Вертикаль власти - Недоруб Сергей - Страница 34

• Предыдущая
• 34/54
• Следующая

Сверху послышались выстрелы и топот ног. В этот момент Виктор понял, что у него есть лишь одна возможность докопаться до истины. Один шанс, быть может, последний, чтобы понять, что происходит. Артефакты могут представлять ценность, особенно среди знающих, но ни один из них в этой комнате не был уникален. И лишь «расщепитель» существовал в единственном экземпляре. Можно было не ломать голову над тем, зачем сюда пришли их противники.

Опустившись как можно ниже, Виктор пролез под дно платформы. Здесь было где спрятаться, почти без надобности держаться руками. Вполне удобно — можно дотянуться до пистолета на боку. Винтовку пришлось передвинуть себе на грудь и наспех закрепить ремнем.

Луч мощного фонаря осветил брезент с наружной стороны, и Виктор запоздало выключил собственный фонарик. Теперь ничто не выдавало его присутствия. Он слышал, как бойцы быстро разрезали ремни и разорвали брезент в клочья, так, что его обрывки почти полностью скрыли прячущегося внизу сыщика.

Послышался треск рации.

— Нашли, — сказал одни из бойцов невидимому командиру. — Сейчас доставим. Готовьте «вертушку».

Без лишних слов бойцы толкнули «расщепитель», и детектив почувствовал, как тяжелый аппарат вместе с ним толкают к стене. С замиранием сердца он вслушивался в окружающие его звуки, но не сумел понять, что означает это шуршание.

Через минуту его оглушил сильный грохот. Из стены вывалился кусок, образовав проем, достаточно широкий, чтобы бойцы сумели вытолкать «расщепитель» наружу.

На Виктора дохнуло свежим воздухом. Дождевые струи, бегущие по асфальту, журчали под ним, подобно новорожденной реке. Платформу вместе с ним толкали вперед, на звук лопастей военного вертолета. Совсем рядом стреляла винтовка, ей эхом отвечали автоматы с верхних этажей Центра, и Виктор вспомнил, что помимо «расщепителя» есть еще кое-что, существующее в единственном и неповторимом экземпляре. Его собственная жизнь.

— Я согласен, — сказал Борланд. — Говори, что нужно делать.

— Отлично. — Клинч с неподдельной радостью потер руки. — Теперь нам надо вернуть тебя в блок, чтобы ты встретился с Камазом и решил, что делать дальше.

— Как я вернусь в блок?

— Большого выбора вариантов у нас здесь нет, к сожалению, — ответил майор. — Единственный выход — просто открыть решетку и выпустить тебя.

— Это не опасно?

— Очень опасно. Неизвестно, как изменится репутация «семигранников» после того, как мы тебя впустили. Уже весь блок знает, что ты просто зашел, и охранники не смогли навести порядок. Не очень удобно. Придется создавать тебе соответствующую легенду. Но в любом случае ты в глазах бродяг станешь засланным казачком. Все будут думать, что ты шпион Центра.

— Я не шпион Центра, — заверил Борланд. — Это на тот случай, если ты решишь, что я хочу что-то у тебя выпытать.

— На этот счет не беспокойся. Я прекрасно знаю, что ты не шпион.

— Почему ты так уверен?

— Я же говорил, что у меня везде свои люди. Ты определенно никакой не шпион. Ты жертва обстоятельств.

Борланд кивнул, ничего не говоря.

Клинч щелкнул пальцами.

— У меня есть идея, — сказал он. — Тебе лучше всего выйти отсюда через час, когда число бродяг на пятачке будет минимальным. Камеры в это время будут открыты. Сможешь спокойно зайти к себе и все обдумать.

— Почему через час?

— Нужно тебя подготовить, — ответил майор и нажал на кнопку передатчика. — Сергей, приготовь чернила.

Спустя пятьдесят семь минут Сергей выпустил Борланда в общий блок. Все прошло достаточно просто. Камера на стене повернулась к нему и продолжила движение без сигнала тревоги или каких-нибудь других последствий. Сидящие на ступеньках сталкеры прекратили увлеченную беседу и уставились на Борланда как на очередное чудо света. Стоило решетке за его спиной закрыться, как любопытство сталкеров перешло в относительно активные действия: они встали как один, постепенно начали приближаться. При этом некоторые неприкрыто пытались прятаться за спинами товарищей, что вызвало у Борланда почти жалость.

— Проблемы? — спросил он. — Кому первому их решить?

Послышался треск пластиковых бутылок. Сами по себе они не ахти какое оружие, разве что если их разрезать под нужным углом. Однако наполненные водой они представляли собой оружие не хуже, чем носок, набитый песком.

Борланд остановился, закатал правый рукав как можно выше. Сталкеры сразу же остановились, некоторые отшатнулись с испугом.

На плече Борланда виднелась свежая татуировка. Болт с семью гранями.

Борланд беспрепятственно прошел сквозь толпу, направляясь к своей камере. Никто его не остановил. Он чувствовал взгляды сталкеров, сверлящие его спину. Знакомое ощущение. В Зоне ему то и дело приходилось наблюдать перепады отношения к себе. Симпатизирующие ему люди, как полагается, давали ему оценку при первой встрече. Почти всем приходилось разочаровываться.

Сейчас Борланду было не до этого. В его голове формировались очертания задачи, теперь вполне конкретной.

Он должен был попасть на верхний уровень «Вертикали» в определенное место и передать сообщение Клинча нужному человеку. Сейчас, когда у него появилась цель, все остальное не имело значения.

Свою камеру Борланд встретил в том же состоянии, в котором она была во время его ухода, — с той разницей, что Хрюс сидел на корточках на полу, раскладывая на нижней полке вырванные страницы из своего журнала.

— Это моя полка, — сказал Борланд.

Хрюс подскочил, едва не ударившись головой.

— Ты! — воскликнул он.

— Нет, — ответил Борланд. — Это призрак моего зомби, переваренный полтергейстом.

Поспешно собрав страницы, Хрюс залез на свою койку.

— Что там искал? — спросил Борланд.

— Хотел понять, как ты с помощью этой штуки прошел к «семигранникам».

— Волшебное слово надо знать.

— Вот его я и искал.

Хрюс уставился на вытатуированный болт.

— Тебя что, приняли к ним? — спросил он пораженно.

— Это что-то изменит между нами?

— Я не знаю, — затараторил Хрюс. — Ты мне скажи.

— Ты передаешь мне лидерство в каюте?

— Если тебе нужна верхняя полка, то я уступлю.

Борланд покачал головой.

— Лучше прекрати рвать книги, — сказал он, садясь на свой матрац. — В любом виде. Это нехорошо.

Его слова озадачили Хрюса до такой степени, что тот надолго замолчал. Борланд сидел, обдумывая следующий шаг. Ему был нужен Камаз, но со знаком «семигранников» было слишком рискованно заявляться к смотрителю. Не та территория. Татуировка давала ему некоторые преимущества в общем блоке, но не на балконе, служившем прогулочной дорожкой для старика.

Время работало в пользу Борланда. Камаз должен был уже знать, что одним из военных сталкеров стало больше. Пусть посидит, свыкнется с этой мыслью и, если надо, сделает первый ход.

Двадцать минут спустя никакого хода не последовало.

— Время покушать, — сказал Хрюс, выходя из камеры. — Ты идешь?

— Да, — ответил Борланд и понял, до чего он голоден. Прошлую кормежку он пропустил, а у Клинча совсем забыл попросить что-нибудь погрызть. Впрочем, если бы и не забыл, то все равно бы не стал обращаться майору с такими запросами.

Он снова расправил рукав, чтобы скрыть татуировку и не раздражать народ попусту. И без того уже весь блок знает, что случилось за сегодня. Однако люди вовсе не выглядели напряженными. Напротив, Борланд постоянно ловил на себе любопытные взгляды, лишенные агрессии. Он понял, что многие сталкеры, если не все, мечтали поменяться с ним местами. Попасть в число «семигранников» означало здесь приобщиться к великому, получить новый опыт, разнообразить скучную жизнь в тюрьме новыми впечатлениями. Несомненно, сила, объединявшая людей Клинча, была в разы мощнее, чем тухлая схема взяток, установленная Камазом. Сегодня режим старика серьезно пошатнулся. Камаз должен был либо уступить позиции, либо дать серьезный ответ на татуировку новичка. Конечно, оставалась вероятность получить заточку под ребро от одной из Камазовых шестерок по пути в столовую. Не факт, что Клинч что-нибудь предпринял бы на такой выпад.

• Предыдущая
• 34/54
• Следующая