Лунатик исчезает в полночь - Донцова Дарья - Страница 12

• Предыдущая
• 12/59
• Следующая

Двадцать шестого мая, на следующий день после того, как для нас прозвенел последний звонок, ко мне домой пришла Алла Булкина и предложила:

– Степа, поедешь с нами купаться? Мы с Морозовой знаем шикарное место – пруд неподалеку от станции Васькино. Он находится на территории санатория, который закрыли, народу там нет, вода чистая.

Сказать, что я удивилась, значит не сказать ничего. Булкина и Морозова считались королевами школы – отличницы, красавицы, дочери весьма обеспеченных родителей. Алла с Таней дорого и модно одевались, приходили в школу в бриллиантовых сережках, отличались от остальных девочек сделанными в московских салонах маникюром-педикюром-прической. И у них всегда имелись деньги. Булкина, например, могла дать влюбленному в нее Мишке Колесникову крупную купюру и велеть:

– Жара на улице, сгоняй в магазин, купи всему классу мороженое.

И верный Миша несся исполнять поручение. Подчеркну, эскимо доставалось каждому, даже Люсе, которую класс ненавидел за то, что она подлизывается к учителям и ябедничает им о наших проделках. Булкина старательно поддерживала ровные отношения со всеми.

Двух ярких девочек, которым завидовала вся школа, включая учительниц и завуча с директрисой, вроде бы должна была разделять борьба за титул королевы. Но Булкина и Морозова держались вместе на переменах и после занятий, крепко дружили. С одноклассниками они общались подчеркнуто вежливо, никогда никого не унижали, не дразнили, не сплетничали, не говорили гадостей, вели себя тактично, обе – по-королевски. На свои дни рождения и Таня, и Алла приносили в школу шедевры кондитерского искусства, вкуснее которых я ничего не пробовала. Но домой к себе девочки никого ни разу не позвали, меня из толпы не выделяли. И вдруг – приглашение поехать вместе на озеро!

От удивления я слегка замешкалась с ответом. Алла поняла мои эмоции и засмеялась:

– Школа заканчивается, родительский запрет больше не работает, мы имеем право дружить с кем хотим. Ты, Степанида, не похожа на остальных и нам с Таней всегда очень нравилась. А ты, кажется, мечтала водиться с нами. Или я ошибаюсь?

– Нет, – ответила я, – все правильно, я хотела примкнуть к вашей компании. Папа и мама не разрешали вам общаться с одноклассниками?

Булкина кивнула.

– Мы обеспеченные, другие не очень. Наши отцы не желали, чтобы приходящие в дом дети сплетничали потом на каждом углу, какая у нас в доме мебель, посуда, что Булкины и Морозовы едят, как одеты… Понимаешь? Мать Тани любит повторять: «Обниматься следует с ровней».

– У нас с бабушкой особого богатства нет, – предупредила я. – «Кошмар в сосновом лесу» не самый прибыльный отель.

Булкина наморщила нос.

– Степа! Я говорила не о своих заморочках, а о родительских. Нам с Танюшкой вообще фиолетово, сколько у тебя чего, мы выполняли просьбу старших. Но в начале одиннадцатого класса предупредили: когда последний звонок отзвенит, живем как хотим, не намерены под дудку предков до старости плясать. Так что, едешь купаться? Или ну нас с Таней на фиг?

Я вскочила и ринулась собирать сумку.

День начался чудесно. Мы втроем сели на электричку и быстро добрались до станции Васькино. Алла не обманула, у красивого озера не было ни одного человека – то ли никто не знал о водоеме на территории неработающего санатория, то ли в будний день народ не спешил на пляж. Наша компания расположилась на берегу, пожарили шашлык. Алла похвалила мой купальник и пошла за дерево переодеваться, мы с Таней остались вдвоем.

– Алка молодец, что тебя пригласила, – улыбнулась Морозова.

– Разве вы не вместе решили меня позвать? – удивилась я.

– Не-а, Булкина мне вчера вечером сказала, что ты с нами поедешь, и я была не против, – призналась Танюша. – А ты, оказывается, классная!

Я ощутила себя на седьмом небе от счастья. Королевы приняли меня в свой кружок! Да, уроков у нас больше не будет, но впереди экзамены, и я представляю физиономию Ленки Карповой, вечно беззастенчиво подлизывавшейся к Тане и Алле, когда она, спросив меня: «Степашка, где ты успела загореть?» – услышит в ответ: «На озере. Весь четверг провела там вместе с Булкиной и Морозовой». Да Карпова умрет на месте!

Ближе к обеду Алла сказала:

– Так мороженого хочется!

Я вскочила.

– Давай сбегаю на станцию?

– Пошли вместе, – сделала ответное предложение Булкина. – Ты не служанка, чтобы нам эскимо таскать. Таня! Таня! Мы со Степой хотим сноситься в магазин. Ау!

Я огляделась.

– А где Морозова?

Алла потянулась за сарафаном.

– Да вон она бултыхается.

Я глянула на озеро и увидела довольно далеко от берега ярко-красную шапочку. Булкина встала, подошла к кромке воды и что есть силы заорала:

– Танюшка! Мы пошли за эскимо! Оставляем на пляже плед, сумки и твои вещи!

Из воды высунулась рука и помахала нам.

Мы с Аллой резво пошагали по дороге. Когда до станции осталось совсем чуть-чуть, спутница хлопнула себя по лбу:

– Ну я коза! Представляешь, кошелек забыла взять. У тебя есть деньги?

– Только на одну порцию, – смутилась я, – извини.

– Сейчас сбегаю назад, – сказала Булкина.

– Пойдем вместе, – предложила я.

– Нет, я растяпа, мне и отвечать, – возразила Аллочка, – не по-товарищески лучшую подругу по жаре туда-сюда таскать. Посиди под деревом, я живо смотаюсь.

Слова «лучшая подруга» привели меня в неописуемый восторг, а забота одноклассницы тронула до глубины души.

– Глянь-ка, уже земляника есть! – воскликнула Булкина, оглядываясь. – Из-за жары рано созрела.

– Ну да, лето в апреле наступило, у нас с бабушкой уже пионы распустились, – похвасталась я.

– Слушай, набери пока ягод, – предложила Алла, – мы их потом с мороженым слопаем. Ладно, я понеслась.

Булкина развернулась и помчалась по тропинке, а я принялась собирать землянику. Но нашла всего ничего, нанизала на травинку штук десять, не больше. Не могу сказать, сколько времени отсутствовала Булкина, часов у меня не было. А когда она вернулась, волосы у нее были мокрые. И она надела кофточку с длинным рукавом.

– Вспотела, пришлось окунуться, – пояснила она. – И уже обгорела, от солнца закрылась. Вот кошелек, пошли. Ох и наедимся холодненького!

Мы довольно быстро добрались до привокзальной площади. Я хотела зайти в двухэтажный торговый центр, но Аллочка потянула меня в убогий стеклянный павильончик, стоявший вдали от автобусных остановок и железнодорожной кассы.

– Там народу нет, а пломбир везде одинаковый, – сказала она.

В лавчонке действительно оказалось пусто, за прилавком скучала продавщица. Мы с Аллой взяли по эскимо и слопали его, не выходя на улицу. Тане мороженое покупать не стали, решили, что оно растает до того, как принесем его к озеру. Потом Булкина схватила со стенда какой-то журнал, растрепала волосы, скорчила рожу и спросила:

– Правда, похоже на лицо с обложки?

Я засмеялась, сцапала другое издание и проделала то же самое. Некоторое время мы с Аллой кривлялись, потом продавщица не выдержала:

– Замуж вам пора! Здоровенные лосихи, а идиотничаете.

Мы с Булкиной переглянулись, захихикали. Алла попятилась, налетела на упаковку пластиковых бутылок, и, чтобы не упасть, схватилась за стенд с книжками. Тот накренился… бабах! Конструкция, набитая покетбуками, рухнула прямо на стеклянную витрину, осколки веером разлетелись в разные стороны.

– А-а-а! – завопила продавщица. – Сейчас милицию вызову! Ах вы…

Я испугалась до дрожи. Если попаду в отделение, школа не даст мне хорошую характеристику, я не смогу поступить в институт, даже в тот убогий, куда намеревалась подать документы…

– Тетенька, пожалуйста, не сердитесь! – захныкала Алла. – Мы живем неподалеку, я съезжу домой, возьму у мамы денег, возместим ущерб. Пошли, Степа.

Торговка схватила меня за руку.

– Ишь, хитрые! Нет уж, эта шалава пусть туточки останется. А ты поторопись, ежели к закрытию не вернешься, сдам твою подруженцию в обезьянник.

• Предыдущая
• 12/59
• Следующая