

Замышляемые операции на идеологическом фронте противник стремится переносить непосредственно на территорию СССР, ставя целью не только идейное разложение советского общества, но и создание условий для приобретения у нас в стране источников получения политической информации….

Пропагандистские центры, спецслужбы и идеологические диверсанты, приезжающие в СССР, внимательно изучают происходящие в стране социальные процессы и выявляют среду, где можно было бы реализовать свои подрывные замыслы. Ставка делается на создание антисоветских подпольных групп, разжигание националистических тенденций, оживление реакционной деятельности церковников и сектантов.

В 1965–1966 гг. органами госбезопасности в ряде республик было вскрыто около 50 националистических групп, в которые входило свыше 500 человек. В Москве, Ленинграде и некоторых других местах разоблачены антисоветские группы, участники которых в так называемых программных документах декларировали идеи политической реставрации.

Судя по имеющимся материалам, инициаторы и руководители отдельных враждебных групп на путь организованной антисоветской деятельности становились под влиянием буржуазной идеологии, некоторые из них поддерживали, либо стремились установить связь с зарубежными эмигрантскими антисоветскими организациями, среди которых наибольшей активностью отличается т. н. Народно-трудовой союз (НТС).

За последние годы органами госбезопасности на территории СССР захвачено несколько эмиссаров НТС, в том числе из среды иностранцев.

При анализе устремлений противника в области идеологической диверсии и конкретных условий, в которых приходится строить работу по ее пресечению, следует учитывать ряд обстоятельств внутреннего порядка.

После войны из фашистской Германии и других стран вернулось в порядке репатриации около 5,5 млн. советских граждан, в том числе большое количество военнопленных (примерно 1 млн. 800 тыс. человек). Подавляющее большинство этих лиц были и остались патриотами нашей Родины.

Однако определенная часть сотрудничала с гитлеровцами (в т. ч. власовцы), некоторые были завербованы американской и английской разведками.

Из мест заключения после 1953 г. освобождены десятки тысяч лиц, в том числе те, которые в прошлом совершили особо опасные государственные преступления, но были амнистированы (немецкие каратели, бандиты и бандпособники, участники антисоветских националистических групп и др.). Некоторые лица из этой категории вновь становятся на путь антисоветской деятельности.

Под влиянием чуждой нам идеологии у некоторой части политически незрелых советских граждан, особенно из числа интеллигенции и молодежи, формируются настроения аполитичности и нигилизма, чем могут пользоваться не только заведомо антисоветские элементы, но также политические болтуны и демагоги, толкая таких людей на политически вредные действия.

Все еще значительное количество советских граждан совершает уголовные преступления. Наличие уголовных элементов создает в ряде мест нездоровую обстановку. За последнее время в некоторых городах страны имели место массовые беспорядки, сопровождавшиеся нападением на сотрудников милиции и погромами зданий, занимаемых органами охраны общественного порядка.

При анализе этих фактов, особенно по Чимкенту, становится очевидным, что внешне стихийные события, носившие, на первый взгляд, антимилицейскую направленность, в действительности явились следствием определенных социальных процессов, способствовавших вызреванию самочинных действий.

С учетом изложенных факторов органы госбезопасности проводят мероприятия, направленные на улучшение организации контрразведывательной работы в стране по пресечению идеологической диверсии.

В то же время Комитет считает необходимым принять меры к укреплению контрразведывательной службы страны и внесению в ее структуру некоторых изменений. Целесообразность этого вызывается, в частности, тем, что нынешняя функциональность контрразведки в центре и на местах предусматривает сосредоточение ее основных усилий на организации работы среди иностранцев в интересах выявления прежде всего их разведывательных действий, т. е. она обращена вовне. Линия же борьбы с идеологической диверсией и ее последствиями среди советских людей ослаблена, этому участку работы должного внимания не уделяется»[1].

В этой связи в цитируемой записке председателя КГБ при СМ СССР предлагалось создать в центральном аппарате Комитета самостоятельное управление (пятое) с задачей организации контрразведывательной работы по борьбе с акциями идеологической диверсии на территории страны, возложив на него функции: