Барбаросса - Попов Михаил Михайлович - Страница 34
- Предыдущая
- 34/102
- Следующая
Харудж, надо понимать, ничего не ведал о китайских эстетических советах, поэтому поведение старика шейха показалось ему подозрительным.
Не задумал бы он утопиться, тем более без свидетелей. Горожане могут не поверить, что у него само собой возникло такое намерение сразу после замечательной победы над испанцами.
Фикрет понял, к чему относится недовольный изгиб хозяйской брови, он отдал короткую команду, и два сарацина, из тех, что стояли за спиной, мгновенно подхватили шейха под руки и отволокли от опасной воды на гору атласных и шелковых подушек. В общество любимого кальяна.
Яшмовая ваза пошла на дно бассейна, вызвав радостную истерику среди китайских красавиц рыбок.
Салим ат-Туми ни единым словом не выразил возмущения или удивления по поводу того, как с ним изволят обращаться те, кому положено валяться перед ним ниц.
Харудж тоже молча смотрел на него, и весь его вид как бы говорил: ну что мне е тобой делать, старая развалина?
Для начала надо выпустить воду из бассейна. И позаботиться о том, чтобы со стариком всегда кто-нибудь находился рядом. Где, кстати, его партнеры по игре в кости?
Да, где?!
Салим ат-Туми, словно услышав этот безмолвный вопль, улыбнулся.
– Фикрет!
– Да, господин!
– Найти стариков. Немедленно!
– Стариков?! – Даже вернейший и ближайший слуга не сразу понял Харуджа, не уследил за рывком его мысли. Но замешательство это длилось весьма недолго. Уже в следующее мгновение направляемые командами черноусого телохранителя пираты ринулись во все стороны, обшаривая комнаты, распихивая визжащих женщин, переворачивая постели и круша кувшины.
– Может, ты мне сам скажешь, где они?
– Если бы Аллах всемогущий дал мне это знать, я бы не дал знать тебе, Харудж-разбойник.
Краснобородый не обиделся, и к тому же понял, что со стариком объясняться бесполезно: он решил принять мученический венец. Что ж, отказа ему в этом не будет, но пока необходимо разыскать тех, кому он помог бежать.
Интересно, куда они могли направить свои немощные стопы? В сад, на площадку перед бассейном, втащили одного из «беглецов». Надо сказать, он не упирался. Так же как и второй, доставленный волоком за ноги из другого входа.
– Все здесь,– доложил через минуту довольный своей исполнительностью Фикрет.
Харудж мрачно поглядел на него:
– Тут что-то не так.
Об этом же говорила блаженная улыбка на лице шейха.
– Чему ты радуешься, старая обезьяна?!
– Тому, что мои друзья вновь со мной. Прикажите принести кости.
Выпущенные из объятий стражников старики начали сползаться поближе к своему верховному партнеру.
На лице пиратского вожака выразилась мука непонимания.
– Тут что-то не так? – зачем-то переспросил верный Фикрет, ему тоже было не по себе, в основном оттого, что было не по себе господину.
Взгляд, ледяной голубоватый взгляд Харуджа, блуждал по саду, останавливался на лицах, вонзался в проемы между колоннами, поднимался кверху. Он знал, что разгадка недалеко, разгадка где-то здесь, она, может быть, даже прямо перед его глазами. Ее нужно только увидеть.
Вот она!
– Подойди ко мне! – Харудж указал на одного из игроков в кости, по имени Риис. Но тот не успел выполнить приказание. Два негра бросились к нему и в мгновение ока поставили перед приказывающим.– Что это?
Риис поднял рукав изрядно потертого халата:
– Это?
– Это! – Палец Харуджа уперся в большое темное пятно на рукаве.
Старик закрыл глаза.
– Ты думаешь, что так тебе будет лучше видно?!
– Это кровь,– прошептал заглянувший через плечо господина Фикрет.
– Это кровь? – спросил резко успокоившимся голосом Харудж.
Старик молча кивнул.
– Фикрет, обыщите дворец еще раз. Все подвалы, зиндан[34] … – Харудж не договорил, лицо его осветилось тихим демоническим светом.– Не надо осматривать весь дворец. Пошли людей взглянуть, чем занимается наш испанский друг, генерал Тобарес. И если он на месте, приведите его сюда.
Абдалла, отправившийся во главе команды в дворцовую тюрьму, вернулся очень быстро.
– Испанца нет. Наши стражники зарезаны.
Харудж повернулся к сгрудившимся на подушках старикам и оглядел их с некоторым даже интересом.
– Клянусь всеми сурами Священного Корана[35] , всеми – от первой до последней и от последней до первой, то, что вы сделали, глупо. Испанца я поймаю. А если не поймаю, то он все равно не успеет вам помочь.
Сзади к Харуджу подошел на цыпочках Фикрет.
– Прибыла делегация граждан Тлемсена.
– Чего они хотят?
По сияющему лицу усача было видно, что желают они сделать его господину что-то приятное.
– Хорошо, я сейчас выйду к ним.
– А что делать с этими? – поинтересовался Абдалла. Харудж задумался, а потом сразу же понял – делать с ними можно все что угодно и все равно что.
– Удавить.
Даже привыкшие к решительности своего господина пираты удивились. И восхитились одновременно. Уважение к вождю проникло на новую глубину в их души.
Это надо же, настоящего шейха взять и удавить: кто во всем Магрибе мог бы позволить себе такое и после нисколько не пожалеть?!
Никто, один лишь краснобородый Харудж.
Надо сказать, что сам новый повелитель Алжира о своей торопливости слегка пожалел. Дело в том, что депутация от жителей Тлемсена просила ни много ни мало, как о помощи против своего шейха, принявшего сюзеренитет испанской короны. От них же поступило известие, что посланный Харуджем конный отряд без всякого сопротивления занял город Тенес, и сейчас легкомысленный султан его под охраной направляется в Алжир, чтобы предстать перед судом главного и единственного защитника всех мусульман Восточного Магриба.
Харудж, выслушав эти сообщения, понял, какого лишил себя удовольствия. Сухощавому, быстро остывающему трупу Салима не расскажешь об этих победах.
В мутных закатившихся глазах не прочтешь вопль стариковского отчаяния и бессилия.
Приказав готовиться к пиру по случаю блистательных побед, уже совершившихся, и тех, коим еще только предстояло совершиться, Краснобородый приказал:
- Предыдущая
- 34/102
- Следующая
