Одинокая блондинка желает познакомиться, или Бойтесь сбывшихся желаний! - Рыбицкая Марина - Страница 29
- Предыдущая
- 29/69
- Следующая
– …То ты могла бы побыть моей любовницей какое-то время, и мы…
До занятого другим, параллельным процессом мозга дошла вторичная информация, обработалась и…
– Что-о-о?! Любовницей?! Какое-то время?! – зашипела я, выдергивая конечность и упираясь эльфу в грудь, чтобы удержать его на расстоянии.
Он с немалым изумлением посмотрел на разъяренную блондинку, только что размякшую и чуть ли не мурлыкавшую ласковой кошечкой, и попытался объясниться:
– Но ты же человек!
– А то я не в курсе! И поэтому меня можно оскорблять?
– Эльфы не заводят с людьми серьезных отношений, – абсолютно честно сообщил мне лопоухий соблазнитель, – это все знают. Легкую, необременяющую интрижку – пожалуйста, кто ж не без греха, но не более того. Меня бы в благородном обществе засмеяли…
– Маголик! Ты не кролик! Ты даже не песец! Ты – козел! – припечатала я его. – С примесью ослиных генов!
– Почему? – растерянно спросил брюнет.
И в это мужественное, благородно очерченное лицо я чуть не влюбилась? Позор на мои седины! Да, но я же не знала, что в голову красивого мужчины поместили мозги зайца и осла, взбитые с петушиными!
– Потому что! – последовал краткий ответ. – Ты своими куриными мозгами даже не додумался: какая нормальная женщина согласится на твое поганое предложение?!
– Практически любая, – поведал удивленный Магриэль. – Это большая честь для человеческой женщины – быть временной избранницей эльфа.
Окончательно осознав бесполезность нашего разговора, я вскочила на ноги.
– Теперь мне ясно одно… длина ушей обратно пропорциональна количеству мозгового вещества! Так вот, у тебя они очень длинные! – И ушла к Моню.
Пушистик встретил меня укоризненным взором, но под бок пустил. Плюхнувшись рядом и обнимая его, призналась:
– Эксперимент не удался. Сглупила.
– Гы, – выдал укоризненно Монь.
– Знаю. Мне никогда не везло с мужчинами. Видно, я не понимаю их, а они меня, – пожаловалась зверю.
– Гы-гы, – приободрил меня пушистик, придвигаясь ближе и согревая.
Так мы и сидели рядом, ожидая тролля, шлявшегося бог знает где.
Медленно тянулись минуты, складываясь в часы. Уже давно сопели, выводя носами рулады, эльфы. А я все ждала, изо всех сил борясь и не давая сомкнуться налитым свинцовой тяжестью векам, и упорно воевала со сном.
Что все же со мной происходит? Почему меня волнует, о чем он подумает? Странно все… Мир, перевернувшийся с ног на голову и диктующий свои условия. Хочу ли этого? Согласна ли? Не знаю… Но я не могу потерять по глупости даже те крохи душевного тепла и заботы, дающие мне силы не сойти с ума…
– Леля? – раздался тихий голос рядом.
– Мыр! – вскинулась я, обрадованная его появлением. – Я хотела…
– Не надо, – прервал он меня. – Спи.
– А…
– Завтра. Погодь, прикрыться тебе принесу, – сказал тролль и ушел к вещам.
Более-менее успокоенная, я так и не дождалась его возвращения. Дрема взяла измором, сомкнув усталые веки и принося хорошие сны…
Которые (сны, конечно) позднее превратились в сущий кошмар.
Я бежала по лесу или парку, одетая в легкое белое платье и босиком, до крови раня ноги, а из каждого куста высовывался громадный рояль. Их было целое стадо. Рояли злобно щелкали черными и белыми клавишами, яростно грохотали крышками, гонялись за мной с гулким топотом. Чем быстрее я бежала, тем больше их становилось. Они гудели струнами, скулили и верещали пронзительными мерзкими голосами на разные лады, повторяя одно и то же:
– Леля, это штампы!
– Ты неправа!
– Леля, этого нельзя делать!
– Леля, где интрига?
– Как тебе не стыдно!
Кто-то из них даже прищемил мне платье, чтобы задержать и высказать свои непонятные претензии. Парочка особо породистых, заржав, пыталась встать на дыбы, настырно преследуя меня по пятам. Появились странные объекты из картона. Они скакали вокруг вперемешку с роялями, что-то возмущенно требуя. Присмотревшись внимательно, я обнаружила, что это вульгарные постеры наподобие тех, из кинотеатров, изображающие меня в нескромном бикини, эльфов и тролля в обнимку. Обгоняя тяжеловесные рояли и блестя глянцевым покрытием, это насаждение ночных кошмаров бесновалось вокруг:
– Мы плоские!
– Мы картонные!
– Сделай нас живыми!
Заткнув уши, я рванула куда глаза глядят, но они упорно догоняли и пытались оттеснить в темный лес, где за каждым кустом сидели охотники. У всех на груди вышиты вымпелы: «Крытеги». Их я боялась даже больше роялей, потому что из засады в меня целились настоящими луками. И стрелы мелькали рядом с ужасающей скоростью. Попадали редко, даже можно сказать – никогда, но я все время опасалась, что они навалятся кучей и задавят массой. Весь сон превратился в одну непрекращающуюся погоню. К тому же мне стало невыносимо жарко и тесно. Ноги судорожно дергались, как будто их спеленало что-то мешающее двигаться, не дающее убежать…
И вдруг легкое прикосновение к плечу и ласковый голос:
– Пора.
Куда? Зачем? Я не хочу!!!
За плечо потрясли более настойчиво:
– Проснись!
Черт с вами! Пора не пора, иду со двора!
Открыла глаза и встретилась взглядом со знакомой рожицей, нависшей надо мной вопросительным знаком.
– Леля, ты в порядке?
– Нет! – вырвалось у меня. – Вот сейчас сделаю из вас дагерротип и тогда буду в полном порядке!
– Спятила, такие слова неприличные с утра употреблять, – покрутил пальцем у виска блондинчик и шустро поскакал дальше.
Остальные эльфы дружной парочкой последовали за ним, оглядываясь на меня с заметным осуждением. Наверняка спешили приклеиться к своему необыкновенно калорийному вареву.
– Сам такой! – машинально ответила я, старательно выпутывая ноги из меховой сумки Моня. Зверюшка возлежала на спине, держа мою светлость на животе и обнимая передними лапами.
Так вот почему мне было так жарко и тесно! Пушистик просто пытался меня согреть ночью.
– Спасибо, – с благодарностью посмотрела на Моня, соскальзывая с нагретого шерстяного живота.
В полете меня поймал Мыр и, окинув странным взглядом из-под насупленных бровей, застенчиво спросил:
– А?
– Ты, случаем, не в курсе, к чему снятся рояли? – озадаченно поинтересовалась я, вспоминая кошмарный и непонятный сон.
– Че?! – тут же вытаращил он на меня глаза в недоумении.
Посмотрев на ошарашенного моим неожиданным вопросом мужчину, я махнула рукой:
– Забудь. Неважно. Где можно умыться?
– Тама, – махнул он ручищей в сторону костра, у которого уже расселись жующие эльфы.
– Ну «тама» так «тама», – угрюмо согласилась я и потащилась в указанном направлении, заплетая ногу за ногу.
На мою вихляющую походку тут же обратил внимание пронырливый Магриэль, сующий свой идеальный нос везде, а куда не просят – в первую очередь.
– И чем же ты ночью так активно занималась? – ехидным голосом полюбопытствовал злопамятный эльф.
М-да, вот же использованная жвачка! Хуже дырявого презерватива! Пристанет – не отлепишь. А если и удастся, то пятно на всю жизнь на самом видном месте будет. Может, какими-то химикатами попробовать? Керосинчиком, ацетоном, дустом… Радикально и надежно. Это я о чем? Тьфу ты! Всякая дрянь с утра в голову лезет! Ну что ж, будем бить врага его же оружием.
– Не поверишь, – начала я сладким голосом, наивно глядя на любопытного ушастика, глубоко оскорбленного в своих нежных и пламенных чувствах.
И кто тут еще оскорбляться и обижаться должен? Я, что ли, ему такое непристойное предложение делала? Огрызок лопоухий! Сто лет ему «любовницу» и «оказанную честь» не забуду!
– Представляешь… всю ночь твою изумительную кашу по желудку гоняла. Она никак не хотела задержаться, все рвалась наружу. Пришлось долго уговаривать. – И потопала к плошке с водой, оставляя позади убитого наповал моим признанием Магриэля.
– Тогда ходи голодной! – вдруг выродил эльф с его точки зрения весомый аргумент.
– А не имеешь права, – заявила в тон ему я, с удовольствием ополаскивая лицо и мечтая о качественном массаже, жидком мыле и косметическом молочке.
- Предыдущая
- 29/69
- Следующая
