Укрощение - Перцева Татьяна А. - Страница 4
- Предыдущая
- 4/58
- Следующая
— Да, и все мои служанки того же мнения. Отец, этот человек глуп безмерно. Я пыталась говорить с ним о породах лошадей в его конюшнях, а он понятия не имел, что это такое.
Гилберт даже растерялся. Мужчина должен знать о своих лошадях каждую мелочь!
— Как насчет сэра Роберта Фицуоррена? Он вроде бы довольно умен.
— Это он сам так считает. Кроме того, он утверждает, что силен, отважен и бесстрашен. Судя по его словам, он побеждал во всех турнирах, в которых участвовал.
— А вот я слышал, что в прошлом году его четыре раза выбили из седла, и… о, я понимаю, о чем ты. Хвастуны бывают крайне надоедливы, — кивнул Гилберт, но тут же радостно встрепенулся: — Как насчет Стивена, сына лорда Уитингтона? Вот это жених для тебя. Красив. Богат. Здоров. Да и неглуп тоже. И парень умеет управляться с лошадьми и соколами. Полагаю, что он и о женщинах знает кое-что. Я даже видел, как он читал тебе, сидя у камина, — улыбнулся Гилберт.
По его мнению, чтение было абсолютно ненужным знанием для мужчины, зря обременявшим мозги.
Лайана вспомнила русые волосы и смеющиеся голубые глаза лорда Стивена, его игру на лютне, легкость, с которой он укрощал непокорную лошадь, выразительное чтение Платона. Он был вежлив и мил со всеми, даже со слугами, и в доме его обожали. Он не только твердил Лайане, что та прелестна, но как-то вечером в темном коридоре схватил ее в объятия и целовал, пока она не задохнулась, после чего прошептал:
— Я бы хотел уложить тебя в свою постель.
Лорд Стивен был идеален. Безупречен. И все же… Может… что-то в его взгляде, когда он осматривал золотые кубки, выстроившиеся на каминной полке в соларе, или блеск в глазах при виде бриллиантового ожерелья леди Хелен? Поэтому она никак не могла довериться Стивену, но не умела связно объяснить, в чем дело. Собственно, ничего такого особенного в том, что он обращает внимание на богатство Невиллов, но хотелось бы сознавать, что самое большое желание он испытывает именно к ней, а не к окружавшей его роскоши.
— Итак? — не выдержал Гилберт. — И со Стивеном что-то не так?
— Да нет… — пожала плечами Лайана. — Он…
— Прекрасно, значит, договорились. Я скажу Хелен. Пусть начинает готовиться к свадьбе. Вот уж она обрадуется!
С этими словами Гилберт оставил Лайану одну, и она в задумчивости уселась на кровать. Отяжелевшее тело словно налилось свинцом. Все кончено. Ей придется выйти за лорда Стивена Уитингтона. Провести остаток жизни с совершенно незнакомым человеком, который получит над ней неограниченную власть. Получит полное законное право избивать ее, заключить в подземелье, оставить без гроша.
— Миледи, — объявила Джойс с порога, — управитель просит его принять.
Лайана слепо уставилась на нее. В этот момент она ничего не видела.
— Миледи?
— Вели оседлать мою лошадь, — бросила Лайана. К черту управителя. Ей просто необходимо хорошенько размяться. Может, прогулка поможет забыть ожидающее ее блеклое будущее.
Роган, глава того, что осталось от семьи Перегринов, присел на корточки и всмотрелся в горизонт. В задумчивых темных глазах плескался страх. Он скорее предпочел бы идти в бой, чем пережить то, что ему предстояло испытать.
— Нельзя тянуть до бесконечности: легче все равно не будет, — прошипел за спиной его брат Северн.
Оба были высоки и широкоплечи, как отец. Но Роган унаследовал рыжие отблески в темных волосах, тогда как Северн, у которого была другая мать, мог похвастаться более тонкими чертами лица и прошитыми золотом волосами. Кроме того, Северн был нетерпелив и вспыльчив и вот теперь злился на медлительность старшего брата.
— Она не будет такой, как Жанна, — заверил Северн, и стоявшие за ним двадцать рыцарей дружно замерли и затаили дыхание. Даже Северн немного испугался, что зашел слишком далеко.
Роган слышал слова брата, но ничем не выдал эмоций, охвативших его при упоминании имени Жанны. Он не боялся войны, не боялся диких животных, не боялся смерти, но мысль о женитьбе заставляла его колебаться.
Внизу бежала глубокая речка, и Роган почти чувствовал холодные капли воды на разгоряченной коже. Встав, он направился к лошади.
— Сейчас вернусь, — бросил он брату.
— Минутку! — возмутился Северн, схватившись за поводья. — Мы что, должны сидеть и ждать, пока ты наберешься достаточно мужества, чтобы навестить эту малышку-тростинку?
Роган, не позаботившись ответить, жестко оглядел брата. Северн выпустил поводья. Иногда ему казалось, что Роган может своим взглядом сдвинуть с места камень. Прожив всю жизнь рядом со старшим братом, Северн почти ничего о нем не знал: Роган был человеком скрытным. В юности, когда эта сука Жанна так нагло и публично предала его, Роган замкнулся, и даже десять лет спустя никому не удалось проникнуть сквозь барьеры, воздвигнутые между ним и окружающим миром.
— Мы подождем, — кивнул Северн, отступая и давая Рогану пройти.
Когда тот исчез, один из рыцарей тяжко вздохнул:
— Иногда женщина необратимо изменяет мужчину.
— Только не моего брата, — поспешно ответил Северн. — Ни у одной женщины не хватит сил и отваги изменить моего брата.
В голосе его звучала нескрываемая гордость. Пусть окружающий мир изменяется день за днем, Роган знает, чего хочет и как этого добиться.
Роган спустился с холма и проехался вдоль ручья. Он сам был не уверен, что намеревается сделать. Главное — оттянуть время и не спешить к наследнице Невиллов. Как мерзко все, что приходится делать мужчине ради денег! Когда он услышал, что, если так можно выразиться, на продажу выставлена богатая наследница, немедленно велел Северну ехать, жениться и привезти ее вместе с гружеными телегами и дарственными на поместья отца. А еще того лучше — вернуться только с золотом и документами, оставив женщину у отца. Но Северн заявил, что человек, столь богатый, как Гилберт Невилл, захочет лишь старшего Перегрина, человека, который станет герцогом, едва только Перегрины сотрут Говардов с лица земли.
Роган, как обычно, сжался от ненависти при мысли о Говардах. Говарды были причиной всех бед, случившихся с Перегринами на протяжении трех поколений. Из-за них ему придется жениться на старой, хоть и богатой деве. Из-за них он изгнан из дома, истинного дома Перегринов, украденного Говардами. Они похитили его наследство, титул и даже жену.
Но он тут же напомнил себе, что, женившись на наследнице, сделает еще один шаг к уничтожению ненавистного врага и возвращению того, что принадлежит ему по праву.
Среди деревьев открылась поляна. Речка впадала в живописное озерцо в усыпанных камнями берегах. Повинуясь внутреннему порыву, Роган спешился и скинул одежду, оставшись в одной набедренной повязке. Ступил в ледяную воду и стал энергично орудовать руками и ногами, переплывая озерцо. Ему нужна хорошая, долгая охота чтобы растратить накопившуюся энергию, но пока что сойдет и купание.
Он плавал почти час, после чего, тяжело дыша, вышел на берег, растянулся на зеленой траве и быстро заснул. И спал так крепко, что не слышал, как тихо охнула женщина, подошедшая к озеру за водой. Поспешно отпрянув назад, она боязливо уставилась на спящего.
Лайана пустила кобылу во весь опор, обогнав отцовского рыцаря, старавшегося ее догнать. Люди отца предпочитали не упражняться в воинском искусстве, а целыми днями отираться вблизи кухни, и, кроме того, она лучше их знала все лесные тропинки, так что удрать оказалось легко. Она немного побудет одна и подумает о надвигавшейся свадьбе.
Лайана все еще находилась на некотором расстоянии от озерца, когда увидела сквозь деревья выцветший клочок чего-то красного. Там кто-то есть! До чего же не повезло! И как она сглупила, оставив позади охранника!
Она натянула поводья, привязала кобылу к дереву и осторожно прокралась к озеру. Там стояла жена одного из фермеров, жившего в городке и имевшего три маленьких поля за его стенами. Лайана заметила, что женщина не шевелится и так поглощена увиденным, что даже не слышала приближения Лайаны. Заинтересовавшись, Лайана осторожно шагнула вперед.
- Предыдущая
- 4/58
- Следующая
