Лишь время покажет - Арчер Джеффри - Страница 16

• Предыдущая
• 16/81
• Следующая

Мальчик с радостью обнаружил, что одним из постоянных клиентов мистера Дикинса был мистер Холкомб, и они часто обменивались парой слов, когда Гарри привозил ему утренний экземпляр «Таймс». Его первый учитель дал ясно понять, что не желает больше видеть ученика в Мерривуде, и добавил, что, если тому понадобятся дополнительные занятия, он почти всегда свободен по вечерам.

Когда Гарри возвращался в газетный ларек после доставки, мистер Дикинс всякий раз перед тем, как отпустить его по своим делам, подсовывал ему в сумку пенсовую плитку шоколада «Фрайс». Это напоминало ему о Джайлзе. Он часто задумывался: что-то сейчас с его другом? Ни до него, ни до Дикинса не доходило ни единой весточки от Джайлза с того самого дня, когда мистер Фробишер вызвал Гарри к себе после подготовки. Затем, прежде чем покинуть магазин и направиться домой, мальчик всегда задерживался перед шкафом-витриной, любуясь часами, которые, как он знал, ему никогда себе не позволить. Он даже не удосуживался спросить у мистера Дикинса, сколько они стоят.

Размеренный распорядок Гарри обычно нарушался лишь дважды в неделю. Он пытался проводить каждое субботнее утро со Смоленым, прихватив с собой по экземпляру всех выпусков «Таймс» за неделю, а воскресными вечерами, исполнив свои обязанности в церкви Святой Марии, он мчался через весь город, чтобы успеть к вечерне в церковь Святого Рождества.

Хрупкая мисс Манди светилась от гордости, слушая соло. Она лишь надеялась прожить достаточно долго, чтобы увидеть, как Гарри поступит в Кембридж. Она намеревалась рассказать ему о хоре Королевского колледжа, но не раньше чем он получит место в Бристольской классической школе.

— Мистер Фробишер собирается сделать тебя старостой? — спросил Смоленый еще до того, как Гарри занял привычное место на другой стороне вагона.

— Понятия не имею, — отозвался мальчик. — Фроб, между прочим, всегда говорит, — добавил он, подергав себя за лацканы, — «Клифтон, в жизни вы получаете ровно столько, сколько заслуживаете, не больше и не меньше».

Смоленый усмехнулся, едва удержавшись от похвалы: «Неплохое подражание Фробу».

— Тогда ставлю на то, что ты вот-вот станешь старостой, — удовольствовался он предположением.

— Я бы предпочел получить стипендию в БКШ, — заметил Гарри, внезапно показавшись старше своих лет.

— А как насчет твоих друзей, Баррингтона и Дикинса? — спросил Смоленый, пытаясь разрядить обстановку. — Им тоже предстоит великое будущее?

— Дикинса ни за что не сделают старостой, — сообщил мальчик. — Он даже о себе не в состоянии позаботиться, не говоря уж о ком-нибудь еще. В любом случае он надеется, что ему поручат надзор за библиотекой, а поскольку никто больше не хочет этим заниматься, мистер Фробишер вряд ли станет долго ломать голову над этим назначением.

— А Баррингтон?

— Я сомневаюсь, что он вернется в школу в следующем триместре, — с тоской проговорил Гарри. — А если и вернется, я почти уверен, что старостой его не сделают.

— Не стоит недооценивать его отца, — напомнил Смоленый. — Этот человек, вне всякого сомнения, уже позаботился о том, чтобы его сын вернулся в школу в первый же день триместра. И я бы не поставил деньги на то, что он не станет старостой.

— Будем надеяться, ты прав, — кивнул Гарри.

— А если я прав, полагаю, затем он, по примеру отца, поступит в Итон?

— Нет, если от него будет хоть что-то зависеть. Джайлз предпочел бы пойти в БКШ вместе со мной и с Дикинсом.

— Если он не попадет в Итон, ему вряд ли предложат место в классической школе. Их вступительный экзамен — один из труднейших в стране.

— Он говорил, что у него есть план.

— И лучше бы этому плану быть хорошим, если он надеется одурачить не только экзаменаторов, но и собственного отца.

На это Гарри промолчал.

— Как поживает твоя матушка? — спросил Смоленый, меняя тему, поскольку было видно, что поддерживать прежнюю мальчик больше не намерен.

— Ее только что повысили. Теперь она руководит всеми официантками в «Пальмовом дворике» и подчиняется напрямую мистеру Фрэмптону, управляющему отелем.

— Должно быть, ты очень ею гордишься, — заметил Смоленый.

— Да, так и есть, и более того, я намерен подтвердить это на деле.

— И что ты задумал?

Гарри поделился с ним своим секретом. Старик внимательно выслушал мальчика, время от времени одобрительно кивая. Он предвидел одну маленькую загвоздку, но непреодолимой она не была.

Когда Гарри вернулся в магазин, доставив последние газеты перед тем, как отправиться обратно в школу, мистер Дикинс вручил ему шиллинг в качестве поощрения.

— Ты лучший разносчик газет из всех, что у меня были, — объявил он.

— Спасибо, сэр, — откликнулся Гарри, пряча деньги в карман. — Мистер Дикинс, могу я задать вам вопрос?

— Да, Гарри, конечно.

Мальчик подошел к шкафу-витрине, где на верхней полке была выставлена рядышком пара наручных часов.

— Сколько они стоят? — спросил он, указывая на «ингерсолл».

Мистер Дикинс улыбнулся. Он уже несколько недель ждал, когда же Гарри задаст этот вопрос, и загодя приготовил ответ.

— Шесть шиллингов, — сообщил он.

Гарри не верил собственным ушам. Он не сомневался, что столь великолепный предмет должен стоить вдвое дороже, если не больше. Но, несмотря на то что он откладывал половину заработка каждую неделю, ему даже с сегодняшним поощрением все равно не хватало шиллинга.

— Ты же понимаешь, Гарри, что это дамские часы? — уточнил мистер Дикинс.

— Да, сэр, понимаю, — заверил его мальчик. — Я надеялся подарить их моей матери.

— Тогда ты можешь приобрести их за пять шиллингов.

Гарри не мог поверить в собственную удачу.

— Спасибо вам, сэр, — выпалил он и протянул мистеру Дикинсу четыре шиллинга, шестипенсовик, трехпенсовик и три монетки по одному пенни, оставшись в итоге с пустыми карманами.

Мистер Дикинс взял часы из витрины, украдкой снял с них ценник в шестнадцать шиллингов и уложил в красивую коробочку.

Гарри выскочил из магазина, насвистывая. Мистер Дикинс улыбнулся и положил в кассу десятишиллинговую банкноту, радуясь тому, что выполнил свою часть сделки.

Прозвонил колокол.

— Время раздеваться, — объявил дежурный староста в спальне новичков в первый вечер триместра.

Гарри подумал о том, какими маленькими и беспомощными они выглядят. Кое-кто откровенно сдерживал слезы, а другие озирались, не зная, что им делать дальше. Один из мальчиков стоял лицом к стене и дрожал. Гарри поспешно подошел к нему.

— Как тебя зовут? — мягко спросил он.

— Стивенсон.

— Что ж, а я Клифтон. Добро пожаловать в школу Святого Беды.

— А я Тьюксбери, — заявил мальчик, стоящий по другую сторону от кровати Стивенсона.

— Добро пожаловать в школу Святого Беды, Тьюксбери.

— Спасибо, Клифтон. По правде сказать, мои отец и дед учились здесь перед тем, как поступить в Итон.

— Не сомневаюсь, — кивнул Гарри. — И готов поспорить, что они возглавляли команду Итона в матче с Харроу на стадионе «Лордз», — добавил он, тут же пожалев о собственных словах.

— Нет, мой отец был «мокрым», а не «сухим», — невозмутимо уточнил Тьюксбери.

— Мокрым? — переспросил Гарри.

— Он возглавлял команду Оксфорда против Кембриджа на гребных гонках.

Стивенсон вдруг расплакался.

— В чем дело? — спросил Гарри, присаживаясь рядом с ним на кровать.

— Мой отец — водитель трамвая.

Все остальные бросили раскладывать вещи и уставились на Стивенсона.

— Правда? — отозвался Гарри. — Тогда мне стоит поделиться с тобой одним секретом, — добавил он достаточно громко, чтобы все остальные мальчики в спальне точно его расслышали. — Я сын портового рабочего. Не удивлюсь, если выяснится, что ты новый стипендиат-хорист.

— Нет, — покачал головой Стивенсон. — Я получил открытую стипендию.

• Предыдущая
• 16/81
• Следующая