Влюбленная в демона - Каст Филис Кристина - Страница 3

• Предыдущая
• 3/84
• Следующая

Этейн не могла сказать, услышал ли ее кто-нибудь, потому что все ее существо было сосредоточено внутри живота. Желание вытолкнуть плод было неукротимым, поглощало ее всю, требовалась вся сила страха за жизнь дочери, чтобы бороться против этого.

Тут сквозь сосредоточенность Избранная услышала некий звук, и ее сердце подпрыгнуло от радости, потому что она узнала его. Это был цокот копыт, стучащих о твердую дорожку. Этейн отерла слезы с глаз, когда кентавр промчался по извилистой тропке и опустился перед ней на колени.

- Я здесь, любовь моя. Теперь все будет хорошо. Обними меня за плечи.

Глубокий голос мужа будто изгнал боль, потому что схватки ослабли, а затем полностью прекратились.

Без единого слова она обвила руками его крепкие, словно сделанные из гранита плечи и уронила голову ему на грудь. Он бережно и легко поднял ее. В нескольких шагах виднелась спальня. Через пару секунд муж осторожно положил жену на кушетку. Она ухватилась за него, но волноваться не стоило. Он не собирался ее отпускать.

- Я так рада, что ты здесь, - негромко проговорила Этейн, до сих пор пытаясь перевести дыхание.

- Я не мог быть нигде, кроме как здесь.

Он улыбнулся и убрал выбившийся завиток с лица жены, покрытого испариной.

- Я боялась, что ты не успеешь, не думала, что Мойра найдет тебя вовремя.

- Она и не нашла, - сказал он, загадочно пожав плечами. - Меня отыскала твоя Богиня.

Он нежно поцеловал ее.

«Эпона, благодарю тебя за то, что вовремя привела его сюда, и за то, что ты создала его именно для того, чтобы он стал моим мужем».

Глазами, полными слез, она смотрела, как ее кентавр, красавец муж заботливо поправляет подушки, на которые она опиралась. Даже после пяти лет брака его сила и мужественность волновали ее. Конечно, будучи верховным шаманом, он обладал способностью изменять форму тела так, чтобы они могли заниматься любовью по-настоящему, но она обожала его всего и упивалась мыслями о том, что Богиня создала такое невиданное творение, ставшее ее супругом.

Прежде чем она успела снова сказать ему о своей любви, Этейн почувствовала, как нарастают очередные схватки. Стон привлек внимание знахарки.

- Господин, помоги нам поддержать ее в позе, удобной для рождения ребенка.

Она коротко и ясно объяснила, что надо делать, и сильные руки Мидхира снова подняли жену. На сей раз он встал позади нее, прижал спиной к себе и с легкостью поддерживал на весу. Фиона стояла справа от Этейн, держа ее за правую руку, другая женщина взялась за левую. Воплощение Богини посмотрела на знахарку, которая присела между ее ногами, и смутно удивилась, осознав, что вдруг оказалась без одежды. Пальцы знахарки мягко ощупывали ее.

- Ты полностью готова и должна вытолкнуть ее во время следующих схваток.

Тут- то они и накатили. Этейн вся превратилась в то, что называется толчком. Ярчайшие цвета взорвались перед ее плотно закрытыми глазами. Она увидела всплески золотого и красного, услышала гортанный, нечеловеческий звук. Женщина отстранение подумала, что этот голос, похожий на рычание, должно быть, ее собственный, и на мгновение задохнулась.

Сквозь ее затуманенное сознание пробился бессловесный напев. Этейн не могла видеть женщин, но чувствовала их присутствие. Их родильная песнь заполнила ее, и она перевела дух.

- Еще раз, Богиня. Я вижу головку твоей дочери! - воскликнула знахарка.

Она услышала, как Мидхир шепчет молитвы. Слова древнего языка, который всегда казался его жене столь волшебным, повторяли ритм родильной песни. Схватки снова овладели ею.

Этейн опять сосредоточилась на выталкивании. Она разрывалась напополам. Борясь с паникой и страхом, разум женщины потянулся к силе, которая окружала ее. Она позволила магии родильного круга наполнить себя и сосредоточилась на том, чтобы с удвоенной силой - воли и волшебства - вытолкнуть из себя плод. Избранная почувствовала громадное облегчение, когда из ее тела выскользнула теплая влажность - ее дочь.

Время будто ускорило свой бег, и все произошло очень быстро. Этейн изо всех сил пыталась хотя бы краем глаза увидеть дочь, но разглядела только согнувшуюся знахарку, заворачивающую влажное тельце в складки своей одежды. Ее руки дрожали, когда она перерезала пуповину.

Тишина.

Колени Этейн подломились, и Мидхир с Фионой отвели ее обратно на кушетку.

- Почему она не плачет? - выдохнула мать.

Глаза Мидхира беспокойно сузились, и он быстро обернулся к знахарке, которая до сих пор стояла па коленях, склонившись над крошечным свертком, лежащим на полу.

В этот момент раздался мелодичный, громкий крик новорожденной, и Этейн ощутила, что ее страхи тают. Но это продолжалось только миг, потому что она почти сразу заметила потрясение, застывшее на бледном лице знахарки.

Женщины, окружавшие их, тоже это увидели, потому что их радостная песнь приветствия внезапно стихла.

- Мидхир?

Она прорыдала его имя как вопрос. Кентавр с нечеловеческой скоростью кинулся к свертку, которым была его громко кричащая дочь.

Знахарка взглянула на него со смятением и тревогой. Мидхир стремительно упал на колени, потянулся, чтобы развернуть покрывало, скрывающее его ребенка, и застыл.

Отец закрывал дочь от Этейн, и она боролась со слабостью и усталостью, чтобы сесть поудобнее и увидеть, в чем дело.

- Что там? - крикнула она.

Ее живот сводило гораздо сильнее, чем положено после родов.

При ее словах дрожь пробежала по мускулистому телу Мидхира. Он наклонился, поднял ребенка с пола и одним движением повернулся к жене. Его глаза сияли от радости.

- Это наша дочь, любовь моя. - Голос отца охрип от эмоций. - Она крошечная Богиня!

С этими словами он шагнул к Этейн и осторожно вручил ей смолкший, но все еще шевелящийся сверток. Избранная Эпоны в первый раз взглянула на свою дочь.

Первой мыслью Этейн было не потрясение или удивление, а то, что она никогда не видела ничего более изысканного. Ее дочь была прекрасна. Даже несмотря на то, что девочку как следует не обтерли, мать видела, что головку младенца украшают пряди волос цвета темного янтаря. Ее кожа отливала восхитительным сливочно-коричневым тоном, среднего оттенка между бронзой и золотом. Это выглядело так, как если бы кто-то слил воедино цвета кожи отца и матери. Эта мысль промелькнула в сознании Этейн, которая от изумления словно плыла в тумане. Золотистая кожа покрывала тело малышки до самой талии. Ниже начиналась нежная шерстка того же самого цвета, как и волосы на голове, но на ее высохших участках уже проявились пятнышки, что делало ее похожей на шкурку новорожденного олененка. Девочка ерзала и пинала воздух ножками. Они изящно сужались книзу, оканчиваясь двумя крошечными копытцами, которые все еще влажно блестели. Затем новорожденная открыла чудесный маленький ротик и издала возмущенный крик.

- Ш-ш, моя драгоценная, - заворковала Этейн, целуя ее личико и поражаясь удивительной мягкости кожи.

Любовь к дочери переполняла ее. Избранная никогда не думала, что может испытывать подобные чувства.

- Я здесь, все хорошо.

При звуке голоса матери необычайно темные глаза малышки расширились, крик сразу же смолк.

- Эльфейм.

Глубокий голос Мидхира переполняли эмоции. Он опустился на колени около своей семьи, одной рукой поддерживал жену так, чтобы она могла надежно опереться на него, а другую опустил, чтобы коснуться тела дочери.

- Эльфейм, - повторил он.

Его глубокий прекрасный голос добавлял магии к этому слову, будто он только что представил им царицу эльфов. Это имя будто повисло в воздухе вокруг них.

Этейн сквозь слезы взглянула на мужа. Имя было смутно знакомым, словно она слышала его во сне.

- Эльфейм… Что это означает?

Теплые губы Мидхира сперва коснулись лба жены, затем - дочери, и только после этого он ответил:

- Так в древности шаманы называли Богиню-девственницу. Она само совершенство, полна магии юности и удивления перед жизнью, начинающейся заново.

• Предыдущая
• 3/84
• Следующая