Любовь тебя настигнет (Великий побег) - Филлипс Сьюзен Элизабет - Страница 62

• Предыдущая
• 62/90
• Следующая

– И что мне теперь с этим делать? – Было странно просить совета у Майка, но он, похоже, не удивился.

– Я тренирую футбольную команду, – сказал он. – Это отличная возможность завести новых друзей. Позволь Тоби заняться футболом.

Она уже стала пчеловодом. Почему бы не добавить опыт «футбольной мамочки» к своему резюме?

– Хорошо.

Казалось, он удивился, что она согласилась так быстро.

– Уверен, у тебя остались вопросы. Я не единственный тренер. Есть еще один…

– Все в порядке. Я тебе доверяю.

– В самом деле?

Бри притворилась, что разглядывает расслоившийся ноготь.

– Ты был хорошим другом для Тоби.

– Пожалуйста. – Тоби уселся с мороженым рядом с Майком. Майк тайком накрыл первое мороженое салфеткой и взял пластиковую ложечку, чтобы приступить ко второй порции. Тоби задал вопрос про удочки, и вскоре у них завязался интересный разговор.

Еще долгое время после того, как наступила пора отхода ко сну, Бри сидела на ступеньке задней лестницы, вглядываясь в темноту, думая о Майке и предстоящей зиме. Ее мед продавался лучше, чем она ожидала, и елочные игрушки с пчелами пользовались большим успехом. Пастор Сандерс выставил ее продукцию в своем магазине, не взяв с нее ни цента. Он сказал, что возьмет свой процент в виде меда и раздаст его прихожанам, которые особо нуждаются в ободрении.

Она откладывала каждый пенни, но кое-что все-таки тратила. И не только на банки. После нескольких дней мучений она разместила большой заказ на невероятно дорогие стеклянные елочные шары, которые собиралась разрисовать видами острова и, если повезет, продать в три раза дороже, чем купила. Но, учитывая тот факт, что до Дня труда остался лишь месяц и ее покупатели скоро разъедутся, такое приобретение было весьма рискованным.

Кое-какие средства еще поступали из комиссионного магазина на материке, где она оставила многое из своей одежды. Если фортуна от нее не отвернется, эти деньги вместе с доходами от продажи меда за оставшиеся дни этого месяца и большая прибыль от раскрашенных вручную украшений, которые она только что получила, помогут пережить зиму. Если бы только Тоби постоянно не вырастал из одежды, и работала старая печь, и протекающая крыша не развалилась еще больше, и в ее машине не надо было поменять тормоза, и…

«Зимы здесь длинные, и людям не на кого рассчитывать, кроме как друг на друга».

В июне отмести слова Майка было легче, чем сейчас, но осень с каждым днем подбиралась все ближе. Если произойдет худшее, ей некуда будет обратиться. Майк был ей нужен.

Чем больше Бри думала об этом, тем больше понимала, что нежелание общаться с ним – роскошь, которую она больше не может себе позволить. Нужно сменить тактику. Нужно убедить его, что она больше не испытывает к нему ненависти. Даже если это ее убьет.

Сонный голос Тоби донесся через сетчатую дверь.

– Что вы там делаете?

– Я… не могу уснуть.

– Вам приснился плохой сон?

– Нет. А с тобой-то что? Почему не спишь?

– Не знаю, просто проснулся. – Он зевнул и пришел посидеть с ней. Его плечо коснулось ее руки. Его сонный, пропитанный потом мальчишеский запах напомнил о летних ночах, когда они с братьями бегали друг к другу в комнаты и рассказывали страшилки о привидениях.

Он еще раз зевнул и сказал:

– Спасибо за мороженое сегодня вечером.

Она сглотнула ком в горле.

– Пожалуйста.

– Многие дети боятся темноты, но не я, – заявил он.

Она тоже не боялась. Ей и так хватало настоящих страхов.

Он наклонился и уставился на царапину на лодыжке.

– Может, мы как-нибудь пригласим Майка на ужин?

Сначала она закипела, потом поняла, что он предоставил ей прекрасный способ начать налаживать отношения с Майком. Так или иначе, она должна заставить его поверить, что забыла о прошлом.

– Конечно, пригласим. – Бри на мгновение задумалась, когда это она стала такой хладнокровной, но стоять на своем значило позволять себе роскошь, доступную лишь богатым людям. – Думаю, нам обоим пора спать. – Она встала со ступеньки.

– Наверное. – Он поднялся. – Думаете, ему понравится ковбойское жаркое?

– Определенно.

Они вошли в дом, и когда Тоби направился к себе в спальню, она крикнула ему, как всегда:

– Спокойной ночи, Тоби.

На этот раз он ответил.

– Спокойной ночи, Бри.

На острове прочно обосновался август, принеся с собой череду солнечных влажных дней вкупе с периодическими грозами. Большинство ночей Люси с Пандой проводили на катере или у нее в комнате, но вместо игривой веселости между ними появилось волнительное напряжение. Больше не было обысков со стриптизом и никаких лакричных конфет. А днем они часто ссорились.

– Ты взяла вчерашний помол, чтобы сварить кофе? – спросил Панда, выплескивая только что налитую чашку в раковину.

– Делаю я кофе или не делаю – ты все равно ругаешься, – ответила Люси.

– Потому что ты отказываешься следовать указаниям.

Темпл испустила долгий страдальческий вздох со своего насеста – высокого барного стула, на котором восседала, поедая тонко нарезанное яблоко. Она, как обычно, стянула волосы в длинный конский хвост: эта прическа выгоднее всего подчеркивала ее миндалевидные глаза и невероятно острые скулы. Она прожила на острове чуть больше шести недель. Двойной подбородок исчез, а длинные крепкие ноги свидетельствовали о том, что она усердно работает над собой. Однако она не стала счастливее, напротив, теперь она легче раздражалась, выходила из себя и чаще грустила.

– Твоим указаниям, – подчеркнула Люси.

– Уж лучше так, чем то, что творишь ты, – парировал он.

– Это ты так считаешь.

– Дети! – воскликнула Темпл. – Не заставляйте меня лупить вас.

– О, позволь мне, – протянул Панда.

Люси закусила губу и вышла из кухни, чтобы поплавать на каяке. Ей не нравилось напряжение между ними. Она хотела вернуть непринужденное веселье. Без него какой был смысл в этом романе?

Она обрадовалась, кода вода покрылась рябью, потому что ей пришлось сосредоточиться на гребле.

Тем вечером Темпл явилась на ужин в выстиранной вариации привычного костюма для тренировок, в котором ходила весь день. Ее тело являло собой совершенство мускулов. Черный топ со шлейками на спине обнажал идеально подтянутые руки, а эластичные шорты сидели достаточно низко, чтобы продемонстрировать подкачанный живот с ложбинками во всех нужных местах. Они с Пандой идеально подходили друг другу: оба перетренированные, беспокойные и грубые.

Люси пробормотала что-то на тему двух сумасшедших, которые сидят на гормонах роста. Темпл бросила взгляд на талию Люси и заговорила о бесцельных неудачниках с классическим для человека средних лет слоем жира. Панда рявкнул на обеих и велел заткнуться, чтобы можно было спокойно съесть сегодняшний дерьмовый ужин.

В отличие от Панды Люси не жаловалась на пресный говяжий фарш благодаря тому, что в городе съела сладкий картофель фри и огромное сахарное печенье. Темпл начала читать нудную лекцию о связи детских болезней с иммунитетом во взрослом возрасте, а когда она спросила Панду, болел ли тот ветрянкой, Люси не смогла остаться в стороне.

– Это вторжение в частную жизнь. Панда не говорит о прошлом.

– И это тебя возмущает, – ответил он. – Ты успокоиться не можешь, пока не засунешь нос в дела всех и каждого.

Но речь шла не о всех и каждом. Он был ее любовником.

– Он прав, Люси, – сказала Темпл. – Ты любишь копаться в чужих мыслях.

Панда вдруг перебежал на сторону противника, ткнув вилкой в своего работодателя.

– Кое-кому не помешало бы покопаться в своих. Чем дольше ты тут находишься, тем больше портится твой характер.

– Это ложь, – возразила Темпл. – У меня всегда был плохой характер.

– Не настолько, – вставила Люси. – Ты похудела на двадцать фунтов, и…

– На двадцать четыре, – с вызовом произнесла Темпл. – И вас мне благодарить не за что. Вы хоть представляете, насколько меня вгоняют в депрессию ваши стычки?

• Предыдущая
• 62/90
• Следующая