Врата изменников - Перри Энн - Страница 6

• Предыдущая
• 6/101
• Следующая

– Понимаю, – неуверенно ответил Питт. – А что собой представляет второй вариант?

– Территория от Каира до Старого Калабара[10], – ответил Мэтью, вонзая зубы в тост. – То есть от Нигера до Нила, если тебе это больше нравится, что захватывает озеро Чад, затем устремляется к западу и проходит вблизи Сенегала, отбирая Дагомею[11] и Берег Слоновой Кости у французов.

– Но это же война? – недоверчиво, почти в ужасе спросил Питт.

– Нет, нет, конечно, нет, – поспешно ответил Мэтью. – Это в обмен на Гамбию.

– О, понимаю.

– Нет, не понимаешь, еще нет. Возникает также вопрос германской Восточной Африки, где было недавно много волнений, мятежей и несколько убийств, и Гельголанда…

– Прошу прощения? – переспросил вконец растерявшийся Питт.

– Да, Гельголанда, – повторил Мэтью с набитым ртом.

– Но я всегда думал, что Гельголанд находится в Северном море. Помнится, об этом нам говорил еще мистер Тарбет. Я и понятия не имел, что он где-то поблизости от Африки.

– Остров Гельголанд действительно находится в Северном море, как и говорил мистер Тарбет. – Мистер Тарбет был учителем Мэтью в детстве, а следовательно, и Питта. – Он расположен идеально для морской базы, с которой можно блокировать все главные немецкие порты на Рейне, – объяснил Мэтью. – Мы можем продать Гельголанд немцам в обмен на часть их территорий в Африке. И поверь мне, они будут рады такой возможности, если мы поведем дело как следует.

Томас сухо улыбнулся.

– Вижу, у тебя полно в высшей степени сложных проблем. Но в чем именно ты желаешь проконсультироваться с полицией? У нас нет никаких связей ни с Африкой, ни даже с Гельголандом.

– Зато у тебя есть связи в Лондоне. А там находятся и Министерство по делам колоний, и германское посольство.

– О, – Питт невольно начинал кое-что понимать, или, скорее, опасаться, что кое-что понимает.

– А также Южноафриканская компания, зависящая от Британской империи, – продолжал Мэтью. – И различные банки, которые субсидируют геологов, исследователей и миссионеров, не говоря уж о путешествиях. А кроме того, есть ловцы удачи – и в буквальном смысле слова, и в финансовом.

– Бесспорно, – согласился Томас. – Но какое это все имеет значение для полиции?

Огонек азарта в глазах Мэтью погас, сменившись предельной серьезностью.

– А такое, что из Министерства по делам колоний исчезает информация, Томас, и появляется в германском посольстве. Мы знаем об этом потому, что немцам стали известны условия, на которых мы можем пойти на уступки, а они никак не должны были об этом знать. Иногда они знают о некоторых вещах раньше, чем мы в Министерстве иностранных дел. Большого вреда это еще не причинило – насколько нам, конечно, известно, – но если дело будет так продолжаться, это серьезно ослабит наши шансы на успешное заключение договора.

– Значит, кто-то в Министерстве по делам колоний передает информацию в германское посольство?

– Я не вижу других объяснений.

– А что это за информация? Она не может исходить из какого-нибудь другого источника? У них ведь тоже свои люди в Восточной Африке?

– Если бы ты был больше осведомлен об африканских делах, то не задавал бы подобных вопросов, – пожал плечами Мэтью. – Каждое новое донесение отличается от предыдущего, и большая часть отчетов может интерпретироваться как угодно, особенно та, что касается местных князьков и вождей. Но немцы располагают нашей версией отчета.

– А о чем именно информация?

Мэтью допил чай.

– Насколько нам известно, сейчас она касается минеральных ископаемых и торговых переговоров между фирмами и местными царьками. В частности, одним из Замбезии по имени Лобенгула. Мы очень надеялись, что немцам неизвестно, насколько мы продвинулись в переговорах по данному вопросу.

– Но дело обстоит иначе?

– Трудно сказать, но опасаюсь, что так.

Питт тоже допил чай, налил еще и взял из корзинки тост. Он очень любил домашний джем. У Шарлотты он получался такой душистый и пикантный на вкус, просто объедение. Томас заметил, что Мэтью джем тоже понравился.

– В Министерстве по делам колоний есть предатель, – медленно сказал Питт. – Кто еще в курсе того, о чем ты мне рассказал?

– Мой непосредственный начальник и министр иностранных дел, лорд Солсбери.

– И всё?

Мэтью вытаращил глаза.

– Господи боже, ну конечно же! Мы вовсе не собираемся ставить всех и каждого в известность, что в Министерстве по делам колоний завелся шпион. Да и шпиону незачем знать, что нам известно о его существовании. Мы должны выяснить все, прежде чем будет нанесен действительно существенный ущерб, и сохранить все в тайне.

– Но я не могу работать без разрешения властей… – начал Томас.

Мэтью нахмурился.

– Я дам тебе письмо, предоставляющее полномочия, если хочешь. Но я думал, что ты теперь суперинтендант и обладаешь властью. Какие еще полномочия тебе требуются?

– От моего шефа, заместителя комиссара полиции, если мне предстоит начать опросы людей в Министерстве по делам колоний.

– О, разумеется.

– Ты не думаешь, что утечка информации имеет отношение к нашему делу, а?

Мэтью снова нахмурился, а затем его лицо озарилось пониманием.

– Святый боже! Надеюсь, что нет! «Узкий круг» – подлая организация, но у меня и в мыслях не было, что она вовлечена и в сеть предательства, а ведь такая связь тянула бы именно на это. Нет. Насколько мне известно – в частности, из слов отца, – в интересах «Узкого круга», чтобы Англия оставалась могущественной и богатой, насколько это возможно. И потери Англии в Африке ударили бы и по ним. Одно дело, что они сами нас грабят. Но совсем другое, если нас станут грабить немцы. – Десмонд улыбнулся с горькой иронией. – Но почему ты спрашиваешь? Ты считаешь, что в Министерстве по делам колоний есть представители «Узкого круга»?

– Возможно, но я совершенно уверен, что они проникли в полицию. Однако, какого ранга эти представители, понятия не имею.

– Но он может, например, занимать должность помощника комиссара полиции? – спросил Мэтью.

Питт проглотил последний кусочек тоста с джемом.

– Да, конечно. Но я имел в виду ранг в самом Кругу. Между рангами и должностями может не быть никакой связи, отчего все это и выглядит столь устрашающе опасным.

– Не понимаю.

– Человек, занимающий очень важный пост в финансах или политике, – объяснил Томас, – может занимать совсем незначительную ступень в «Узком кругу» и быть обязан повиноваться члену Круга, который ничего не представляет собой с точки зрения внешнего мира. Ведь неизвестно, кто и насколько располагает истинной властью.

– Но это, конечно… – начал Мэтью; тут голос его замер, в глазах появилось удивление. – Это объясняет некоторые очень странные обстоятельства… – начал он снова. – Если под известными внешними отношениями лежат другие, целая сеть взаимных обязательств, противоречащих очевидным и гораздо более крепких… – Лицо его побледнело и словно осунулось. – Господи, как же это страшно. Я даже не представлял, что дело обстоит таким образом. Неудивительно, что отец был так расстроен. Мне хорошо известно, почему он сердился, но я и не подозревал, насколько беспомощным он себя чувствовал. – Мэтью замолчал и сидел так несколько минут, а затем внезапно добавил: – Но даже если это безнадежно, я все равно попытаюсь вмешаться. Я не могу позволить… чтобы это все продолжалось.

Питт ничего не ответил.

– Извини, – Десмонд закусил губу, – ты ведь не пытаешься отговорить меня от этого, нет? Я, конечно, немного напуган всем этим. Но ты возьмешься выяснить причины утечки информации из Министерства по делам колоний?

– Конечно. Как только попаду на Боу-стрит, я начну действовать. Полагаю, ты сделаешь официальный запрос из Министерства иностранных дел? Я могу сослаться на тебя?

– Да, разумеется, – Мэтью вытащил из кармана конверт и передал его Питту: – Вот тебе полномочия. И, Томас… спасибо тебе.

• Предыдущая
• 6/101
• Следующая