Долина кукол - Сьюзанн Жаклин - Страница 17
- Предыдущая
- 17/128
- Следующая
Он опустил перегородку.
– О’кей, Леон. А теперь – в «Аист-клуб».
Анна молчала. Неужели он и в самом деле думает, что все изменится? Богат он или беден, но сущность-то та же самая. Аллен останется Алленом и в дешевом французском ресторанчике, и в «Марокко». Она почувствовала себя так, словно весь мир навалился на нее. Легко было Генри, сидя за своим столом, оперировать чистыми фактами и выдвигать ультиматумы. Он не имел дела с живыми людьми. Не видел выражения глаз Аллена.
Всю дорогу она сидела подавленная и не знала, что сказать, когда сквозь строй управляющих всех рангов они входили в Уютный зал «Аист-клуба» («Это единственный такой зал») и им преподносили подарок в коробочке, обернутой в красивую бумагу («Это духи. Шерман посылает их всем своим любимцам»), и бутылку шампанского («Нам лучше выпить его, а то оскорбим Шермана в его лучших чувствах»).
Джино приехал в десять, приветствуя друзей, сидящих за разными столиками, своим громким раскатистым голосом, от чего Аллен слегка нахмурился. Наконец Джино сел за их столик и стал открывать бутылку шампанского.
– Отец, здесь не принято скакать от одного столика к другому, – тихо заметил Аллен. – Ты ведь знаешь, они этого не любят.
– А мне-то что? – громко ответил Джино. – Слушай, малыш, это ты здесь постоянно сшиваешься, вот и соблюдай все эти штучки. А у меня все эти снобы вот где сидят. Когда кто-то хочет получить от меня мои деньги, то я желаю вести себя так, как мне удобно, а не выполнять всякие дурацкие правила. А что делаешь ты – это уж твое дело.
На лице Аллена было написано облегчение, когда они вышли из «Аист-клуба» и поехали в «Ла-Ронд».
Судя по навязчивым и подобострастным приветствиям управляющего, «Ла-Ронд» был одним из любимых клубов Джино. Некоторых официантов он обнимал, называя их «paisan», когда они почтительно сопровождали его к одному из лучших столиков у самой сцены. Было одиннадцать часов, и зал был уже полон. Джино заказал бутылку шампанского и бутылку шотландского виски.
– Адель любит шотландское виски, – пояснил он. – Она подъедет после выступления. Говорит, что с шампанского полнеют.
Анна наблюдала за людьми, толпящимися у столиков, спорящими друг с другом из-за лучшего места и незаметно сующими купюры в руку мэтру. Фотографы, нанятые клубом специально для прессы, подошли ближе, сфотографировали Анну и Аллена и опять отошли к входной двери в ожидании других знаменитостей.
Адель приехала в половине двенадцатого, еще в сценическом гриме.
– Почему на тебе эта гадость? – рассердился Джино. – Знаешь ведь, что я ее терпеть не могу.
– Не дуйся, миленький. Я только немного припудрилась и сняла искусственные ресницы. Я не хотела ничего пропустить, а на то, чтобы все это снять и накраситься заново, ушла бы уйма времени. – Говоря это, она осматривала весь зал. – Боже, сегодня самая крупная премьера. Все здесь. – Она оживленно помахала рукой какому-то репортеру.
– Года два назад это был Синатра, – сказал Аллен, – а сейчас женщины готовы умереть из-за Тони Полара. Отказываюсь понимать.
– Не бери в голову, – усмехнулся Джино, – оба они наши paisan’ы.
– Эй, гляди-ка, – показала пальцем Адель. – Там, в дверях, Элен Лоусон. Посмотри-ка на ее норку, почти совсем красная стала. Готова спорить, что ей уже лет десять. Это с ее-то деньгами. Я слышала, она такая скупердяйка… Э-э, а это, должно быть, Дженифер Норт.
– Черт меня побери! – Джино грохнул кулаком по столу. – Вот это, называется, фигурка! Эй, Адель, рядом с ней ты похожа на мальчишку.
Внимание Анны тоже было приковано к Дженифер Норт, которую сейчас окружали фотографы. Девушка была, вне всякого сомнения, истинной красавицей. Высокой, с потрясающей фигурой. Расшитое мерцающим хрустальным бисером белое платье с глубоким декольте во всей красе демонстрировало восхитительно высокий бюст и умопомрачительную ложбинку, делящую его надвое. Длинные волосы были почти совершенно белокурыми. Анна, однако, не могла оторвать взор от ее лица – лица, настолько прекрасного своей естественной красотой, что оно являло собой разительный контраст с театральной красотой ее волос и фигуры. Это было идеальное лицо с прелестной линией рта, точеным подбородком, высокими скулами и умным выражением. Глаза смотрели мягко и дружелюбно, а маленький прямой носик, казалось, принадлежит красивому ребенку, так же как ровные белые зубы и ямочки на щеках. Это было невинное лицо – лицо, которое взирает на происходящее вокруг с нескрываемым волнением и вместе с тем доверчиво-восторженно, будто не отдавая себе отчета в том, какое потрясение у окружающих вызывает фигура. Лицо, излучающее живой неподдельный интерес к любому, кто бы ни обратился к его обладательнице, и светящееся приветливой улыбкой, посылаемой как дар. Совершая волнообразные колышащиеся движения, подчеркиваемые переливающимся платьем, фигура со всеми своими прелестями продолжала позировать перед пожирающей ее глазами толпой и вспыхивающими фотокамерами, однако лицо никак не реагировало на всю эту суету и приветствовало всех окружающих с таким теплым и радушным выражением, словно девушку представляли нескольким незнакомым людям на дружеской вечеринке.
Каким-то образом управляющему все же удалось провести ее к столику у самой стены, расположенному как раз напротив их столика. Анна увидела Генри Бэллами, только когда все расселись.
– Слушай, а твой босс умеет подбирать себе девиц, – заметил Аллен. – Элен Лоусон и Дженифер Норт. Комплект – закачаешься.
– Нет, там еще один мужчина, – сказала Адель. – Смотри, он как раз садится. Это, наверное, он с Дженифер. Э-э, да он красавчик!
– Это Лайон Берк, – тихо сказала Анна.
– А-а, так вот, значит, какой этот Берк, – сказал Аллен.
Анна кивнула, наблюдая за тем, как Лайон помогает Дженифер повесить меховую накидку на спинку стула. За эту любезность Дженифер наградила его ослепительной улыбкой.
Аллен присвистнул.
– Интересно, будет ли эта златокудрая Венера резвиться с ним сегодня ночью на моей старой кровати?
– Она – клиент мистера Бэллами, – холодно произнесла Анна. – По-моему, Лайон Берк просто сопровождает ее.
– Ну конечно. И заставляет Генри платить ему сверхурочные за столь малоприятное задание.
– Что ж. Генри напал на золотую жилу с Элен Лоусон, – сказал Джино. – Эта старая перечница приносит больше доходов, чем компания Эй-Ти-энд-Ти. Она уже, конечно, не молоденькая кобылка, и жизнь ее порядком потрепала, но я не пожалею пятидесяти долларов своему брокеру за пару билетов на ее шоу. Голос у нее что надо.
Аллен показывал на непрекращающийся поток знаменитостей, излагая во всех подробностях личную жизнь каждой из них. Анна делала вид, что с интересом слушает, однако все ее внимание было приковано к столику Генри, куда она постоянно бросала взгляды. Что уж такого забавного может говорить девушка, подобная Дженифер? И что говорит ей Лайон? Очевидно, что он рассказывает не о том разбомбленном амбаре и погибшем капрале. Ей было видно, как он хохочет, откидывая назад голову. Он не смеялся так, когда обедал с нею. Нет, для него она была всего-навсего скучной секретаршей с работы, настаивавшей на том, чтобы он писал книгу, и вызывавшей у него настолько неприятные ассоциации, что он вспоминал жуткие сцены из своего прошлого. Она отвернулась, когда он прикурил сигарету и протянул ее Дженифер.
Внезапно в зале воцарился полумрак. Официанты еще быстрее забегали между столиками, принимая последние заказы. Постепенно все стихло, публика замерла в ожидании, в зале стало совсем темно, воцарилась полная тишина, и оркестр заиграл мелодию, ассоциирующуюся с Тони Поларом. Луч прожектора выхватил из темноты часть подиума, на нем появился Тони, встреченный бурной овацией. Он поклонился и принял аплодисменты с приятной скромной улыбкой на лице. Он был высокого роста и хорош собой, а мальчишеское выражение придавало ему беззащитный и вместе с тем привлекательный вид. Девушка доверилась бы ему. Женщина испытала бы потребность опекать его.
- Предыдущая
- 17/128
- Следующая
