Параллельно любви (СИ) - Риз Екатерина - Страница 51

• Предыдущая
• 51/59
• Следующая

Лидия прошла к креслу, села и с неудовольствием на Алексея поглядывала. Тот как раз надевал на Антона болоньевые штанишки. Мальчик снова завозмущался, а потом и заплакал, но отец на его рёв внимания не обращал, делал своё дело.

— Что ты собираешься делать? — спросила она. — Разводиться?

Алексей поднял на неё глаза.

— Вас это беспокоит?

— Да, и у меня для этого причина, не находишь?

— Вот Соня приедет, мы с ней поговорим и всё решим. И я очень надеюсь, что она захочет искать выход из создавшегося положения, а не истерить.

— Очень странная позиция для человека, который изменил жене.

— А, так её именно моя измена беспокоит. Или что-то другое? Более весомое? — Лидия промолчала, и Алексей даже был этому рад. Взял Антона на руки, тот ткнулся носом в его щёку и обиженно засопел. Совсем его сегодня замучили.

…Марина почти бегом кинулась в прихожую, когда услышала звонок в дверь. С лестничной клетки слышался громкий плач, она открыла дверь, и Асадов, переступив порог, сунул ей в руки Антона.

— О Господи, что случилось? — Марина пыталась заглянуть в зарёванное личико, но Антон упорно отворачивался, и продолжать реветь. Лёшка только отмахнулся и бросил сумку с детскими вещами на пол.

Пока Асадов шумел на кухне, Марине казалось, что она даже из гостиной слышала, как он громко выдохнул, залпом выпив стакан воды, она раздела Антона, он сразу плакать прекратил и начал с интересом оглядываться. Юля тут же принялась его развлекать, взяла за руку и повела показывать квартиру, не обращая внимания на просьбы Марины, позволить ей ребёнка переодеть.

— Мы сейчас посмотрим мою комнату и придём, мама!

Алексей заглянул в гостиную, понял, что детей нет, прошёл к дивану и практически рухнул на него. И устало вздохнул.

— Ну, вот и всё…

Марина покачала головой.

— Ой, как я не уверена.

— Антош, давай ещё ложечку, последнюю. — Марина поднесла к губам мальчика ложку и посмотрела умоляюще. Антон в ложку заглянул, поразглядывал кашу, потом покачал головой и категорично заявил:

— Неть.

— А за папу?

— Неть.

Марина глаза закатила, но спорить больше не стала, поставила тарелку с недоеденной рисовой кашей на стол и протянула к ребёнку руки.

— Ладно, нет, так нет. Пойдём умываться?

Вынула ребёнка из детского высокого стульчика, Антон сам к ней руки потянул, ему не терпелось завтрак закончить и отправиться играть. Как-то незаметно, всего за три дня, их квартира превратилась в детское царство. Всюду игрушки, детские вещи, все мысли и дела крутятся вокруг двоих детей, которым постоянно что-то требуется. Юля от Антона на шаг не отходила, постоянно водила его за ручку, и рассказывала, во что они теперь будут играть. То в больницу, то в дочки-матери, то в школу. Антон не спорил, ходил за ней, как собачка и во всех играх участие принимал весьма формальное — не возражал, когда его переодевали или заставляли пить чай из кукольного сервиза в компании плюшевого медведя, яркого тряпичного Арлекина и парочки кукол. Марину с Алексеем его послушание несколько удивляло, но, в конце концов, пришли к выводу, что Юля мальчика просто забалтывает. Она без остановки что-то ему рассказывала, какие-то невероятные истории придумывала, то к нему поворачивалась, то к куклам, и Антон, непривыкший к таким бурным играм, наблюдал за Юлей, открыв рот от удивления. Это началось с первого вечера, после того, как все немного успокоились, Марина с Лёшей поговорили, детей накормили, и Юля потянула мальчика играть. На диване в гостиной были высажены все куклы и плюшевые звери, и Юля устроила настоящий спектакль, знакомя всех с Антоном. Тот стоял рядом с диваном и за всем этим действом наблюдал с ярко-выраженным изумлением. Даже потрогать ничего не пытался — стоял, спрятав руки за спину, и смотрел то на кукол, то на Юлю, которая говорила-говорила…

— Она просто одна заскучала, — шепнула Марина Асадову. Они стояли в сторонке и наблюдали за детьми. — Привыкла среди детей, а сейчас только в школе общается, да и то недолго получается.

Алексей хмыкнул.

— Зато Тошка в шоке. В хорошем смысле слова.

Антон вдруг принялся оглядываться, потом сбегал за своим любимым плюшевым зайцем и сунул его Юле в руки.

— На.

Та без лишних вопросов усадила зайца в ряд кукол и заговорила дальше:

— Вот к нам ещё пришёл зайка. Сейчас мы ему нальём чаю, у нас ещё печенье есть…

Видя, что его зайца тоже приняли в компанию и даже заговорили за него, Антон счастливо заулыбался, обернулся на отца и указал пальчиком на диван, полный игрушек.

— Папа!

Лёшка ему кивнул.

— Я вижу. Здорово.

Но толк от этих игр, бесспорно, был. За день дети настолько уставали от игр и друг от друга, что засыпали вечером почти мгновенно, даже Юля после ужина начинала зевать, и в девять оба без всяческих капризов отправлялись спать. Сколько это счастье продлится — не ясно, но в первые дни, наполненные волнениями и проблемами, жизнь весьма облегчало. В первую ночь Антон спал на маленьком диванчике в спальне Марины и Алексея, обложенный подушками, и всё равно Лёшка постоянно вскакивал ночью, боясь, что подушки с дивана свалятся на пол, а Тошка вслед за ними. Одной ночи таких развлечений Асадову вполне хватило, и на следующий день в их спальне уже появилась детская кроватка. А в компании с ней ещё куча детских вещей, и Марина обратила особое внимание на то, что вещи все новые, только из магазина.

— И что теперь? — спросила она, наблюдая, как Лёшка собирает детский стульчик. — Ты ей так и не дозвонился?

— Нет.

— А ты звонил?

Он обернулся и посмотрел возмущённо.

— Я звонил, Марин. Но висеть на телефоне сутками, я не собираюсь. Если её не интересует состояние собственного ребёнка, если она отключила телефон, то это её проблема. К тому же, я подозреваю, что разговаривать она не желает именно со мной. Тётушка её уже давно ей всё сообщила.

— Значит, она приедет.

— Может быть.

— Может быть?

Алексей выпрямился, покатал стульчик, проверяя, как работают колёсики, затем обернулся.

— Марина, я Лидии позвонил, она говорила со мной совершенно спокойно, значит, всё уже Соне сообщила и получила чёткие инструкции — поднимать скандал или нет. И из этого я делаю определённые выводы.

Марина присела на диван и вздохнула, задумавшись.

— Не нравится мне всё это. Почему она не едет?

— Тебе этого хочется?

— Я хочу ясности! Ребёнка туда-сюда возите.

— Она вернётся, и я с ней поговорю.

Марина невесело улыбнулась.

— И что скажешь?

Лёшка помрачнел немного.

— Я знаю, что ей сказать.

— Если Асадов сказал — я знаю, то ничего хорошего от этого не жди, — авторитетно заявила Нина, когда Марина вкратце передала ей этот разговор. Башинская явилась сразу после завтрака, причём демонстративно пришла в домашних тапочках, показывая тем самым, что идти ей теперь недалеко.

— Ой, Нин, не наговаривай на него.

— Да я не наговариваю. Сама знаешь. Контролировать надо.

— Это его жена, пусть он сам с ней разбирается. Уж я-то точно не знаю, как с ней разговаривать. Я поговорила недавно, мне этого бесценного опыта на всю жизнь хватит.

Башинская усмехнулась.

— Ты всерьёз расстроилась, что ли? Брось. Это молодая девочка, из тех, что за своё борются не потому, что им без этого никак, а потому что — моё.

Марина остановилась, отложила ложку, которой помешивала суп, и на Нину посмотрела очень серьёзно.

— Знаешь, что меня больше всего беспокоит? То, что она не примчалась сразу. Я не понимаю, почему она не едет.

Нина пожала плечами.

— А с другой стороны, зачем ей ехать, Марин? Если Лёшка прав и Лидия наша Викторовна всё ей доложила, а это, скорее всего, так, иначе бы она так спокойно себя не вела, то Соня знает, что с сыном всё в порядке, он с отцом. Зачем ей торопиться? Скандалить?

— Да… — согласилась Марина. — А пока она не торопится, продумывает, что делать.

• Предыдущая
• 51/59
• Следующая