Выйти замуж не напасть, или Оно нам надо? - Славачевская Юлия - Страница 3
- Предыдущая
- 3/74
- Следующая
– …Ваше императорское величество, соблаговолите немедленно привести себя в порядок и встретить супруга в надлежащем виде! – закончила нудную нотацию демонесса, а передо мной неожиданно возник образ синих сердитых глаз.
М-дя-а-а, моя тюремщица явно полагает, что я сейчас рысью метнусь к туалетному столику и разрешу ей вколотить в голову недостающую пару десятков миниатюрных вилок. Да, щас! За последнее время я серьезно укрепила свой интеллект упорными занятиями и поглощением неимоверного количества этой мерзкой зеленой кашицы для улучшения памяти. Результат заметен – я хорошо запомнила, что меня одинаково сильно тошнит и от дерева с названием «что-то белолоба», и от моей прислуги. Деревья пилить я не буду, все ж таки родная природа, а вот насчет служанок не уверена…
Повернувшись к ней, я выпрямилась, запрокинув голову назад, изящным жестом приподняла одну бровь, сложила кончики указательных пальцев перед грудью и, облив демонессу ответным ядовитым презрением, завела подходящий случаю заунывный речитатив:
– О ничтожная, недостойная моего высочайшего внимания прахоподобная ослица, испытывающая мое высокородное и неземное терпение, ползающая у подножия моего полубожественного трона и сопящая в две дырочки! – (Это уже от себя, но по смыслу подходило!) – Как смеешь ты указывать мне, столь прекрасной, подобной легчайшему лепестку цветка, сравнимой красотой лишь с небесными светилами, затмевающей свет солнца днем и украшающей лунный блеск ночью?! – (Может, стоит ввернуть про фонарики?..)
Маоэли от изумления широко распахнула узкие глазки, чем навела меня на следующую мысль:
– Разуй глаза, о недостойная помесь ишака и гиены с носорогом, и внемли мне! – (Что за чушь я несу?)
Горничная икнула и начала медленно оседать на пол, этим лишь укрепив меня во мнении о правильности происходящего.
– Да, ползай у ног моих, собирая гнев мой на свою дубовую голову (заодно и полы протрешь от мерзкой цветочной кашицы), и страшись заслуженного наказания, что понесешь ты за дерзость немедленно…
Демонесса окончательно растерялась и выползла за дверь на четвереньках, тряся головой и пытаясь развести съехавшиеся к носу глазки. Проводив ее и не переставая нести бред в том же духе, я бдительно проследила, чтобы она двигала в нужном направлении. И под конец захлопнула дверь со словами:
– А если, отчаянно горюя о заслуженно постигшем тебя, ничтожную мятежницу, наказании, ты искренне захочешь произвести ритуальное самосожжение или там сделать пару лишних надрезов в организме – то я возражать не буду! Лишь бы сие происходило подальше от моего светлейшего императорского величества и священных царских покоев!
Немного постояла, уставясь на дверь, как тот баран на ворота, и потопала к зеркалу. Я уже несколько месяцев тренировалась надевать маску дурочки без проблеска мысли в глазах. Уж очень Габриэль, бедняжка, расстраивался, когда во мне обнаруживался хоть какой-то намек на разумность и способность ясно осознавать и мыслить. Вот чтобы его лишний раз ненароком не расстраивать, я и училась приходить в состояние неодушевленного манекена с фарфоровой улыбкой. Ну или казаться таковой. Мне не жалко, и ему приятно.
В наших отношениях вообще было много неясного и непонятного. И не только в отношениях. Вокруг всего, что касалось императрицы, то бишь меня, царила тайна, покрытая мраком, и мне до неудержимого зуда в руках и дрожи в коленках хотелось сорвать завесу с произошедших пять лет назад трагических событий и понять, что или кто довел меня до подобного существования. И если виновника можно найти, то мне бы непременно хотелось с ним пообщаться, тесно и с привлечением всяческих прижигательно-крюковидных железных инструментов, в основном используемых у нас в районе подвальных этажей.
Слава богу, мне хоть в последнюю пару месяцев выделили немного личного времени на общение с самой собой. Ага, видимо, как самой умной в своем окружении… Но это я отвлеклась.
Сделала тупое, безучастное лицо. С первого раза не получилось. Мышцы перекосило, и я сейчас скорее напоминала меховую игрушку-шимпанзе в брачный период, чем куклу Барби в свободном простое. Хм, интересно, а кто такие «Барби» и «шимпанзе»? Крутится что-то такое в голове, а вспомнить не могу. Даже обидно. Спрашивала как-то у служанки, так та потом минут пять делала знаки, отвращающие сглаз и порчу, и вскоре убежала капать на меня Повелителю. Больше не спрашиваю. Очень супруга жалко. Из-за подобных мелочей он психует и страшно потом нервничает.
Подмигнув собственному отражению, я пробормотала: «Эк тебя жизнь покорежила!» – и ударилась в воспоминания…
Первый год супруг не оставлял меня одну: должно быть, боялся, что выброшусь из окна в океан, пытаясь избавиться от гложущей душу тоски. Успокоился лишь тогда, когда родился Алиаль, мой маленький зеленоглазый демон с серебряными волосами.
Мысли немедленно перескочили на ребенка. Сынишке уже четыре года, и долгое время лишь он один мог заставить меня выйти из душевной нирваны и почувствовать себя живой. Хотя… подчас я смотрю в его чудесные детские глазенки, и меня преследует назойливое чувство, что когда-то я точно такие уже видела. И если раньше, стоило ему только обхватить мою шею ручонками и пролепетать: «Мама, мамочка!» – я забывала обо всем, то теперь все чаще приходят вопросы, на которые мне никто не дает ответа.
Снова всплыло в памяти крепко засевшее незнакомое имя… Максим Исаев, он же Штирлиц… Не помню точно, кто это, но, кажется, ему приходилось не легче, нежели мне… Я – лазутчик без памяти и без средств связи с внешним миром, вынужденный работать в нечеловеческих условиях и при этом оставаться на уровне ветерана амебных сражений. То есть – дуры, но хорошо сохранившейся после давних исторических событий.
Никак не могу придумать, как бы урвать больше времени для сына. Берет досада: почему-то все знают лучше меня, что ему нужно и как ребенка следует воспитывать. Причем меня, его мать, о методах воспитания в известность вообще не ставят. Точно! Зачем на меня, понимаешь, силы тратить?! Если даже его отец не позволяет нам много общаться, мотивируя тем, что сын – будущий Повелитель. Видите ли, Алиаль должен с рождения учиться повелевать и управлять страной, якобы именно поэтому отец забирает его с собой! На мои протесты Повелитель всегда кратко отвечает: «Так нужно!» Кому «нужно»? Мне?! Четырехлетнему сыну?..
Воздух вокруг меня заискрился. Волосы, до этого тщательно уложенные в высокую церемониальную прическу, начали шевелиться и потрескивать. А вот нечего злить жену демона! И плевать, что снаружи я светлая эльфийка! «С кем поведешься, того и наберешься!»
Ой, мамочки, а пословицу я откуда выкопала? Она уж точно не демонская. Тут так откровенно не выражаются. Во всяком случае, в кругах демонской аристократии, в которые я по божественному недосмотру и дьявольскому попущению случайно попала.
– Ну вот, опять весь маскарад обнулила! Актриса погорелого театра! – выругалась вполголоса и прихватила со столика расческу. И кто меня за язык тянул? Вот зачем, зачем было «палиться» со служанкой? М-да… И с какой дури мне слова такие загогулистые в голове попадаются?
Как же мне докопаться до истины? Где нарыть нужную информацию? Эх, Интернет бы… А что это?.. Новый вид магии? Черт! Как мне разморозить свои мозги и сложить мозаику из разрозненных фактов, если меня не допускают до библиотеки, и я, как призрак сайта, вынуждена таскать оттуда книги по ночам, вовремя выдергивая хвост из многочисленных магических ловушек?
Так… что такое «сайт», я тем более ломать мозги не буду…
Наша жизнь тошнотворно размеренна и проходит в своеобразном уединении. К нам уже давно не приезжают гости, особенно – иностранцы. Габриэль принимает иностранные посольства и одиночных иноземцев в другом месте. Он сократил в замке численность прислуги, оставив лишь самых преданных и проверенных. В страхе перед гневом правителя никто из них со мной старается не общаться, отделываясь лжепочтительными фразами: «Как прикажет Повелительница! Как будет угодно Повелительнице!» Даже мои личные придворные дамы.
- Предыдущая
- 3/74
- Следующая
