Бессмертный (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 80

• Предыдущая
• 80/98
• Следующая

И тут меня осенило. Это же как алкоголь! У меня особенность организма — я очень долго не пьянею. Но ведь потом пьянею все равно… А это значит, что «сыворотка» подействует, но позже, и моя задача убедить их закончить допрос до наступления момента, когда мне захочется откровенничать.

Я растянула губы в улыбке, пытаясь припомнить, как вели себя люди под воздействием препарата.

— О, — обрадовался Кокс, — подействовало.

— Тринадцать… двенадцать…

— Достаточно, — прервал он меня. — Твое имя.

— Тиффани Гиббс.

— Дата рождения.

— Пятое мая две тысячи шестьсот первого года, — отчеканила я данные из досье Тиффани.

— Зачем вы прибыли на Эйдану?

— Почтить память отца Энтони, — продолжала я, как робот.

— Вы работаете на вражескую разведку?

— На кого? — запуталась я. Кто же его учил так задавать вопросы?

— Лондор? Земля?

— Нет, — я все еще изображала непонимание. — Тони работает тренером у вас в штабе, я вышиваю, — я хихикнула и теперь испугалась по-настоящему, потому что смешок вырвался непроизвольно, кажется, препарат начинал действовать.

— Вот видишь, — тем временем, вмешался Дункан. — Да ну тебя, придумал теорию заговора. Годы работы в Службе Безопасности не проходят даром.

Кокс заскрипел зубами.

— Годы работы СБ выработали у меня чутье, — прорычал он. — Я уверен, что с Гиббсами что-то не так. Если они вообще Гиббсы.

— А кто? — едко поинтересовался вице-адмирал. — Я качал этого мальчика на руках, я знаю, кто он.

— Сколько лет назад, Саймон? Сколько?

О, нет-нет-нет, не спорьте, не тратьте время. Я почувствовала, как начинает кружиться голова.

— Девчонка чиста, — тем временам ткнул пальцем в мою сторону Дункан. — Что теперь прикажешь с этим делать? Думаешь, Энтони нормально отреагирует на то, что мы допрашивали его жену еще и под «сывороткой»?

— Надо ее «убрать», — без лишних сантиментов сообщил полковник.

Дункан смерил меня печальным взглядом, и я даже решила, что сейчас он возразит, скажет, что это бессердечно, что так нельзя. Да что угодно, только не:

— Тогда устрой такой «несчастный случай», чтобы все выглядело «чисто».

Добрый «дядя Саймон», так вот ты какой…

Дункан попятился к двери.

— Сам затеял, сам и зачищай теперь, — бросил он напоследок, а потом вышел из помещения.

Что ж, во всяком случае, в ближайшее время Александр вне подозрений.

— Что? — Кокс резко обернулся ко мне.

А мое сердце с глухим «у-у-ух!» покатилось к ногам, потому что в этот момент я осознала, что произнесла последнюю фразу вслух.

— Кто такой Александр? — прорычал он, схватив меня за волосы, заставляя поднять голову и посмотреть ему в глаза. — Говори!

— Лучший из тех, кого я знаю, — нараспев выдало мое подсознание.

Так вот как работает «сыворотка правды»! Я говорю все, о чем только подумаю.

Меня начал разбирать неконтролируемый смех.

— Говори! — Кокс продолжал грубо держать меня за волосы. — Говори, кто такой Александр?!

— Тебе его не достать, — тут же пропела я, — я тебя обставила, — за что меня тряхнули так, что голова мотнулась из стороны в сторону.

— Твое имя, — прорычал, быстро сориентировавшийся полковник. Быстро соображает, урод!

Его глаза налились кровью, и я поняла, что снова озвучила свои мысли.

— Имя!

— Миранда Кэролайн Морган, — как на духу, выложила я.

— Ах, ты, — кажется, он меня ударил по лицу, уже не уверена, потому как успела заметить лишь смазанное движение, но боли не почувствовала. Чертова «сыворотка»…

Отложив допрос на потом, Кокс принялся вызывать кого-то по коммуникатору, очевидно, чтобы приказать схватить Александра.

Нет, акула, сегодня ты останешься голодной…

Не знаю, сумела бы я сделать нечто подобно, будь я в адекватном состоянии. Мне показалось, что время замедлилось. Вот он поднимает руку, чтобы набрать вызов на наручном коммуникаторе… Вот его палец нажимает на клавиши…

Я оттолкнулась от пола обеими ногами и рухнула на спину, перекувыркнулась и встала на ноги.

Кокс поворачивается ко мне. Медленно, по-прежнему медленно…

Перед глазами все плывет, и я уже почти совсем не соображаю, когда бью его ножкой стула, к которому до сих пор привязана, под коленку и сбиваю с ног. Полковник падает, а я добавляю сверху. Кажется, он отключается.

Снова позволяю своему телу упасть, на этот раз набок, ползу по полу вместе со стулом, на ощупь снимаю нож с ремня бесчувственного полковника, разрезаю путы…

Поднимаюсь на ноги. Они трясутся, комната качается, создается ощущение, что я на корабле, но не на космическом, а на обычном, мореходном.

Оборачиваюсь на Кокса, лежит на боку, лицо в крови, кровь, много крови…

Уже даже не могу поймать разбегающиеся мысли…

Вижу узкую дверь в углу, заставляю себя идти к ней, дважды падаю, поднимаюсь, упорно иду…

Это туалет. Сгибаюсь над унитазом, вставляю два пальца в рот, меня рвет.

Где-то остатками сознания всплывает, кто-то рассказывал мне, что, несмотря на то, что «сыворотка правды» вводится в кровь, если человека стошнит, он быстрее избавляется от дурмана.

Кое-как поднимаюсь от унитаза, полощу лицо и рот ледяной водой из-под крана. Хочется спать, так сильно, что глаза закрываются сами. Заставляю их открыться, но веки снова опускаются.

Практически на ощупь открываю дверцу аптечки. Этикетки расплываются перед глазами. Смутно различаю «Нейтрализатор», «Стимулятор» и еще какое-то средство, название которого напоминает слово «энергия», но я больше не могу различать буквы. Высыпаю себе на ладонь по таблетке из всех трех баночек, глотаю, запиваю из-под крана.

Ноги все-таки подкашиваются, падаю, еле успеваю увернуться от края унитаза и не разбить голову. Кажется, все же теряю сознание…

Кажется, я все-таки отключилась, но, судя по тому, что никто не приходил, и меня до сих пор не схватили, беспамятство длилось всего несколько минут.

Лежа на полу, пошевелила пальцами, сначала рук, потому ног. Села. Немного подташнивает, но голова работает нормально.

Я встала с пола и теперь уже осмысленно осмотрела бутыльки, из которых наглоталась таблеток. «Автопилот» сработал превосходно, я выпила все правильно. Только, кажется, с дозировкой переборщила, сердце стучит, как сумасшедшее, но, по крайней мере, могу адекватно мыслить и не засыпаю.

Я вышла из ванной комнаты и осмотрела плоды своих рук, вернее, своего стула.

Полковник Кокс лежал в той же позе, в которой я его и оставила, голова в крови, на виске вмятина, оставленная ножкой стула.

В том, что полковник мертв, я не сомневалась, тем не менее, присела и проверила пульс. Мертв, но еще теплый, значит, я, действительно, быстро очнулась.

Стараясь сохранять ледяное спокойствие, я обшарила карманы трупа, забрала нож, которым разрезала путы и лучевой пистолет. Проверила заряд — почти разряжен, хватит на пару выстрелов, но это ничего, сейчас и такая малость пригодится…

Я не успела окончить обыск, как услышала в коридоре шаги, приближающиеся к двери.

Я не думала, запретила себе думать. Я только что убила акулу Кокса, и убью любого, кто будет угрожать моей жизни. Я не женщина, я солдат. Сколько раз я убеждала других в этом? Пришла пора поверить в это самой.

Дверь плавно поехала в сторону, и в помещение быстро вошел Хеннеси. Он замер на полушаге, широко распахнув глаза. Что бы он ни ожидал увидеть в этой комнате, но точно не своего мертвого друга в луже крови. Потянулся к кобуре…

Эльза-Эльза, быть тебе вдовой…

Действие «сыворотки правды» до сих полностью не прошло, потому что я жму на курок с глухим смешком. А когда падает тело Кокса, тоже падаю на колени и еще несколько минут содрогаюсь от неконтролируемого смеха.

В реальность вернул надрывный звон коммуникатора Кокса. Видимо, он все же успел послать вызов перед тем, как я его ударила, и теперь абонент пытался дозвониться в ответ.

• Предыдущая
• 80/98
• Следующая