Контрабанда и контрабандисты: Наркотики, антиквариат, оружие - Ревяко Татьяна Ивановна - Страница 25

Нигерийцы приезжали в основном через Украину и Белоруссию. Группами по десять-двенадцать человек. Разбивались на три-четыре бригады. Снимали, как правило, две квартиры. В одной жил глава группы, который оставался в тени. Здесь же держалась касса. Остальные члены группы жили на другой квартире. Там находился товар. Группа работала в среднем полтора-два месяца и затем исчезала. На смену ей приезжала другая.

Сам героин доставляли либо напрямую из нигерийской столицы Лагоса в Шереметьево, либо транзитом через Украину и Прибалтику.

Пик торговли приходится на август 1995 года. По самым прикидочным оценкам, оборот от торговли героином в конце лета того года достиг около трех миллионов долларов в месяц.

Тут резонно возникает традиционный обывательский вопрос: а куда же смотрели правоохранительные органы? Органы работали. В меру своих скудных возможностей. В основном силами 27-го отделения милиции. Работа эта заключалась в том, что торговцев задерживали... за нарушение визового режима, держали три часа в отделении, брали с них штраф в размере половины минимальной зарплаты, выдавали соответствующую справку и отпускали.

Справка эта служила для наркодилеров своеобразной индульгенцией в течение всего дня и ночи, и они могли беспрепятственно торговать своим товаром. Дело дошло до того, что с утра нигерийцы прямиком отправлялись в отделение милиции, не дожидаясь, пока их задержат, заявляли, что потеряли все документы, платили штраф и, не теряя времени, приступали к торговле. И даже перманентные рейды 8-го отделения ГУВД Москвы (по борьбе с незаконным оборотом наркотиков) не особенно меняли ситуацию.

По утверждению специалистов, главная проблема в борьбе с незаконным оборотом наркотиков — несовершенство законодательства, визового и иммиграционного режимов.

«Мы, конечно, многое знаем, ведем оперативную работу. Осведомлены об основных каналах поставок героина, технологии реализации, — рассказывает Андрей Лунев. — Более того, сейчас мы уже могли бы внедрять своих людей в наркомафию, раскрывать и обезвреживать целые наркокланы. Но главная проблема — отсутствие законодательства по полноценной защите свидетелей. А ведь именно на свидетельских показаниях строятся на Западе громкие процессы против наркомафии. У нас же люди боятся выступать в суде. Их безопасность реально никак не гарантирована нашим законодательством».

Тем не менее за последние несколько месяцев все-таки удалось посадить за решетку 18 человек. Но это в основном торговцы, которых взяли на факте продажи. Организаторы, как правило, остаются на свободе.

Между тем слава о РУДН как главном месте, где в Москве торгуют героином, быстро распространилась в тех странах, откуда приезжают учиться студенты. Университет стал терпеть колоссальные убытки, поскольку именно плата за обучение иностранцев — основная статья дохода РУДН. Поэтому руководство университета решило создать собственную службу безопасности. Возглавил ее выпускник университета врач-психиатр Александр Мельниченко.

Служба безопасности РУДН насчитывает сегодня 140 человек. Подавляющее большинство местного «секью-рити» — выпускники и студенты университета.

Именно благодаря усилиям людей Мельниченко в начале 1996 года торговцев героином удалось вытеснить с территории университета.

«Сегодня мы более или менее владеем ситуацией, — уверяет Александр Мельниченко. — Перелом наступил, когда удалось-таки отправить в мордовский лагерь одного из главных организаторов героинового бизнеса — нигерийца Угона Отуечву Оконкво. Но наркодельцам удалось достичь главного: они сумели за короткое время создать достаточно обширный рынок сбыта».

В продолжение своих слов Мельниченко предлагает мне поехать в любой из близлежащих жилых домов и обследовать верхние этажи подъездов. Я выбираю восьмиэтажку на улице 26 бакинских комиссаров. Поднимаемся на восьмой этаж. При самом беглом осмотре мы находим несколько одноразовых шприцев и алюминиевых ложек. Их предназначение не вызывает никакого сомнения.

«Сегодня речь идет уже о сотнях молодых, а то и просто малолетних наркоманов, которых посадили на иглу за последние два года. И хотя нам удалось вычистить территорию самого университета, проблема не исчезла», — говорит Мельниченко.

Торговцы героином, почувствовав, что служба безопасности РУДН взялась за дело серьезно, попросту передислоцировались. Сегодня главная их опорная точка находится в районе метро «Каховская», у гостиницы «Севастопольская», а главный штаб наркодельцов — в «Релакс-клубе», расположенном в той же гостинице.

Да и сама территория, прилегающая к РУДН, далеко не благополучна. В этом я легко убедился, отправившись пятничным вечером на улицу Волгина. Стоило мне припарковаться у тротуара, примыкающего к лесопарку, как из-за деревьев вынырнул молодой африканец и стал прохаживаться рядом с машиной. Минут через пять, не найдя понимания с моей стороны, он потерял интерес к моей персоне и направился к остановившемуся в десятке метров белому «Фольксвагену».

Переговоры продолжались недолго. Через пару минут он обменялся с пассажиром «Фольксвагена» жарким африканским поцелуем и удалился в лесопарк. Пакетик с дозой героина перекочевал изо рта нигерийца в оральную полость россиянина.

Когда я рассказал эту историю Саше Мельниченко, он с грустью заметил: «Это самый ощутимый результат нашей борьбы». По словам Мельниченко, если раньше пакетики с героином держали прямо в кармане брюк, то теперь хранят исключительно во рту. Чтобы, в случае чего, сразу проглотить.

«Значит, они нас уже боятся, — сказал Саша, — но ловить их на факте продажи стало значительно труднее».

По самым последним данным, сегодня в Москве работают 12 бригад наркодилеров. А это больше шестидесяти человек. И все чаще среди курьеров из Лагоса попадаются не только нигерийцы, но молодые российские граждане.

Международная группа торговцев сильнодействующими галлюциногенными наркотиками, в том числе и печально знаменитым ЛСД, разоблачена в Москве сотрудниками Федеральной службы безопасности РФ и Следственного комитета МВД России.

На подпольных сбытчиков «крутого кайфа» оперативники ФСБ вышли, исследуя контрабандные каналы поставок наркотиков ЛСД, ДОБ и МДМА.

В результате самой тщательной оперативной разработки удалось выявить и взять под наблюдение нескольких торговцев — предприимчивых молодых людей из так называемых «хороших семей». Не замечая, что каждый их шаг уже тщательно фиксируется, они продолжали действовать по хорошо отработанной, примитивной, но весьма эффективной схеме.

В основном наркодельцы специализировались на ЛСД. Товар их польские поставщики закупали в Голландии. Потом, не мудрствуя лукаво, они вкладывали пропитанные сильнодействующим наркотиком марки в пакеты и экспресс-почтой через международную фирму «ЕМС Гарантпост» отправляли в Москву российским распространителям. Те вскрывали ничем не примечательные конверты и сдавали «товар» своим потребителям оптом и в розницу.

Деньги, вырученные за наркотики, разными путями перечисляли на счета польских друзей, а свои собственные — в голландские и польские банки.

Идиллию прервало задержание на станции метро Щукинская при попытке продажи ЛСД и МДМА первых трех членов преступной группы. Вскоре удалось арестовать и остальных...

Российские торговцы наркотиками прочно обосновались в камерах Лефортовского следственного изолятора. Но хозяин контрабандного канала, организатор поставок ЛСД и МДМА в Россию, гражданин Польши Войчех Михалик оставался вне досягаемости оперативников ФСБ за границей. И тогда родился план по его поимке.

Сотрудники МВД и ФСБ убедили одного из арестованных наркодельцов передать «польскому другу» в Варшаву, что в связи с переездом на квартиру любовницы у него сменился номер телефона. Тот легко заглотил «наживку».

Михалик регулярно и добросовестно названивал в Москву, общался со своим подельником, надиктовывал послания на автоответчик, обговаривал условия новых сделок. Ему и в страшном сне не могло присниться, что, набирая заветные семь цифр, он попадал не в городскую квартиру, а непосредственно в Лефортовскую тюрьму и «подруга» его российского распространителя, с которой он подолгу двусмысленно любезничал по телефону, не кто иная, как сотрудник оперативного подразделения ФСБ.