Ангел тьмы - Бэгшоу Тилли - Страница 7
- Предыдущая
- 7/66
- Следующая
– Детектив!
Она с улыбкой пожала ему руку. Во рту у Дэнни пересохло.
– Какие-то новости? Вы уже нашли его?
– Пока нет. – Увидев тень разочарования на ее лице, Дэнни отчего-то ужасно расстроился. Ему совершенно не хотелось разочаровывать такую женщину… – Мы пока еще на раннем этапе расследования, миссис Джейкс. И обязательно его найдем, – заверил он.
Анджела села на диван и жестом предложила Дэнни сделать то же самое.
– Пожалуйста, зовите меня Анджелой. Хотите что-нибудь? Чай?
– Спасибо, не стоит. – Дэнни ослабил узел галстука. «Дело во мне, или здесь так жарко?» – Я хотел бы задать еще пару вопросов, если не возражаете. О вашем браке.
– Моем браке? – озадаченно переспросила Анджела.
– Чем лучшее представление мы получим о вашей супружеской жизни, тем скорее выясним, кто это сделал. И почему.
Анджела, помедлив, задумчиво кивнула.
– Договорились. Что вы хотите знать?
– Начнем с начала. Где вы познакомились?
– На лекциях по искусству в КУЛА[2].
Глаза ее словно засветились, и Дэнни подумал: «Господи, она действительно его любила».
– Это не было обычным университетским курсом или чем-то в этом роде. Просто вечерние занятия, на которые я ходила. Не то чтобы я очень в этом преуспела.
Дэнни поражало, что такая роскошная женщина настолько мало в себе уверена. Но Анджела Джейкс, казалось, обладала удивительной способностью к самоуничижению.
– В какой школе вы учились? – спросил он.
– «Беверли-Хиллз-хай», а что?
– Чистое любопытство.
– Ясно.
Она снова улыбнулась. Желудок Дэнни перевернулся, как оладья на сковороде.
– Так или иначе Эндрю пришел в университет, чтобы прочитать лекцию об арт-бизнесе. «Как заставить владельца галереи взглянуть на твои работы». Что привлекает собирателей и все в этом роде. Он был таким умным и веселым. Мы сразу поладили.
Дэнни попытался представить старика Джейкса и тогда еще более молодую Анджелу, поладивших сразу. Но это оказалось нелегко.
– У вашего мужа были враги, о которых вы знали?
– Ни одного. – Ее тон был решительным, почти вызывающим.
– Уверены?
– Абсолютно. Эндрю был просто душкой. Все его любили.
Выходит, не все.
Дэнни попытался подойти с другой стороны:
– Не знаю, помните ли вы, что в ночь убийства все время повторяли одну фразу.
– Разве?
– Да. Снова и снова.
Она непонимающе уставилась на него.
– «У меня нет жизни». Именно это вы твердили. Не знаете, почему могли это повторять?
Она поколебалась.
– В общем, нет. Когда я встретила Эндрю, он дал мне жизнь. Спас меня. Так что, возможно, я сказала «у меня нет жизни», сознавая, что это конец.
– Конец?
– Конец покоя и счастья, которые я узнала с Эндрю. Но я не помню этих слов, детектив. Не помню ничего, кроме Эндрю и крови. И вас.
– Вы сказали, что муж спас вас. От чего?
Анджела потупилась.
– Вытащил из неприятной ситуации.
Дэнни понимал, что стоило бы расспросить подробнее, но не мог снова ее расстраивать. Очевидно, она не хотела об этом говорить.
Скажет, когда будет готова.
– Понимаю. А как насчет вас, миссис Джейкс?
– Меня?
– Существует ли человек, который может питать к вам личную неприязнь?
Анджела снова погрузилась в мысли.
– А ведь я никогда об этом не думала. Хотя, как вы знаете, между мной и Эндрю была огромная разница в возрасте – свыше пятидесяти лет, а люди любят судить ближних. Я знаю, в кругу знакомых Эндрю многие мне не доверяли, считая, что я охочусь за его деньгами. Полагаю, вы тоже так посчитали.
– Конечно, нет, – солгал Дэнни, отводя глаза.
– Я пыталась убедить Эндрю вычеркнуть меня из завещания, доказать всем, что его деньги меня не интересуют. Но он и слышать ничего не хотел. Говорил, что не стоит поддаваться на шантаж окружающих.
– Поэтому вы отдали все деньги на благотворительность? Хотели доказать, что все ошибаются?
Анджела пожала плечами.
– Отчасти, возможно, да. Подсознательно.
– Муж знал, что вы собираетесь все отдать на благотворительность после его смерти?
– Нет. – Она покачала головой. – Это могло ранить его чувства. Эндрю хотел, чтобы я получила деньги, а я хотела, чтобы он был счастлив. Но, по правде говоря, я не знаю, что делать с таким огромным богатством.
Дэнни невольно вскинул брови. Анджела рассмеялась теплым мелодичным смехом – словно мед стекал с ложки.
– Вы, кажется, сомневаетесь, детектив. Но, спрашивается, что мне делать с четырьмястами миллионами долларов? Я люблю писать картины. Люблю гулять в каньонах. А это не стоит миллионы. Куда лучше отдать все людям, которые нуждаются. Которые могут употребить эти деньги с пользой. И каким-то уголком души я чувствую, что случившееся было не зря.
Анджела снова опустила глаза, и Дэнни понял, что она едва сдерживает слезы. Он инстинктивно положил ладонь на ее руку и со смущением признал, что его словно электрическим током прошило.
– Какого дьявола здесь творится?
Дэнни подскочил. Голос Лайла Реналто разбил его настроение, как пущенный в лобовое стекло камень.
– Что вы здесь делаете? – рявкнул адвокат.
Он стоял на пороге с лицом, искаженным яростью, плечи агрессивно выдвинуты вперед. На нем был почти такой же костюм, как в прошлый раз, со светло-голубым шелковым галстуком под цвет глаз. Вот уж кому Дэнни совсем не был рад!
– Я допрашиваю свидетельницу, – холодно ответил он. – А вы, мистер Реналто, как обычно, мешаете. Могу я спросить, что вы здесь делаете?
– Ответ простой. Я здесь живу. Ангел вам не сказала?
Дэнни повернулся к Анджеле.
– Он и есть тот друг, в доме которого вы живете? Вы не упоминали об этом.
Анджела пожала плечами:
– А вы не спрашивали. Лайл был так добр, что предложил мне остаться здесь, пока я не приду в себя. Как уже говорила, он был самой надежной опорой в этом испытании.
– Если вы закончили докучать миссис Джейкс, буду счастлив проводить вас до выхода.
– Детектив Магуайр не докучает мне, – вступилась Анджела. – Он идеально вежлив.
– Хм-м, – пробурчал Реналто, очевидно, не убежденный.
Проигнорировав его, Дэнни продолжал:
– У меня еще один вопрос к вам, миссис Джейкс, если не возражаете. Вы упоминали, что впервые встретили мистера Джейкса на лекции по искусству.
– Верно.
– Могу я спросить, какое имя вы носили в то время?
Анджела встревоженно взглянула на Реналто.
– Имя? Не понимаю.
– Ваше девичье имя, – объяснил Дэнни. – До того, как вы с мистером Джейксом поженились.
– А, это! – с видимым облегчением воскликнула она. – Я сначала не поняла, о чем вы. – Она в третий и последний раз окатила Дэнни взглядом шоколадных глаз. – Райман. Моя девичья фамилия Райман.
Комната была маленькой, убогой, душной, и запах фастфуда из китайского ресторана лез в ноздри. Детектив Хеннинг решил, что торговля предметами искусства не такое прибыльное дело, как расписывают журналисты.
Рег Линдмайер, скупщик краденого и по совместительству полицейский информатор, жил в обшарпанном одноэтажном домике на одной из заброшенных и запущенных пешеходных улочек Венис-Бич, расположенной среди узких переулков, вьющихся между Оушен-авеню и пляжем. В некоторых кварталах к северу «коттеджи» двадцатых годов, такие же, как у Рега, но переделанные и отремонтированные молодыми энергичными владельцами из западного Лос-Анджелеса, уходили за семьсот штук или больше. Но не здесь. Это был типичный Венис-Бич, грязный и бедный, находящийся на грани нищеты. «Демонстрационная» Рега Линдмайера была такой же неряшливой и нищей, как хижина любого бродяги.
– И что? Ты какую-то из них видел? – Хеннинг нетерпеливо наблюдал, как Линдмайер перебирает снимки миниатюр, сделанные в страховой компании. Скупщик краденого, с морщинистым лицом пятидесятипятилетнего хоббита и пальцами, черными от табака, оставлял отпечатки на каждом снимке.
2
Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе.
- Предыдущая
- 7/66
- Следующая