Солнышко (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 64

• Предыдущая
• 64/78
• Следующая

- Тяжело в гареме хана жить?

- В гареме? Нет, ты что, наоборот весело, - беззаботно ответила я. - Только я не в гареме живу. Я в ханских покоях живу. Ой, пап, ты чего? - я увидела, как побледнел мой генерал. - Да, нет, пап, ты не понял. Таймаз живет в других покоях. А в моих только я и две мои девушки. Айша и Хаят. Ой, пап, у них так все забавно! Я даже не думала, что степняки так живут. Нам же что говорили - не люди. Резать, как только за саблю взялись. А среди них столько хороших людей есть. Вот Улуч, например... - мне так много хотелось рассказать отцу, потому слова лились рекой с языка, а папа слушал и улыбался.

А я все рассказывала и рассказывала про свою жизнь, и про степняков, и про Иманидов, про дворец, про подруг в гареме, про удивительный сад, про горное озеро, про Шаха и про древнее боевое искусство.

- Ты счастлива, дочка? - неожиданно спросил отец.

- Да, - так же неожиданно для себя ответила я и поняла, что это правда. - Только мне тебя очень не хватает, пап, - слезы снова навернулись на глаза. - Вот если бы и ты был рядом со мной...

- А домой совсем не хочется? - папа грустно улыбнулся.

- И домой хочется, - вздохнула я. - Я и по Мини соскучилась. И по Крайсу, и по друзьям из кадетского корпуса. Только знаешь, пап, я больше не хочу получать награды и звания за убийство. - и я задала тот вопрос, который мучил меня. - Папа, ты знал про карательные отряды?

Генерал вздрогнул от моего вопроса, отвел глаза и отошел к другой стенке шатра. Я тяжело села на подушки, в изобилии разложенные на полу шатра.

- Отрада моего сердца, все хорошо? - услышала я голос Таймаза, он почувствовал, как изменилось мое настроение.

- Да, Таймаз, все хорошо, - подавленно ответила я.

Отец удивленно посмотрел на меня, но ничего спрашивать не стал, потому что я ждала не вопроса от него, а ответа. Он подошел, опустился рядом и взял меня за руку. Некоторое время гладил, глядя перед собой.

- Ты знал, - утвердительно произнесла я.

- Знал, дочка, - не стал отнекиваться отец. - Мне никогда не нравились эти подразделения, неприятные люди. Но их создал король, значит, посчитал нужными. Солдат не обсуждает действия командиров. Солдат выполняет приказы.

- Почему ты не говорил мне? - тихо спросила я.

- О чем? О том, что по степи бродят орнийские отряды, которые ведут себя зачастую даже хуже степняков? Ты готова была услышать об этом, когда твои глаза загорались фанатичным блеском при слове - слава? Я никогда не врал тебе и не говорил, что война - благородное дело. И я не хотел, чтобы ты стала солдатом.

- Я помню, пап, просто... я была так потрясена, когда узнала, - я положила ему голову на плечо. - Пап, ты ведь никогда не участвовал в карательных операциях?

- Нет, но однажды прикрывал их отход, когда по следу шли разъяренные степняки, - признался отец. - Они даже не скрывали, за что их преследуют. Было противно, потом вспомнил, что творят степняки... Я два дня пил, чтобы забыть рассказы карателей. Отвратительно.

- Мое село вырезали в ответ на карательную операцию, - я утерла очередные слезы. - Тогда пять стойбищ уничтожили вместе с людьми. И сожгли.

- Пять? - отец глянул на меня. - Твое селение было пятым. Затем они ушли назад в степь. Не больше, не меньше.

Мы замолчали. Отец поглаживал меня по голове, а я сжимала его свободную руку. Говорить о неприятном больше не хотелось. О приятном пока тоже. Я вздохнула и потерлась щекой о плечо отца.

- Стоять! Капитан Шеллис, не сметь! - я узнала голос Ника.

- Бесов Крайс! - воскликнул генерал, вскочив с места, будто подкинутый пружиной. - Совсем рехнулся?

- Крайс? Что он здесь делает? - спросила я, чувствуя, как перехватывает дыхание от ощущения беды. - Таймаз! - закричала я.

И мы с отцом бросились прочь из шатра.

Палящее солнце заливало степь и маленький отряд, нападающий на двух мужчин. Мой хан, прекрасный, как гордый орел, молниеносно отражал атаки сразу нескольких человек. Рядом с ханом сражался Ник, его высокую фигуру я узнала сразу. Он двигался медленнее и не так грациозно, как Таймаз, но барон явно превосходил нападающих. Ник защищал чужого государя. К сражающимся спешили трое солдат, но в бой не вступали. Они повернули головы в сторону генерала. Я тоже посмотрела на него. Выражение отца было мне не понятно, он будто решался на что-то.

- Папа? - позвала я его.

Генерал вздрогнул и дал отмашку, солдаты сорвались с места и ворвались в схватку.

- Они убьют его, папа, - простонала я, глядя, как наседает на хана отряд вооруженных людей, которых возглавлял Крайс.

- Стой здесь, дочка, не вмешивайся, - оборвал меня отец.

- Отец!

- Ты без оружия, Ана, а они обозленные. - ответил отец. - Тебя затопчут лошадьми и не заметят.

Таймаза теснили, но все же не могли сломить. Звенела сталь, и мне казалось, словно это гром гремит с ясного неба. Страх ледяной рукой сжимал сердце. Не было кадета, исчез в одно мгновение, оставив лишь женщину, переживающую за судьбу своего мужчины. Я не видела никого и ничего, кроме фигуры в светло-сером одеянии, в чьих руках сверкала солнечными бликами сабля. Я слышала крики раненых, но могла лишь облегченно вздыхать, понимая каждый раз, что это не мой хан.

- Крайс, остановись! - выкрикнула я, глядя, как мой друг детства на глазах превращается в демона смерти.

Он убил одного из сослуживцев, пытавшегося остановить капитана, ранил другого и направил коня на Ника.

- Крайс! - снова крикнула я. - Ник, остановитесь! Что вы делаете?!

Они одновременно повернули ко мне головы, опуская мечи. Этим воспользовались люди Крайса, и Ника оттеснили, обезоружили, сноровисто обездвиживая. Третий солдат тоже был вынужден покинуть сражающихся, и мой хан остался с противником один на один. Единый, это же орнийцы! Как они могут быть противниками?! Моя душа рвалась на части, в голове все смешалось, и я вырвалась из рук, удерживающего меня отца.

- Ана, Анариоль Хард, вернись немедленно! - закричал отец.

Но я не слушала его, бесстрашно кидаясь в гущу всадников, от которых отбивался Таймаз.

- Солнышко! - чьи-то руки подхватили меня и сжали так сильно, что я задохнулась. - Как же долго я искал тебя.

- Крайс, - я попыталась вырваться, но друг моего детства не позволил.

Он выехал из сражения, продолжая обнимать меня, а я думала, что это видит мой хан, и ему это не понравится.

- Крайс, останови это, немедленно останови, - потребовала я.

Он не слушал, и я изо всех сил выворачивалась, чтобы увидеть то, что происходило за моей спиной. Таймаз рванулся в нашу сторону и получил удар по голове. Я увидела, как он покачнулся, глаза закатились, и повелитель степей упал под копыта лошадей, тех, кто выжил после схватки с ним, выжило немного.

- Нет! - закричала я, понимая, что они сейчас просто затопчут бесчувственное тело.

- Стоять. - приказал капитан Шеллис, и его люди послушались. - Я сам, - сказал он и спешился, опуская меня на землю.

- Шеллис, не будь идиотом, если ты убьешь хана, орды степняков вломятся в Орнию и все снесут на своем пути, - громко произнес связанный Ник. - Это уже будут не приграничные селения.

- Мы выстоим, - ответил Крайс, направляясь к Таймазу.

- Нет, Крайс, нет, - я бросилась ему наперерез и схватила за руки. - Ты ничего не знаешь о них, ничего не знаешь о династии хана. Мы не выстоим, если они начнут настоящую войну, а после на месте Орнии будет степь. Я знаю, о чем говорю. Оставь хана и уходи, если сюда придут турхауды, вы все погибните.

Сказав это, я обернулась, Рафгат ведь собирался идти за нами, так, где же он? Степь была безмолвна, никто не спешил на помощь поверженному повелителю. Крайс обнял меня за талию, взглянул на хана, затем коротко приказал:

- Связать.

- Одумайся, Шеллис, - снова вмешался Ник, и я беспомощно посмотрела на него. Барон ободряюще улыбнулся.

- Крайс, - отец направился в нашу сторону. - Я понимаю, ты зол на степняков, но не сходи с ума.

• Предыдущая
• 64/78
• Следующая