Таинственная история Билли Миллигана (Множественные умы Билли Миллигана) - Киз Дэниел - Страница 14

• Предыдущая
• 14/109
• Следующая

– Юго-Западный центр говорит, что Лима – единственное место, где лечат подсудимых.

– Только через мой труп! – воскликнула Джуди.

– Поправка, – сказал Гэри, подняв чашку с кофе. – Через наши трупы.

Они чокнулись чашками, и Джуди наполнила их снова.

– Я не могу смириться с тем, что у нас нет выбора.

– Давай поищем альтернативу, – предложил Гэри.

– Ты прав, – ответила Джуди. – И мы ее найдем.

– Такого никогда еще не было, – сказал Гэри, вытирая сливки с бороды.

– Ну и что? Билли Миллигана тоже раньше не было.

Джуди сняла с полки потрепанный экземпляр «Уголовного кодекса штата Огайо», и они стали прорабатывать его, по очереди читая вслух.

– Еще кофе? – спросила Джуди.

Он кивнул:

– Черный, и покрепче.

Два часа спустя он заставил ее прочитать еще раз отрывок из кодекса. Джуди пробежала пальцем до конца страницы и нашла раздел 2945.38:

– Вот оно! – воскликнул Гэри, с пушечным треском захлопнув книгу. – Лечебницу, подведомственную суду.

– Здесь не сказано, что только Лима.

– Мы нашли!

– И все до сих пор повторяют, что нет альтернативы Лиме для предварительного заключения.

– Теперь нам надо найти другую психиатрическую клинику, подведомственную суду.

– Слушай, я знаю одну такую. Работал там помощником психиатра после армии. Клиника Хардинга. Уортингтон, штат Огайо.

– Она подведомственна суду?

– Конечно. Одна из наиболее консервативных и уважаемых психиатрических клиник в стране. Принадлежит к церкви Адвентистов Седьмого Дня. Я слышал, как самые строгие прокуроры говорили: «Если доктор Хардинг-младший говорит, что клиент сумасшедший, значит, он и есть сумасшедший. Джордж не как другие врачи, которые обследуют пациента тридцать минут в интересах защиты, а потом заявляют, что он невменяем».

– Прокуроры так говорят?

Гэри поднял правую руку, как для присяги.

– Сам слышал. Я даже думаю, это был Терри Шерман. Слушай-ка, я вспомнил, как Дороти Тернер говорила, что она проводила тесты для Хардинга.

– Стало быть, в клинику Хардинга, – подытожила Джуди.

Гэри внезапно задумался, лицо его помрачнело.

– Есть одна проблема. Хардингская клиника – дорогое частное заведение, а у Билли нет денег.

– Это нас не остановит.

– Да, но как же мы поместим Билли туда?

– А мы устроим так, чтобы они сами захотели положить к себе Билли! – решительно сказала Джуди.

– И как мы это сделаем?

Полчаса спустя Гэри смахнул снег с ботинок и позвонил в дверь Хардинга. Усмехнувшись, он представил себя, бородатого чокнутого общественного защитника, перед консервативным авторитетным психиатром – внуком брата президента Уоррена Дж. Хардинга, ни больше ни меньше – в его шикарном доме. Лучше бы пошла Джуди, она произвела бы более благоприятное впечатление. Пока Гэри подтягивал галстук и оправлял мешковатый пиджак, дверь открылась.

Джордж Хардинг оказался сорокапятилетним безукоризненно одетым, подтянутым, гладко выбритым мужчиной с мягким взглядом и тихим голосом. Он показался Гэри образцом совершенства.

– Входите, мистер Швейкарт.

Раздевшись в прихожей, Гэри последовал за доктором Хардингом в гостиную.

– Ваше имя показалось мне знакомым, – начал доктор Хардинг. – После вашего звонка я просмотрел газеты. Вы защищаете Миллигана, молодого человека, похитившего четырех женщин на территории Университета штата Огайо.

– Трех, – поправил Гэри. – Изнасилование в августе на Нейшенуайд-Плаза – это другой случай, и он наверняка будет отвергнут. Должен сказать, что наше дело приняло, скажем так, несколько необычный оборот. И я хотел бы услышать ваше мнение.

Хардинг предложил Гэри сесть на мягкую кушетку, а сам сел на стул с жесткой спинкой. Сложив вместе кончики пальцев, он внимательно выслушал рассказ Гэри – тот не утаил ничего, упомянув и о беседе в окружной тюрьме, намеченной на воскресенье. Хардинг задумчиво кивнул, потом заговорил, тщательно подбирая слова.

– Я уважаю Стеллу Кэролин и Дороти Тернер. – Он некоторое время думал о чем-то, глядя в потолок. – Тернер оформлена у нас на неполную ставку – она тестирует наших больных. Дороти говорила со мной об этом деле. Поскольку доктор Уилбур будет там… – Он посмотрел на пол через пирамидку своих ладоней. – Я не вижу причин, почему и я не могу там быть. Вы говорите, в воскресенье?

Гэри кивнул, не решаясь говорить.

– Но я должен сказать вам одну вещь, мистер Швейкарт. Я довольно скептически отношусь к синдрому, известному как множественная личность. Хотя доктор Корнелия Уилбур летом тысяча девятьсот семьдесят пятого года прочла в нашей клинике лекцию о Сивилле, я не могу сказать, что так уж верю этому. В вашем случае вполне возможно предположить, что пациент просто симулирует амнезию. И все же, если Тернер и Кэролин будут там… и если уж доктор Уилбур решилась на поездку ради этого… – Он поднялся. – Никаких обязательств – ни от моего лица, ни от лица клиники. Но я буду рад присутствовать на этой встрече.

Как только Гэри приехал домой, он позвонил Джуди.

– Эй, советник, – весело сказал он, – Хардинг заинтересовался!

В субботу, 11 марта, Джуди пошла в тюрьму, чтобы сказать Миллигану, что планы изменились и доктор Корнелия Уилбур прибудет только в воскресенье.

– Мне следовало предупредить тебя вчера, – сказала она. – Извини.

Миллигана затрясло. По выражению лица она поняла, что говорит с Денни.

– Дороти Тернер больше не придет, да?

– Конечно придет, Денни. Почему ты так подумал?

– Люди обещают, а потом забывают. Не оставляйте меня одного!

– Не оставлю. Но ты должен держать себя в руках. Завтра приедет доктор Уилбур, придут Стелла Кэролин и Дороти Тернер, приду я… и еще другие.

Его глаза широко раскрылись:

– Другие? Какие другие?

– Будут еще доктор Джордж Хардинг из Хардингской клиники и прокурор Берни Явич.

– Мужчины? – ахнул Денни и затрясся так сильно, что зубы его застучали.

– Это важно, Денни, важно для твоей защиты, – сказала Джуди. – Но мы будем с тобой, Гэри и я. Послушай, тебе нужно принять что-нибудь успокоительное.

Денни кивнул. Джуди позвала охрану и попросила отвести ее клиента в камеру, пока она сходит за медиком. Когда Джуди вернулась несколько минут спустя, Миллиган стоял, съежившись, в дальнем углу комнаты. Лицо его было в крови, из носа текла кровь. Он опять разбил голову о стену.

Молодой человек безучастно взглянул на нее, и она поняла, что это уже не Денни. И это действительно оказался «хранитель боли».

– Дэвид? – спросила она.

Тот кивнул.

– Мне больно, мисс Джуди. Очень больно. Я не хочу больше жить.

Она обняла его.

– Ты не должен этого говорить, Дэвид. У тебя еще вся жизнь впереди. У тебя есть ради чего жить. Очень много людей верят в тебя и помогут тебе.

– Я боюсь идти в тюрьму.

– Тебя не пошлют в тюрьму. Мы будем бороться, Дэвид.

– Я не сделал ничего плохого.

– Я знаю, Дэвид. Я верю тебе.

– Когда Дороти Тернер опять придет ко мне?

– Я говорила… – И вдруг она поняла, что говорила об этом тому, кого звали Денни. – Завтра, Дэвид. Еще с одним психиатром по имени Уилбур.

– Ведь вы не расскажете ей наш секрет?

Она отрицательно покачала головой.

– Нет, Дэвид. Что касается доктора Уилбур, то я уверена, что нам и не придется ей рассказывать.

Воскресное утро 12 марта выдалось холодным, но солнечным. Берни Явич вышел из машины и направился в тюрьму округа Франклин, испытывая какое-то странное чувство. Впервые он, прокурор, будет присутствовать при тестировании подзащитного психиатрами. Берни перечитывал отчет из Юго-Западного центра и отчет полицейских, но совершенно не представлял, чего следует ожидать.

• Предыдущая
• 14/109
• Следующая