Укрощение - Перцева Татьяна А. - Страница 19

• Предыдущая
• 19/58
• Следующая

— Нет, — пробормотала Джойс, — наверное, именно эта. Большая.

Лайана кивнула. У нее не было сил подняться в солар и посмотреть, сколько еще комнат есть наверху, вернее, насколько там грязно. Если в соларе содержат птиц, может, в верхних спальнях устроили свинарник?

Два часа неустанного труда ушло на то, чтобы лопатами выгрести грязь из спален. Лайана хотела помочь, но Джойс ей не позволила, и Лайана смирилась. В этот момент служанки стали почти ее ровней: растерянные, несчастные девушки в чужом, грязном, омерзительно пахнущем месте. Но Джойс не собиралась лишать хозяйку власти, хотя бы над этими женщинами. Поэтому Лайана уселась на сиденье-подоконнике и поднесла к носу апельсин, усаженный гвоздикой, чтобы отбить запах, идущий от рва.

Когда наконец комната была готова, — назвать ее чистой было трудно, но по крайней мере многолетний мусор был вычищен, — служанка убедила кузнеца принести наверх две перины, и Лайана с помощью Джойс разделась и легла. Она не сразу заснула, ожидая, что муж все-таки придет, но не дождалась его и на этот раз.

Утром ее разбудили громкие голоса. В нос ударил ужасный запах. То, что она посчитала ночным кошмаром, оказалось реальностью.

Утром Роган вошел в зал и увидел Северна, сидевшего за столом и евшего хлеб с сыром. Бедняга устало подпирал голову рукой.

— Не ожидал увидеть тебя так скоро. Хочешь поехать со мной на охоту?

— Конечно. После ночи с Ио мне нужен отдых. Зато ты, видно, выспался. Верно, твоя жена не слишком донимала тебя нынешней ночью?

— Прошлой ночью я был с Сээди, ведь была суббота, — бросил Роган.

— Ты не спал с женой?

— Только не в субботу.

Северн почесал руку.

— Так ты сыновей не получишь.

— Ты едешь или нет? Постепенно доберусь и до жены. Может, в следующий… не знаю когда. Она не волнует мужскую кровь.

— Где она сейчас?

— Понятия не имею, — пожат плечами Роган. — Наверху, вероятно.

Северн запил остаток хлеба кислым вином и сплюнул песчинки на пол. Дела брата его не касаются.

Целых три дня Лайана и ее служанки трудились над уборкой солара. И целых три дня она боялась спуститься вниз. Не находила в себе отваги показаться людям замка Морей. Все они знали, что муж отверг ее и не дал власти над служанками.

Поэтому Лайана оставалась одна, не встречаясь ни с мужем, ни с другими обитателями замка. Советы Джойс не помогли. Она не только не завоевала любовь мужа покорностью, но тот вообще не желал ее замечать.

Лишь на четвертый день она осмелилась подняться по деревянным ступенькам. Верхний этаж был так же грязен, как солар, зато было видно, что тут годами не ступала ничья нога. Где же спят жители замка?

Она тут же представила, как они храпят, свалившись на полу зала беспорядочной грудой.

Она шла по коридору, заглядывала в одну пустую спальню за другой, распугивая крыс и поднимая фонтанчики пыли. И когда уже хотела спуститься в солар, ей вдруг послышалось жужжание прялки. Подняв юбки, она побежала к самой дальней спальне и толкнула тяжелую дверь.

В комнате, залитой солнечным светом, сидела очень красивая, уже немолодая женщина и пряла лен. В комнате царила чистота, стояла массивная мебель, а в окнах были вставлены стекла. Должно быть, это та леди, которую навещал Северн. Наверное, тетка или другая родственница.

— Заходи, дорогая, и закрой дверь, пока мы обе не задохнулись от пыли.

Лайана переступила порог и улыбнулась:

— Не знала, что здесь кто-то живет, особенно при таком состоянии, в котором находится замок.

Она чувствовала себя легко и беззаботно с этой прелестной женщиной, и, когда та кивнула на стул, Лайана послушно села.

— Ужасно, не правда ли? — спросила дама. — Роган не замечает грязи, хотя его ноги уже в ней тонут.

Улыбка мигом сбежала с лица Лайаны.

— Он не заметил бы, даже погрузись я в нее с головой, — выдохнула она себе под нос. Но дама услышала.

— Ну разумеется, не заметил бы. Мужчины никогда не замечают добрых, хороших женщин, которые заботятся об их одежде, еде и молча вынашивают детей.

Лайана резко вскинула голову.

— Каких женщин они замечают?

— Женщин вроде Иоланты. Ты еще не видела ее. Она — любовница Северна. Любовница, но не наложница, потому что Ио замужем за очень богатым, очень глупым и очень старым человеком. Ио тратит его деньги и живет здесь с Северном, который не стар, не богат и далеко не глуп.

— А, так это она…

— У нее собственные покои над кухней, лучшие в замке. Ио всегда требует самого лучшего.

— Я приказала служанкам помочь, — горько бросила Лайана, — но они меня не слушают.

— Нужно уметь приказывать, — заметила леди, выпрядая тонкую ровную нить. — Ты очень любишь Рогана?

Лайана отвела глаза и даже не задалась вопросом, почему откровенна с этой женщиной. Она так устала иметь дело только со служанками!

— Наверное, я полюбила Рогана с первого взгляда. И согласилась выйти за него, потому что он единственный был честен со мной. Не восхвалял мою красоту, жадно глядя при этом на золото моего отца.

— Роган всегда честен. Не притворяется, не делает вид, что ему небезразлична та, до которой нет дела.

— Верно, и я ему безразлична, — печально заключила Лайана.

— Но ведь ты лжешь, не так ли, дорогая? Та Лайана, которая прячется от смеха служанок, не та Лайана, которая управляла поместьями отца и справилась с толпой разъяренных крестьян.

Лайана не спросила, откуда женщина знает все это, но ее глаза наполнились слезами.

— Не думаю, что мужчина может полюбить такую Лайану. Джойс говорит, что мужчинам нравятся…

— А кто такая Джойс?

— Моя служанка. Собственно говоря, она мне что-то вроде матери. Так вот, она…

— И она знает все о мужчинах, не так ли? Ее растил мужчина? Она замужем? Есть дети?

— Нет, она выросла со мной. Она сирота и жила в помещениях для слуг. Джойс замужем, но детей у нее нет, тем более что видит она мужа три раза в год или около того… о, я поняла, о чем вы. У Джойс нет особого опыта в отношении мужчин.

— Думаю, что нет. Помни, дорогая: если женщина хочет, чтобы мужчина дрался за нее, значит, невредно иногда уметь орудовать кнутом. Покорно чистить и убирать — дело служанок.

— Не представляю, как это я охаживаю кнутом лорда Рогана, — засмеялась Лайана.

— Иногда роль кнута играет мокрая грязная рубашка, — улыбнулась женщина одними глазами, но тут же подняла голову. — Кто-то идет по лестнице. Ступай. Не хочу, чтобы меня беспокоили.

— Да, конечно, — кивнула Лайана и покинула комнату, закрыв за собой дверь. Она едва не вернулась спросить, откуда женщина знает про рубашку, но тут появилась Джойс и сказала, что госпожа нужна внизу.

Остаток дня Лайана провела в соларе, в обществе служанок, но в ушах все время звучали слова женщины. Теперь она окончательно запуталась. Что делать? Пойти к Рогану и потребовать, чтобы он велел слугам повиноваться ей? Глупо и бессмысленно. Он попросту отвернется. И вряд ли будет слушать ее, если она начнет кричать. Конечно, она всегда может пригрозить ему мечом.

Эта идея очень рассмешила ее.

Значит, остается ждать. Может, он поднимется в солар, чтобы взять сокола, увидит, как здесь чисто, и захочет остаться, а потом повернется к ней с любовью в глазах, и…

— Миледи! — окликнула Джойс. — Уже поздно.

— Да, — тяжело вздохнула Лайана. Она снова ляжет в свою холодную одинокую постель.

Разбудили ее странный шум и яркий свет.

— Роган! — охнула она и, обернувшись, увидела не мужа, а высокого мальчика, очень хорошенького, с грязными, темными волосами до плеч и в потрепанной бархатной тунике поверх мешковатых шоссов. Он стоял у стены, поставив одну ногу на табурет, ел яблоко и разглядывал ее в свете толстой свечи.

Лайана поспешно села.

— Кто ты и что здесь делаешь?

— Пришел посмотреть на тебя, — признался он.

Несмотря на рост, он, вероятно, был совсем молод, потому что голос еще не ломался.

• Предыдущая
• 19/58
• Следующая