Пять поросят - Кристи Агата - Страница 7

• Предыдущая
• 7/38
• Следующая

– Кэролайн ревновала?

– Чрезвычайно! Тогда и произошел печальной памяти несчастный случай. Бедный ребенок, она впоследствии горько раскаивалась в содеянном. Но, как вы знаете, мсье Пуаро, такие вещи порой случаются, когда человек не способен сдержаться. С возрастом это проходит.

– Что же случилось? – спросил Пуаро.

– Кэролайн ударила свою маленькую сестру по голове пресс-папье. Девочка перестала видеть на один глаз, осталась изуродованной на всю жизнь. – Мистер Джонатан вздохнул, затем продолжал: – Представляете, какой эффект произвел бы на процессе вопрос об этом случае? – Он покачал головой. – Это создало бы впечатление, что Кэролайн имела импульсивный, не поддающийся контролю характер. Но это неправильно. Совсем неправильно!

Он помолчал и наконец решил рассказать обо всем, что знал:

– Кэролайн Спелдинг часто приезжала в Олдербери. Ричард Крейл хорошо к ней относился. Кэролайн была исполнена уважения к миссис Крейл и этим ей нравилась. Она подружилась с сестрой Эмиаса, Дианой Крейл. Филипп и Мередит Блейки – парни из соседнего поместья – часто приходили в Олдербери. Филипп всегда смахивал на маленького бессовестного бесенка, жадного к деньгам. Должен признаться, что этот мальчик мне всегда был неприятен. Но мне сказали, что он хороший рассказчик анекдотов и имеет репутацию преданного друга. Мередит был человеком, которого в мое время называли чудаком. Ему нравились растения и бабочки, нравилось наблюдать за птицами и зверями. Изучение природы, как это теперь называется. Что и говорить, то молодое поколение вызывало разочарование у родителей. Ни один из них не увлекался охотой, верховой ездой, рыбной ловлей. Мередит считал, что лучше наблюдать за животными, нежели стрелять в них. Филипп стремился жить в городе. Он взялся за свое ремесло – делать деньги. Диана вышла замуж за отставного офицера, демобилизованного после войны. А Эмиас – здоровый, красивый и мужественный – вырос и стал ни больше ни меньше – художником! Мне кажется, что Ричард Крейл умер от разочарования.

Между тем Эмиас женился на Кэролайн Спелдинг. Они постоянно ссорились, бранились, но все-таки это был брак по любви. Молодожены безумно любили друг друга. И это чувство сохранилось надолго, хотя Эмиас, как и все из его семьи, был законченным эгоистом. Он любил Кэролайн, она была ему дорога, но он с ней никогда не считался. Он делал только то, что ему хотелось. По-моему, он любил ее настолько, насколько мог. Ее место в его душе было вторым после искусства. Живопись стояла на первом плане. Я уверен, ни одной женщине не было дано потеснить искусство в его сердце. С ним случались приключения, которые служили ему стимулом, но он все бросал, когда надоедало. Эмиас не был сентиментальным или романтическим, но и не жил только чувствами. Единственная женщина, которая когда-либо что-то для него значила, – это его собственная жена. И она, зная об этом, многое ему прощала. Эмиас пускался в погоню за любовными приключениями, а потом возвращался к ней снова, с новой картиной, которая его оправдывала. Все это так бы и продолжалось, если бы не Эльза Гриер… – Мистер Джонатан покачал головой.

– А что с Эльзой Гриер? – спросил Пуаро.

Мистер Джонатан дал совершенно неожиданный ответ:

– Бедный ребенок! Бедный ребенок!

– Вы так считаете? Таковы ваши чувства по отношению к ней?

– Возможно, потому что я уже стар, но я, мсье Пуаро, нахожу в беззащитности молодости кое-что такое, что доводит меня до слез. Молодость так уязвима… Она жестока, но в то же время не уверена в себе, великодушна и одновременно требовательна.

Он поднялся, подошел к книжному шкафу, взял с полки книгу, полистал ее и громко прочел:

Устами Джульетты говорят любовь и молодость. Безудержно откровенно, без так называемого девичьего целомудрия. Это – смелость, настойчивость, безжалостная сила молодости. Шекспир хорошо знал ее, эту молодость. Джульетта избрала Ромео, Дездемона жаждет Отелло. У молодых нет сомнений, нет страха, нет ложной гордости.

Пуаро проговорил задумчиво:

– Выходит, по-вашему, Эльза Гриер говорила словами Джульетты?

– Да, она была ребенком. Избалована судьбой, молода, красива, богата. Она нашла себе друга и жаждала его. Это был не юный Ромео, а художник средних лет, женатый. Для Эльзы не существовало какого бы то ни было кодекса, который мог бы остановить ее. Ее кредо было созвучно современному девизу: «Берите все, что хотите! Мы живем только раз!»

Джонатан вздохнул, откинулся на спинку кресла и снова начал постукивать пальцами по подлокотнику.

– Хищная Джульетта! Молодая, безжалостная, но страшно уязвимая, она поставила под удар все. Видно, она надеялась выиграть, но в последний миг на сцену вышла смерть. И тогда живая, несдержанная Эльза умерла, оставив вместо себя мстительную, холодную, жестокую женщину, которая всей душой ненавидела ту, рука которой перечеркнула все ее надежды…

Он сменил тон.

– Да, да! Извините меня за такой переход к мелодраме. Молодая женщина с жестокими и примитивными взглядами на жизнь. Вообще персонаж неинтересный: посредственная девушка, которая ищет героя, чтобы поставить его на незанятый пьедестал.

Пуаро сказал:

– Если бы Эмиас Крейл не был знаменитым художником…

Джонатан поспешил подтвердить:

– Именно так, именно так! Вы прекрасно уловили суть. Девушки, подобные Эльзе, обожествляют знаменитостей. Мужчина должен чего-то достигнуть… Кэролайн могла бы полюбить и страхового агента, и банковского клерка. Она любила в Эмиасе мужчину, а не художника. И при этом не шла напролом, как Эльза… Но Эльза была молодой, красивой и, по-моему, ранимой.

Эркюль Пуаро попрощался и в задумчивости отправился спать. Проблема личности всегда его волновала. Для Эдмундса Эльза была игривой, ни больше ни меньше; для старого Джонатана – извечной Джульеттой. А Кэролайн Крейл? Все видели ее по-разному. Деплич относился к ней с презрением, потому что она с самого начала отказалась от борьбы. Для молодого Фогга Кэролайн олицетворяла романтизм. Эдмундс видел в ней лишь леди. Джонатан описал ее как пылкую, но скрытную женщину. А какой бы представил ее он, Эркюль Пуаро?

«От ответа на этот вопрос, – подумал он, – зависит успех расследования. До сего времени никто из тех, с кем я имел беседу, не сомневался в том, что, кем бы ни была Кэролайн Крейл, она все же убийца».

Инспектор полиции в отставке Хейл задумчиво раскурил трубку и сказал:

– Что за странная идея, мсье Пуаро?

– В самом деле, она немного необычна.

– Ведь с тех пор прошло столько времени…

Эркюль Пуаро предчувствовал, что скоро эта фраза ему надоест. Поэтому коротко ответил:

– Что, разумеется, еще усложняет дело.

– Ворошить старое, – рассуждал инспектор. – Если бы хоть была какая-то цель.

– Цель есть.

– Какая?

– Кое-кто пытается отыскать правду ради самой правды. Мне, например, нравится правда. И кроме того, не следует забывать молодую девушку.

– Да, я понимаю ее, но, извините, мсье Пуаро, вы же изобретательный человек. Почему бы вам не придумать для нее какую-нибудь легенду?

– Вы не знаете этой молодой девушки.

– Ну и что? Для человека с вашим опытом…

Пуаро выпрямился.

– Очень возможно, мой друг, что я мастер в искусстве лжи. Такова, кажется, ваша мысль? Однако у меня другие взгляды на то, что называется моралью. У меня есть свои принципы.

• Предыдущая
• 7/38
• Следующая