Зиндан - Попов Константин Сергеевич - Страница 4
- Предыдущая
- 4/18
- Следующая
Семенов подозвал Виктора, достал из тюка похожую на большой круглый блин «монку»[2] , которая была перехлестнута крест-накрест широкими брезентовыми ремнями. Еще пара ремней превращала «монку» в подобие ранца. Приладив «ранец» Виктору за спину и подогнав ремни, Семенов легонько хлопнул Виктора по плечу и, глядя тому в глаза, произнес со значением:
— Постарайся не спотыкаться.
Виктор мрачно кивнул и отошел. Серго и Андрей-второй все еще о чем-то говорили с капитаном, хотя внушительная пачка денег уже перекочевала из кармана Серго в руки вэвэшника. Не дожидаясь, пока подойдут «верблюды», Семенов вытащил из мешка еще два «блина», затем извлек блок из четырех толстых цилиндров, перехваченных все теми же ремнями. Повесил себе за спину. Приторочил к поясному ремню бухту тонкого серого кабеля, сдвинул ее назад. В широкий карман «разгрузки» сунул подрывную машинку, по остальным карманам распихал пару катушек стальной проволоки, детонаторы в плоской деревянной коробке, карабинчики и еще кое-какую полезную мелочевку. Гранат у Семенова не было, привык как-то без них обходиться. И все равно — нагрузка получилась приличной.
Серго с Андреем-вторым закончили, наконец, беседу с капитаном. Подошли к Семенову.
— Что там — проблемы? — спросил у Серго Семенов, подгоняя ремни, крепившие к спине того мину.
— Боится капитан, — коротко ответил Серго, провожая взглядом вэвэшника, садившегося в машину.
— И то верно. Если вскроется — гореть ему, как шведу под Полтавой — прокомментировал Андрей-второй.
«Газель», взревев мотором, умчалась обратно «в расположение». И наступила тишина. Та самая, особенная тишина, которую слышишь, оставаясь один. Семенов почувствовал холодок, пробежавший по спине — как и раньше. Как всегда.
— Кто замыкающим? — раздался голос командира.
— Я! — ответили одновременно Семенов с Андреем-вторым. Переглянулись.
— Мы. По очереди, — внес поправку Андрей-второй.
— Добро. Вперед? — Команда позвучала странно: как вопрос.
Андрей-второй хмыкнул и напомнил:
— Повязки.
Каждый достал из кармана широкую черную ленту, на которой что-то было написано арабской вязью. (Что за надпись — никто не знал, но в свое время повязки сняли с убитых бандитов, и этого было достаточно.) Надели.
— Попрыгали, — подсказал Имран.
Проверили, не гремит ли, не звенит ли где. Все нормально. Нормально все. И пошли — без всякой команды: Николай, за ним Имран, Андрей-первый, Виктор, Серго, Андрей-второй и Семенов. След в след.
Темп задавал Николай — не очень быстрый, но и не медленный; пройти надо было с десяток километров, и чем быстрее, тем лучше. Семенов представлял, как пристально вглядывается лидер в тропу под ногами: случайная мина могла поставить крест на всей операции, причем чем дальше, тем больше была вероятность того, что могила под этим крестом будет братской. Семенов не любил ходить лидером. Впрочем, он не знал никого, кому бы это нравилось.
Довольно быстро втянувшись в ритм, Семенов стал напевать себе под нос песенку, которую всегда бормотал на «выходах». И нигде больше…
Андрей-второй, поравнявшийся с Семеновым, чтобы поменяться с ним местами, расслышал слова, понимающе кивнул головой. Спросил, пристраиваясь вплотную за спиной:
— Откуда эту песню знаешь? «За речкой»[3] ведь не был?
— В учебке «старики» пели. Хорошая песня.
— Хорошая. — Согласился Андрей-второй. — А где учебка-то?
Семенов назвал город и услышал за спиной заинтересованный возглас:
— Да-а-а?! У нас или в армии?..
… «У нас» в устах Андрея-второго означало принадлежность учебного заведения к известному учреждению с названием из трех букв, которым в странах вероятного противника (до того, как противник тот вдруг стал невероятным другом) пугали детей. В том городе, где учился своему ремеслу Семенов, базировалась также одна из «школ» Комитета. Андрей-второй, как вскользь однажды обмолвился Имран, начал свою карьеру «терминатора» как раз в упомянутом учреждении. Пару лет кувыркался в «Вымпеле»[4] , потом, после известных демократических свистоплясок, покинул сию контору. Последние годы проработал в горотделе милиции одного из городов Подмосковья, в группе захвата. Несколько раз был в командировках в этом регионе — во время прошлой «победоносной» кампании.
По-хорошему рассуждая, ему бы и следовало стать командиром группы. Но Андрей-первый, бывший армейский майор, до отставки перекладывавший бумажки в одном из бесчисленных московских штабов, а позже подвизавшийся в каком-то охранном агентстве, непременным условием собственного участия в акции поставил свое командование группой. Пришлось соглашаться, поскольку без него операция могла не состояться вовсе.
Именно он, благодаря штабным знакомствам, сумел все организовать. Во-первых, группу из семи «журналистов» пропустили на передовые позиции федералов. Во-вторых, с тем капитаном… Хорошо, что он вообще стал с ними разговаривать о возможности перехода «на холод». Не получи «нутряк» от своего генерала туманного намека на «оказание всяческого содействия» данным конкретным представителям демократической прессы, сдал бы капитан их всех в комендатуру — и никакие «баксы» не помогли бы. (Во всяком случае, Семенову очень хотелось в это верить.)
А так — и оружие трофейное, которое не успели еще оприходовать, продал. И транспортом обеспечил. И дом отвел с высоким забором и с «копейкой» в сарае. Да на обратном пути обещал не стрелять. Не мало, в общем-то. Пусть и за немалые деньги.
Так что роль Андрей-первый сыграл действительно ключевую. Вот и денег помог Серго занять. Быстро занять — под залог квартиры. Операция, как прикинул Семенов, влетела тому «в копеечку».
- Предыдущая
- 4/18
- Следующая
