Я и мой король - Никонова Ксения - Страница 36

• Предыдущая
• 36/143
• Следующая

– Хочешь, и тебе сплету? – спросила я, садясь.

– Хочу, – все так же улыбаясь, ответил Дэн.

Я потянулась к ближайшим цветам и по одному стала вплетать их в новый венок. Парень опустился рядом в траву и наблюдал за мной, покусывая травинку. Когда венок был готов, я потянулась к нему и водрузила свое творение на голову. А он вдруг поймал мои руки и по очереди поцеловал каждую.

– Мне очень хорошо рядом с тобой. Я рад, что ты сюда пришла.

– И мне хорошо. Хочу, чтобы этот сон никогда не кончался.

– Увы, сейчас твое время здесь на исходе, но я буду ждать твоего следующего посещения.

– На исходе?! Но я не хочу уходить!

– Тебе пора. Но ты можешь вернуться.

– А ты здесь будешь?

– Если ты этого захочешь – буду. Ведь это твой сон, сон твоих желаний.

– И все исполнится, что бы я ни захотела?

– Да.

– Тогда обними меня. Мне очень этого хочется.

– Знаю. Все знаю, можешь ничего не говорить. – Парень притянул меня к себе и бережно взял за плечи. – Ты такая хрупкая и юная, девочка Маша. Твои глаза, губы, волосы – мне все в тебе нравится. – Иллюстрируя слова Дэна, его руки пришли в движение – одна скользнула вниз по моей спине на талию, прижимая крепче, а вторая вверх по шее, волосам, потом по щеке. Пальцы пробежались по моему лицу, губам и, наконец, приподняли мой подбородок. Я взволнованно дышала, впитывая ощущения. В груди теснилось чувство, которое я бы не смогла выразить словами. Руки сами поднялись и обвили шею парня. Его лицо оказалось совсем близко, и губы наконец коснулись моих губ – нежно, осторожно. Боже мой! Какое ощущение! Чистый восторг!

– Маша, твои губы пахнут персиками! – Тихий шепот. И вдруг Дэн куда-то отдалился, ощущение тепла и нежности пропало. Осталась лишь одна рука – на лбу.

Я заморгала. Полутьма. На меня смотрят черные глаза, ласково и немного грустно:

– Прости, я тебя разбудил? Хотел проверить температуру. На твоем лице блуждала такая улыбка, что я просто залюбовался.

– Дэн, что с тобой? – На щеке парня был свежий длинный порез.

– Ничего страшного, к утру затянется, даже следов не останется.

Я прикрыла глаза и вздохнула: сон, это был всего лишь сон. Но какой яркий! Из тех, которыми потом можно грезить наяву несколько дней. Сквозь ресницы глянула на Дэна: одет в ту самую черную толстовку с капюшоном и спортивные штаны, в которых в воскресенье ходил на встречу с таксистом, волосы опять убраны в хвост. Кстати, ему идет.

– Ты уходил на улицу?

– Да. Только что вернулся.

– Удачно?

– Если не считать этого, – показал на свою щеку, – то вполне. А тебе снилось что-то хорошее?

Я смутилась при мысли о своем сне. Вот он, Дэн, сидит рядом, но как он отличается от того, во сне. А я еще не потеряла ощущение полной реальности произошедшего там. И еще чувствую прикосновение его губ. И сердце продолжает сладко сжиматься и замирать. Закрыть бы глаза и вернуться туда.

– Да, Дэн. – Я прямо посмотрела на него. – Такой замечательный сон! Только жаль, что это мне лишь приснилось. – На лице парня появилась чуть насмешливая улыбка.

– А почему ты решила, что это был всего лишь сон?

– Что-о?! – Я аж подскочила от пришедшей в голову догадки. – Не сон? Но тогда… ты… – Мои щеки начали предательски наливаться румянцем.

– Что – я? – натурально удивился он.

– Сам знаешь что! – Я пристально смотрела в его глаза. – Это был ты?

– Я там был? – не менее пристально уставился на меня Дэн.

– А не был?

– Что тебе приснилось?

– Ты надо мной издеваешься? Если ты там был, то знаешь сам! А если не был, то и знать не положено!

– Вот так интересно. С чего такая реакция?

– А кто только что сказал, что это был не сон?

– Подожди, что ж такое тебе приснилось, что ты так кричишь?

– Скажи честно, это был сон или нет?

– Хм, было лето?

– Да, было лето.

– Значит, не сон, – уверенно ответил Дэн. – Я же не зря тебе обещал лето.

– И ты там был. – Я решила прояснить уж вопрос до конца. – Это сон?

– Вполне допускаю такую мысль, что нет.

И это он так спокойно говорит? Я смотрела в его глаза, пытаясь найти там насмешку или то, что увидела в них во сне. Ни того и ни другого. Обида и горькое разочарование затопили меня. Ему все равно. Похоже, для него это лишь игра.

Я отвела взгляд и легла, отвернувшись от парня.

– Маша! – Плеча коснулась рука и мягко повернула меня на спину. – Ты опять обиделась? Я не понимаю с чего. Ну трудно тебе, не магу, объяснить принципы магического сна. Здесь такие дебри, что их нужно чувствовать, словами не передать. Что бы тебе ни приснилось, это было только для тебя.

– Значит, ты не помнишь, что там было?

– Не помню. Но если хочешь, есть средства, чтобы вспомнить.

– Лучше уж не надо. Если это было для меня, пусть так и останется. Вот только… ты обещал, что я туда вернусь.

– Обещал?

– Там, во сне.

– Ну, если обещал, значит, вернешься. Королевское слово дорогого стоит, – улыбнулся он.

– Да… только там ты совсем не был королем. – Я попыталась найти сейчас в его лице того Дэна, из сна. Попытка была напрасной.

– Знаешь, Маша, – по лицу парня вдруг скользнул лучик искренней радости, – что бы там ни приключилось во сне, а тебе это пошло на пользу. Торжественно объявляю: ты пошла на поправку! Сама-то чувствуешь?

Я и впрямь почувствовала, что мне не только не холодно, но, наоборот, жарко. Лоб покрыт испариной, а головной боли как не бывало.

– Ложись, закрывайся одеялом. – Дэн деловито укутывал меня. – И лежи, пока не пропотеешь как следует. Я практически на сто процентов уверен, что температуры у тебя больше не будет. Пей свой морс. Организм сейчас теряет много жидкости. Лежи, спи, а как проснешься, можно будет уже встать и помыться. К обеду будешь на ногах.

Дэн встал, чтобы уйти, но я попросила его:

– Не уходи, посиди со мной еще немного. – Чувство острой тоски, когда все уходят, а ты вынужден лежать, – самое неприятное для меня в болезни. Он опустился обратно:

– Я хотел пойти в ванную, смыть с себя следы черной магии.

– Следы?

– Глазом их, конечно, не видно, но ощущение грязи на всем теле не оставляет меня. Я же тебе рассказывал.

– Помню. Иди мойся. А утром пойду мыться я. Ощущение грязи на всем теле меня тоже не покидает.

Дэн ушел, а я осталась честно лежать и выдавливать из себя через потовые железы болезнь. Если он сказал, что я выздоравливаю, значит, так и есть. И меня это радует.

А тот поцелуй… Ну что же, пусть останется в мире грез. Я облизнула губы и сквозь солоноватый привкус пота почувствовала слабый аромат персика. Я его все-таки ела! Черт! Так было это или нет?!

Я, конечно, не уснула. Посмотрела на будильник – четвертый час ночи. Было жарко и противно. Временами я высовывала нос из-под одеяла, чтобы хоть немного проветриться. Тонкое шелковое белье пропиталось потом. М-да. К моменту выхода Дэна из ванной я все же определилась с линией своего поведения. Раз он делает вид, что ничего не было, я сделаю вид, что поверила ему. А сама понаблюдаю.

Король после водных процедур облачился в халат, точную копию того, черного, но на этот раз белоснежный. Не спеша вошел в комнату, расположился в кресле и стал задумчиво поглядывать на меня. Было ощущение, что он хочет о чем-то поговорить, но колеблется. И, судя по его лицу, разговор не из приятных. Я решила не дожидаться, пока он скажет мне нечто эдакое, чего я бы слушать вовсе не хотела.

– Дэн, я вся спарилась, можно открыться?

– Нет, еще рано.

– Все мокрое, противно.

– Ну можно переодеться.

– Я бы рада, да не во что. У меня больше ничего нет. И постель вся влажная.

– Совсем-совсем ничего нет? Сорочка, рубашка, блуза?

• Предыдущая
• 36/143
• Следующая