Королевский Дар - Людвиг Светлана Дмитриевна - Страница 48

• Предыдущая
• 48/65
• Следующая

В комнате воцарилось молчание. Я прикрыла глаза, чтобы никого не видеть, не читать по глазам их мысли. Почему-то мне казалось, что окажись на моем месте принцесса, она бы, не задумываясь, сразу пустила всех под нож. Наверное, единственная причина, по которой она не стала мстить, это страх быть раскрыться. Последняя из королевского рода, видевшая весь ужас смерти и плату за власть.

— Кстати, если можно, расскажите мне о том, как вам удалось пообщаться с принцессой? — предложила я, так как больше никто говорить не хотел.

Мирослав кашлянул, я приоткрыла глаза, чтобы видеть, что он делает. А барон в этот момент исчез «в столе», чтобы вернуться уже со старым ящиком, обитым пыльным красным бархатом. Я подалась вперед, единственная из присутствующих проявив любопытство.

— У королевской семьи существует двенадцать амулетов веры, так их называют в народе, — барон Буревой открыл коробку и показал мне десять темно-розовых камней и два пустых места.

Я специально подошла поближе, но, протянув руку, дотронуться так и не решилась. И только сейчас осознала, что до сих пор не сняла куртку. Был бы здесь Игорь, мне бы такую лекцию о правилах хорошего тона закатили. Но сейчас я просто так стянула верхнюю одежду, не докинув ее до дивана с Анжелой. Но фея быстро исправила мою оплошность, подняла ее с пола и закуталась.

— Не очень полезны в магическом плане вещи, но и не абсолютно бестолковы.

Я еще раз оглядела кристаллы, с одинаковой огранкой. Кажется, это рубины, но я что-то не смогла припомнить, чтобы самоцветы обладали хоть какими-либо магическими свойствами, кроме снятия зубной боли и подобных мелких неприятностей.

— Однако, — продолжил за ректора Эдик, который слишком внимательно следил за моими манипуляциями, — с их помощью можно связываться с их владельцами.

— Тогда почему вы до сих пор не знаете хотя бы какая из принцесс жива? — не поняла я. — Они что были как две капли воды похожи друг на друга?

— Они и возраста-то были разного, — печально вздохнула Ядвига, промокнув к глазам платком. — Старшей, Терезе, было четырнадцать, Аресу — десять, Аделе — семь, а Миранда до пяти чуть-чуть не дожила.

Я сжала руки в кулаки, чуть ли не до крови протыкая ногтями ладонь. Не знаю как там выжившей принцессе, но я бы точно прибила сейчас и Деянира, и Мирослава, и всех остальных. Они же действительно убивали детей, хотя могли и оставить их, на худой конец, даже превратить в свое оружие. Я громко глотнула воздуха, чтобы сдержать подступившие к глазам слезы, и сразу после этого Мирослав продолжил:

— Любой член королевской семьи намного сильнее обычного мага, даже самого лучшего. Поэтому вдесятером мы не смогли толком связаться с ней. Она не позволила нам увидеть ее, хотя поговорить ей все-таки пришлось.

— Полный набор двенадцать, — начала я думать вслух и тут же спохватилась, что это не самое подходящее место, — здесь не хватает двух?

— Один у матери Селены.

— А…

— Она не обладает силой королевского рода, — пояснил мне, не дав задать вопрос, Василий. — Остальные должны были остаться все: Селену убивали целым отрядом, ее муж умер за год до этого, отец и того раньше, а детей сожгли в их спальне. Но подобные вещи не горят, а нашли мы только три из четырех.

Я шарахнулась от шкатулки как от огня, которым палили детскую комнату. Я буквально чувствовала, как в глазах заплескался страх. В голове зашумело и каждый рубин словно начал кричать тоненьким детским голоском.

— Заткнулся бы ты, Вася, — вырвал меня из этого странного ощущения голос Анжелы.

— И что она сказала вам? — почти шепотом спросила я, по-прежнему не отходя от шкатулки. До этих камней хотелось дотронуться, но они чем-то отпугивали. Так моя рука и висела над ними в воздухе.

— Сказала, что нам не на что надеяться, — за всех ответила Альбина, которая стояла у окна. Голос у нее был грустный и задумчивый, как у Эвы, когда она говорила о Рейхарде шестнадцать лет назад. — Мы сами открываем порталы, когда пользуемся магией. А как их закрыть не знает никто, кроме членов королевской семьи и эмигрантов. Но мы сами отвергли и тех и других, поэтому мы обречены.

Аура, спутанная из обрывков тканей миров. Не об этом ли говорила Эва? Когда колдуют, они рвут миры, поэтому частички тканей оседают на ауре. Вот она и получается соткана из них. Тогда почему я не такая? Потому что эмигрантка? Получается, я какая-то дальняя родственница королей, или просто мой род обладал похожими способностями. Поэтому и начались гонения. Хорошо жить хочется всем и абсолютно не важно, что эта жизнь достается тебе дорогой ценой, в обмен на десятки и сотни чужих.

— Почему вы разругались с Деяниром?

— Когда мы поняли, что своими действиями навлекли на себя проклятье, — отвечал Павел, — мы решили попытаться вернуть все на свои места. Выжившая принцесса — это наш единственный шанс. А после разговора с ней, это стало совершенно ясно. Сторонники же Деянира считают это глупым.

— Их даже можно понять, — вырвалось у меня, но я тут же прикусила язык.

— Почему? — возмутился граф. Такие мысли считались крамольными, а я не боялась их высказывать. Бояться я обычно начинала позже.

— Она не поможет вам. Это ясно. И нет ничего плохого в том, что люди не питают иллюзорных надежд.

— Да что такое ты говоришь?! — граф соскочил со стула. — Они не бояться Бога и пытаются бороться с его наказанием сами, будто они вершина мироздания!

— Заткнись, Вася! — выкрикнули в один голос Анжела и Олег.

— А вы-то никого не боялись, когда заживо жгли детей?! — выкрикнула я в ответ, уже не в силах держать его в себе.

Эти лживые слова о вере, Боге, королеве стояли у меня поперек горла. Убив людей, не побоявшись ничего, они сейчас пытаются оправдать свои поступки и выступают как защитники справедливости. Но ведь это все ложь, от первого слова до последнего!

— Снежана, — позвала меня Анжела, заметно погрустнев после разыгравшейся сцены, — мне было двенадцать, когда все произошло. Я не участвовала в революции, но наравне с остальными окунулась в тот ужас, который наступил после. И я почему-то здесь. Просто из двух сторон лучше выбирать ту, которая двигается, чем застывшую на месте.

— Нас много таких, — мягко продолжил Олег.

— Хватит засорять воздух ненужными словами, — оборвала нас Альбина.

Я тайком глянула на Мирослава, прежде чем перевести взгляд на его пассию. Барон сидел за столом, подперев голову рукой и, кажется, спал, несмотря на весь наш шум.

— Ты с нами или с ними?

— Глупый вопрос, — отрезала я. — Если мы спасаем Рейхард, то не делается выбор между одной из кучек. Спасены будут все. Единственное, что можно точно сказать: Деянир мне противен.

— Вот и замечательно, — шепотом сказала Анжела, закутываясь в одеяло и мою куртку. Она тоже заметила спящего Мирослава и решила принять единственно верное решение. — Тогда завтра мы обсудим, что делать, а сейчас каждый идет куда хочет.

И все осторожно начали выбираться из кабинета, стараясь не шуметь.

Спать, мы, естественно, не пошли. Под словом «мы», кстати, понимались я, Анжела и Олег. Оборотень, конечно, хотел, но фея категорически отказалась его слушать и потащила за собой.

Поэтому сейчас мы сидели на полу в моей комнате, разложив перед собой огромную карту леса, охранявшего замок от чужих глаз.

— Так, а чем наша эстафета закончится? — задалась я вопросом, ставя очередную фигурку на предполагаемое место.

— Проезжей частью, — ответила Анжела и, взяв маркер, начертила жирную красную линию в том месте, где я не заметила дорогу.

— Мы так на проезжей части и встанем?

— Нет, они пойдут обратно, как только проставят себе отметки всех станций. До дороги можно и не доходить, — успокоила меня фея, пока Олег только вникал во все наши разработки.

— А здесь мы поставим бревно! — сообщил он, вытаскивая их воздуха палочку и укладывая ее на намеченное место.

• Предыдущая
• 48/65
• Следующая