Санта-Хрякус - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 22
- Предыдущая
- 22/93
- Следующая
Смерть ухитрился принять обиженный вид.
— Спасение утопающих — дело рук самих утопающих, — объявил Альберт, направляясь к выходу из детской.
Сьюзен быстренько загородила ему дорогу.
— Между прочим, а ты что здесь делаешь? — осведомилась она, обрадовавшись возможности переменить тему. — Я думала, ты умрешь, если вернешься в обычный мир!
— НО НАС НЕТ В ЭТОМ МИРЕ, — откликнулся Смерть. — МЫ НАХОДИМСЯ В ОСОБОЙ КОНГРУЭНТНОЙ РЕАЛЬНОСТИ, СПЕЦИАЛЬНО СОЗДАННОЙ ДЛЯ САНТА-ХРЯКУСА. ОБЫЧНЫЕ ЗАКОНЫ ТУТ НЕ ДЕЙСТВУЮТ. ИНАЧЕ КАК ОБЛЕТИШЬ ВЕСЬ МИР ЗА ОДНУ НОЧЬ?
— Вот именно, — с видом знатока подтвердил Альберт. — А я — один из маленьких помощников Санта-Хрякуса. Официальная должность. У меня даже зеленая остроконечная шапочка имеется.
Тут он наконец заметил оставленные детьми бокал хереса и пару репок и быстренько переместился к столу.
Сьюзен была шокирована. Только два дня назад она водила детей в грот Санта-Хрякуса, обустроенный по случаю страшдества в Гостевых рядах. Конечно, там был не настоящий Санта-Хрякус, но актер очень талантливо исполнял его роль. А еще несколько актеров нарядились эльфами и гномами, маленькими помощниками Деда Кабана. Сразу на выходе из магазина устроил небольшой пикет Комитет «Гномы на высоте»[15] .
Ни один из тамошних эльфов не походил на Альберта. А если бы таковые там имелись, люди входили бы в грот только с оружием в руках.
— В этом году ты вела себя хорошо? — осведомился Альберт, сплевывая в камин.
Сьюзен молча уставилась на него. Смерть наклонился к ней, и она посмотрела в синие огоньки, горящие далеко в его глазницах.
— У ТЕБЯ ТОЧНО ВСЕ В ПОРЯДКЕ?
— Да.
— ТЫ УВЕРЕНА В СВОИХ СИЛАХ? ПО-ПРЕЖНЕМУ ХОЧЕШЬ ВСЕГО ДОБИТЬСЯ САМА?
— Да!
— ХОРОШО. АЛЬБЕРТ, НАМ НЕЛЬЗЯ ЗАДЕРЖИВАТЬСЯ. ПОЛОЖИМ ИГРУШКИ В ЧУЛКИ И ОТПРАВИМСЯ ДАЛЬШЕ.
В руке Смерти появилась пара писем.
— КСТАТИ, ДЕВОЧКУ В САМОМ ДЕЛЕ ЗОВУТ ТВИЛОЙ?
— Боюсь, что да, но почему…
— А МАЛЬЧИКА — ГАВЕЙНОМ?
— Да. Но послушай, как…
— ПОЧЕМУ ГАВЕЙНОМ?
— Ну, это… хорошее, сильное имя для настоящего воина…
— ПРИДУМАЮТ ЖЕ. НЕКОТОРЫЕ ЛЮДИ САМИ НАПРАШИВАЮТСЯ НА НЕПРИЯТНОСТИ. ГМ, ПОСМОТРИМ… ДЕВОЧКА НАПИСАЛА ПИСЬМО ЗЕЛЕНЫМ КАРАНДАШОМ НА РОЗОВОЙ БУМАГЕ. И В УГЛУ НАРИСОВАЛА МЫШКУ. В ПЛАТЬЕ.
— Это специально, чтобы Санта-Хрякус подумал, что она очень милая девочка. И все ошибки тоже были сделаны специально. Но послушай, почему ты…
— ОНА ПИШЕТ, ЧТО ЕЙ ПЯТЬ ЛЕТ.
— По возрасту — да, а по циничности — все тридцать пять. Но почему именно ты…
— И ОНА ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВЕРИТ В САНТА-ХРЯКУСА?
— Ради куклы она готова поверить в кого угодно. Послушай, может, ты наконец объяснишь, почему ты вдруг…
Смерть повесил чулки обратно на камин.
— НАМ ПОРА. ДОБОРОГО ТЕБЕ СТРАШДЕСТВА. Э… АХ, ДА! ХО. ХО. ХО.
— Хороший херес, — заметил Альберт, вытирая губы.
Ярость возобладала над любопытством, положила его на обе лопатки и взгромоздилась сверху. У любопытства просто не было шансов.
— Глазам своим не верю! — воскликнула Сьюзен. — Ты на самом деле пьешь то, что на самом деле детишки оставляют для Санта-Хрякуса? В самом деле!
— А почему нет? Ему теперь не до того. Там, где он сейчас находится, где бы это ни было. А чего добру пропадать?
— И сколько же таких бокалов ты выпил, позволь спросить?
— Не знаю, не считал, — весело откликнулся Альберт.
— ОДИН МИЛЛИОН ВОСЕМЬСОТ ТЫСЯЧ СЕМЬСОТ ШЕСТЬ, — сказал Смерть. — И СЪЕЛ восемьдесят шесть тысяч триста деВЯТНАДЦАТЬ ПИРОГОВ СО СВИНИНОЙ. И ОДНУ РЕПКУ.
— Случайно перепутал с пирогом, — начал оправдываться Альберт. — Честно говоря, спустя определенное количество вкуса уже не чувству, ешь.
— И как только ты не лопнул?
— Я всегда отличался хорошим пищеварением.
— ДЛЯ САНТА-ХРЯКУСА ВСЕ ПИРОГИ СО СВИНИНОЙ — ОДИН ПИРОГ СО СВИНИНОЙ, ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ ТОГО, ЧТО ПОХОЖ НА РЕПКУ. ПОШЛИ, АЛЬБЕРТ. МЫ ОТНИМАЕМ У СЬЮЗЕН ВРЕМЯ.
— Но почему ты этим занимаешься?! — закричала Сьюзен.
— ИЗВИНИ, НЕ МОГУ СКАЗАТЬ. И ВООБЩЕ, ЗАБУДЬ, ЧТО ВИДЕЛА МЕНЯ. ЭТО ТЕБЯ НЕ КАСАЕТСЯ.
— Не касается? Ничего себе!..
— АЛЬБЕРТ, ПОЙДЕМ…
— Спокойной ночи, — попрощался Альберт. Раздался бой часов, по-прежнему показывающих полшестого.
И они ушли.
Сани мчались по небу.
— Знаешь ли, она ведь не отступится, — сказал Альберт. — Обязательно постарается выяснить, что происходит.
— НЕУЖЕЛИ?
— Особенно после того, как ей велели обо всем забыть.
— ТЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ТАК ДУМАЕШЬ?
— Да, — ответил Альберт.
— ПРОКЛЯТЬЕ. СКОЛЬКО МНЕ ЕЩЕ ПРЕДСТОИТ УЗНАТЬ О ЛЮДЯХ, ПРАВДА?
— О… не знаю, — протянул Альберт.
— ПРОИСХОДЯЩЕЕ КАСАЕТСЯ ТОЛЬКО НАС, И НИКОГО ДРУГОГО. ИМЕННО ПОЭТОМУ, НАСКОЛЬКО ТЫ ПОМНИШЬ, Я СТРОГО-НАСТРОГО ЗАПРЕТИЛ ЕЙ ВМЕШИВАТЬСЯ.
— Э-э… ага.
— И ВООБЩЕ, СУЩЕСТВУЮТ ПРАВИЛА.
— Но эти серые паскудники, как ты сам выразился, первыми их нарушили.
— ДА, ОДНАКО Я НЕ МОГУ ПРОСТО ВЗМАХНУТЬ ВОЛШЕБНОЙ ПАЛОЧКОЙ И ВСЕ ИСПРАВИТЬ. ЕСТЬ ОПРЕДЕЛЕННЫЙ ПОРЯДОК, ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ. — Некоторое время Смерть молча смотрел вперед, а потом пожал плечами: — У НАС ДЕЛ НЕВПРОВОРОТ. ОБЕЩАНИЯ НУЖНО ВЫПОЛНЯТЬ.
— Ну, ночь еще молода, — сказал Альберт, откидываясь на мешки.
— НОЧЬ СТАРА. НОЧЬ ВСЕГДА СТАРА. — Свиньи неслись галопом.
— Нет, не всегда.
— НЕ ПОНЯЛ?
— Ночь не старее дня, хозяин. Это ведь очевидно — должен быть день, чтобы все поняли, что такое ночь.
— НО ТАК ЭФФЕКТНЕЕ ЗВУЧИТ.
— Согласен.
Сьюзен стояла у камина.
Не то чтобы она недолюбливала Смерть. Смерть в качестве личности, а не последнего занавеса жизни ей даже нравился. Некоторым странным образом.
И все равно…
Мысль о том, что Мрачный Жнец заполняет в страшдество чулки, не укладывалась в голове, как ни старайся. С таким же успехом можно было бы представить себе старикашку Лихо, замещающего зубную фею. О да… Лихо… Кариесов не оберешься…
Однако, если честно, каким же все-таки извращенным сознанием надо обладать, чтобы по ночам лазать по детским спаленкам?
Конечно, к Санта-Хрякусу это не относилось, но…
- Предыдущая
- 22/93
- Следующая
