Гимназия №13 - Жвалевский Андрей Валентинович - Страница 40

• Предыдущая
• 40/63
• Следующая

Антоха разозлился еще больше. Зачем выряжаться не пойми во что, да еще и прикидываться какими-то взрослыми странниками? Он открыл рот, чтобы окликнуть Машу и Севку, но услышал вместо слов волчий вой. Антон сердито глянул на своего волка – зачем воешь под руку? Но волк точно так же вопросительно смотрел на него.

Антоха понял, что воет кто-то другой.

Кто-то не из сна.

Он моргнул и сообразил, что уже несколько секунд не спит, пытаясь разобраться, что это за вой.

Выли в коридоре. Там, где в темноте прятались Люба и Лёля. Антон, наверное, все-таки не до конца проснулся, потому что бросился на звук, даже не разбудив никого. В этом полубессознательном состоянии Антоха несся, точно угадывая, куда поворачивать, хотя откуда он это знал – и сам бы не сказал.

Так толком и не проснувшись, он выскочил в рекреацию третьего этажа и заорал:

– Отставить!

И только тут он пришел в себя окончательно.

Почти всю рекреацию заполняли волки. Большие, серые, пахнущие сыростью и свежим мясом, они стояли в несколько рядов, направив морды на что-то в углу, у окна. Это были не большие собаки, а именно волки, хвосты их не двигались, а свисали вниз большими лохматыми каплями. Услышав приказ Антохи, волки стали разворачиваться к нему, образуя что-то вроде коридора. В конце коридора обнаружились Люба и Лёля. Даже в темноте было заметно, что обе девочки белые как снег.

Антон перепугался и от этого разозлился.

– А ну пошли вон! – прорычал он голосом, от которого самому стало неуютно.

Из глубины стаи выдвинулся здоровенный пегий волчара. Он подошел к Антону на расстояние вытянутой руки и, с трудом ворочая челюстями, прошамкал:

– Нам их обещали, Волков…

Слова давались ему с трудом, получилось что-то вроде «Кхнам их обустшали, Волкхов…», но Антон прекрасно все разобрал.

– Пошли вон, я сказал! – он снова включил тот жуткий тембр, который шел откуда-то от желудка.

Волкам это не понравилось. Они наклонили головы и приобнажили клыки. Чуть-чуть, но когда на тебя «чуть-чуть» скалится целая стая, это впечатляет.

Антон слишком боялся за девчонок, чтобы еще бояться за себя. Он тоже оскалился. И вдруг ощутил, что чуть сзади, за правым коленом как будто бы появился его волк из сна. И стая это почувствовала. Волки нехотя убрали клыки – как будто мечи в ножны – и пошли на Антоху. Он стоял не двигаясь, точно зная, что никто на него не бросится, даже со спины. По крайней мере, пока за правым коленом стоит его невидимый напарник.

Последним шел пегий волк. Он на прощание опять показал зубы – то ли огрызнулся, то ли улыбнулся – и прокашлял:

– Пракшчай, Волкхов…

Стая с мягким топотом спустилась на этаж ниже и вдруг словно перестала существовать. Антон, как ни напрягался, не мог больше уловить ни одного звука, ни одного шага. Только вопросительный взгляд в спину – это его волк спрашивал, нужен ли он еще.

– Иди, – сказал Антон, – спасибо.

Волк исчез. Только после этого Антоха позволил себе подойти к девчонкам.

– Они ничего бы нам не сделали, – сказала Люба деревянным голосом. – Они просто хотели нас напугать.

Лёля ничего не ответила – ее зубы отбивали чечетку.

Когда Столовой увидел Лёлю, сразу бросился готовить какое-то снадобье. Люба, которая уже почти приобрела нормальный цвет лица, напросилась в помощницы к Столовому, и тот даже не стал отказываться.

Антон остался один на один с Лёлей. Ему очень захотелось крепко обнять ее и не отпускать, пока не успокоится. Но он представил, как это будет выглядеть со стороны, и сдержался.

Ограничился тем, что принес из кухни стакан теплого компота. Лёля судорожно выпила его и стала приходить в себя.

– Спасибо, – произнесла она. – Но Люба права. Если бы они хотели нам что-то сделать, то давно бы…

Лёля замолчала, как будто воздух в ней кончился. Антон сбегал еще за компотом.

– Ты совсем их не боялся, – сказала Лёля, одолев второй стакан.

В ее голосе совсем не было восхищения, только подозрительность. Антоха подавил закипающее раздражение и неопределенно пожал плечами.

И тут Лёля вдруг улыбнулась:

– А еще спасибо, что ты сам сдержал слово.

– А что, – удивился Антоха, – мое слово мог сдержать кто-то другой?

Лёля мотнула головой и достала из кармана уже знакомую веревочку с узелком.

– Этот узелок волшебный? – уточнил Антон.

– Вроде того, – ответила Лёля. – Если бы я его разорвала, тебе пришлось бы выполнить обещание помимо воли. Но ты молодец, сам справился.

И Лёля быстро, как будто даже и не глядя на веревочку, развязала узелок.

– Все? – ядовито осведомился Антон. – Теперь я тебе ничего не должен?

– Не должен, – сказала Лёля и добавила: – А вообще, я дура. Ты был прав. Надо было сначала разобраться, а потом ломать. Из-за меня Кощей теперь действительно бессмертный…

Тут из кухни объявился Столовой, который тащил большую кастрюлю. За ним торжественно двигалась Люба, неся в руках стакан и половник. Запах от чана шел густой и бодрящий. Пахло какими-то травами, из которых Антон опознал только мяту и валериану, а еще, кажется, там был липовый цвет.

– Сейчас, деточка, – причитал Столовой, водружая кастрюлю на стол. – Сейчас мы тебя отпоим. Ишь ты, повадились по коридорам всякие шастать! Ну ничего, ничего…

С самого «утра» Лёля отправилась на крышу, чтобы как следует поговорить с Перуном. Антона она взять отказалась. То есть сказала: «Конечно, иди, если ты считаешь это необходимым…», но таким тоном, что даже непроходимый тупица понял бы – идти не стоит.

Лёля взяла с собой Любу и Мишку. Антоха, изнывая от ожидания, даже рассказал Севке с Машей про свой сон и про то, какие они во сне были странные. Маша отмахнулась – подумаешь, во сне всякое увидеть можно, а Севка вдруг заинтересовался.

– Серые, говоришь? – он задумчиво поскреб нос.

– Одежда серая, – уточнил Антон. – От пыли.

– Что-то такое нам кто-то уже говорил…

Севка вдруг радостно улыбнулся и даже прищелкнул пальцами:

– Кот!

И он гордо посмотрел на друзей – вот, мол, какой я умный. Маша и Антон не разделили его радость.

– Васька, что ли? – спросил Антоха. – А он тут при чем?

– Не знаю, – пожал плечами Севка, – но он это говорил. Про команду черно-белых. И серых. И еще кого-то… не то вечного, не то мудрого…

Маша сидела, углубившись в толстенную книгу, но тут хмыкнула:

– Вы что, серьезно обсуждаете бред, который несет это животное? Кто-нибудь его кормил, кстати?

Мальчишки переглянулись.

– Да мы сами поесть толком не успеваем, – начал оправдываться Антон.

– Ладно, я к нему схожу, – вздохнула Маша.

– Я с тобой, – подскочил Севка. – Заодно и спрошу его про черно-бело-серое.

Антон остался в зале один. Минутку подумал, улыбнулся… И, стараясь не бежать от нетерпения, отправился в подвал.

Паляндра сидела на ступеньках и опять курила, задумчиво глядя вдаль, как будто что-то видела за стеной мрака. Волосы ее были заплетены в косу, черное платье она сменила на черные джинсы с бесформенной рубашкой, и со спины выглядела совсем девчонкой.

– Здравствуй, дорогой, – ласково сказала она, не оборачиваясь.

– Здравствуйте… – тихо сказал Антон, останавливаясь в нескольких шагах.

– Давай на ты, – предложила Паляндра, – ни к чему нам с тобой все эти этикеты. Только мешают.

– Давайте… То есть давай.

– Ты ведь просто поболтать пришел?

– Ну вроде того…

– Присаживайся, – Паляндра махнула рукой на ступеньку рядом с собой. – Будь как дома.

Антон уселся рядом и закашлялся. От терпкого запаха духов и табака у него защипало глаза.

– Ой, извини, не подумала… – Паляндра выбросила сигарету и наконец повернулась к нему. – Резкие запахи не для тебя.

• Предыдущая
• 40/63
• Следующая