10 вождей. От Ленина до Путина - Млечин Леонид Михайлович - Страница 29

Но это не имеет ничего общего с социализмом даже в ленинском изложении. Общество, которое начал конструировать Ленин со своими единомышленниками, чтобы выжить, должно было в соответствии со взглядами вождя взять на вооружение неограниченное насилие. Из «слабого» звена могло получиться только крайне слабое в общеморальном, гуманистическом отношении общество. Так и случилось. Диктатура как высший принцип революционного развития подмяла и подчинила себе все: благородство, индивидуальность, творчество. Ленин, например, голосовал «за» на заседании Политбюро ЦК РКП(б) 9 октября 1920 года, когда рассматривался вопрос о пролетарской культуре. Постановили: поддержать ее организационные формы, но с условием полного «подчинения Пролеткульта партии»{26}.

Социализм в «одной стране», а фактически захват власти марксистской партией в отдельно взятом государстве, сразу же отодвинул вопросы морали (а значит, и конкретного человека) куда-то на второй-третий план. В ноябре 1921 года настояниями тех, кто еще надеялся на гуманизацию власти, на заседание Политбюро был вынесен вопрос: «Ходатайство Комиссии по улучшению жизни детей и о пересмотре решения ЦК о пайках для детей». Партийный ареопаг в лице Ленина, Троцкого, Каменева, Сталина, Молотова и Калинина единогласно отклонил ходатайство{27}.

Конечно, можно говорить о сложном положении республики, разрухе, голоде, когда не было возможности поддержать решение Комиссии. Нет, все дело в том, что подобные вопросы не были приоритетными. Даже тогда, когда миллионы граждан пухли от голода и умирали в Поволжье, Политбюро щедро выделяло из золотых запасов (конечно, царских!) на инициирование революционных движений в других странах. Мы в книге к этому вопросу еще вернемся, но я предварительно здесь приведу лишь один документ. В мае 1919 года решением Политбюро было в очередной раз выделено на нужды Интернационала в целях форсирования «революционного процесса» огромное количество ценностей. Список огромен, он похож на документ из богатого ювелирного магазина:

«Ценности, отпущенные Третьему Интернационалу

Брошь-кулон – 5000 руб.

12 бриллиантов 8,50 карат – 21 500 руб.

Кулон бриллиантовый – 3500 руб.

Запонка жемчужная – 4000 руб.

Брилл. запонка с сапфиром – 2500 руб.

Кольцо брилл. с рубином – 2000 руб.

Брелок с брилл. и сапфиром – 4500 руб.

Платанов, браслет с брилл. – 4500 руб.

1 бриллиант 2,30 карат – 7500 руб.

27 бриллиантов 13,30 карат – 32 000 руб.

1 бриллиант 3,30 карат – 19 000 руб. 14 бриллиантов 8,50 карат – 17 000 руб.

11 бриллиантов 16,40 карат – 56 000 руб.

2 серьги жемчужн. – 14 000 руб.

Кулон с жемч. подвеск. с бриллиантами – 12 000 руб.

5 бриллиантов 5,08 карат – 22 500 руб.

Кольцо бриллиантовое – 21 000 руб.»…{28}

Я не закончил перечислений. Понадобилось бы много страниц. В том числе и с указаниями, для передачи каким партиям и группам: «для Англии», «для Голландии», «для Франции» и т. д. Ленинское Политбюро не жалело ни людей, ни денег, ни национального достоинства; перед ними стояла цель – мировая революция… Беспощадная политика не брала во внимание хрупкие моральные сентенции. Власть, власть, власть – превыше всего! Вот лейтмотив ленинской теории социалистической революции.

Лениноведы долго и много, очень много писали о демократизме ленинской теории социалистической революции, о возможности не только вооруженного, но и мирного пути ее развития. У Ленина можно найти множество высказываний о том, что диктатура пролетариата вполне совместима с полной демократией{29}. Однако, знакомясь с конкретной ленинской практикой, перестаешь понимать, что подразумевал вождь русской революции под демократией. Как можно увязать диктатуру одного класса (а точнее, партии) с признанием принципов народовластия, свободы и равенства всех граждан? Ведь это социальный расизм! Мы долгие десятилетия не имели права рассуждать об этом. Может быть, документ, собственноручно написанный Лениным, который я приведу полностью, и есть выражение синтеза диктатуры и демократии? Вот эта записка, пролежавшая более семи десятилетий в тайниках большевистского архива:

«В Пензу. Москва, 11 авг. 1918 г.

Товарищам Кураеву, Бош, Минкину и др. пензенским коммунистам.

Товарищи! Восстание пяти волостей кулачья должно повести к беспощадному подавлению. Этого требует интерес всей революции (вот он, «интерес» и высший смысл революции! – Д.В..), ибо теперь взят «последний решительный бой» с кулачьем. Образец надо дать.

1) Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц.

2) Опубликовать их имена.

3) Отнять у них весь хлеб.

4) Назначить заложников – согласно вчерашней телеграмме. Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц-кулаков.

Телеграфируйте получение и исполнение.

Ваш Ленин.

P.S. Найдите людей потверже»{30}.

Последняя фраза-приписка очень красноречива; даже не все большевики в состоянии реализовать этот чудовищный приказ. Нужны «люди потверже».

Ленин и после этой телеграммы не раз рассуждал о «демократии и диктатуре». Неясно одно: при чем здесь «демократия»? Этот документ – приговор всей ленинской «теории» социалистической революции. Что значит «100 заведомых кулаков, богатеев»? Кто эти обреченные люди? Сегодня мы знаем, что это самые трудолюбивые, работящие, умелые мужики. И их – «повесить», «непременно повесить», чтобы на «сотни верст народ трепетал»…

Комментировать этот ленинский документ не хочется, настолько он тяжел и говорит сам за себя. Хотя, я знаю, даже сейчас есть и найдутся защитники и этой телеграммы, мол, «обстоятельства», «обстановка» вынуждали принимать столь суровые меры… Но в таком случае «обстановкой» можно оправдать все, что угодно.

Выступая на совещании президиума Петроградского Совета по вопросу продовольственного положения города 14 января 1918 года, Ленин предложил «применить террор-расстрел на месте – к спекулянтам». Проект резолюции, составленной по его речи, одна страница с четвертью, испещрен словами: «революционные меры воздействия и кары», «расстрел на месте», «арест или расстрел», «крайние революционные меры»{31} и т. д. Стоит сопоставить, как Ленин возмущался против использования «казачьих нагаек», «царского террора», «кровавой бойни» Николая II… Или пули большевиков легче царских пуль? А может быть, они даже исцеляют? Чем лучше свергнутых властей оказался он сам? Перед зверствами Гражданской войны, певцом которой он был, померкнет все, что было доселе трагического в России.

Может быть, Ленина заставила применять эти чудовищные меры «железная» логика революции, вышедшая из-под контроля? Отнюдь. Находясь в октябре 1905 года в уютной и мирной Женеве, Ленин пишет ряд статей, писем в Петербург, которые лучше назвать инструкциями по подготовке и проведению восстания. Особенно характерен документ, озаглавленный «Задачи отрядов революционной армии», в котором рассматриваются как «самостоятельные военные действия», так и «руководство толпой». Ленин категорически настаивает, что «отряды должны вооружаться сами, кто чем может (ружье, револьвер, бомба, нож, кастет, палка, тряпка с керосином для поджога, веревка или веревочная лестница, лопата для стройки баррикад, пироксилиновая шашка, колючая проволока, гвозди (против кавалерии и пр. и т. д.)». Ленин советует готовить места и людей, даже безоружных, способных с верхних этажей «осыпать войска камнями», «обливать кипятком», готовить «кислоты для обливания полицейских», проводить «конфискацию правительственных денежных средств». Всячески важно поощрять «убийство шпионов, полицейских, жандармов, черносотенцев», при этом доверие к «демократам», способным лишь на либеральную говорильню, – «преступно»{32}.

Пятистраничный документ, в котором будущий вождь октябрьского переворота, находясь вдали от гудящего Петербурга, поражает набором способов борьбы: обливание кипятком и кислотой (!), призывами к убийству полицейских, жандармов, черносотенцев…