Темнейшее желание (ЛП) - Шоуолтер Джена - Страница 77

• Предыдущая
• 77/87
• Следующая

"Нет",подумал он. Нет. Он должен попытаться сделать. Что-то. Все что угодно. До сих пор он не мог помочь Камео и Виоле, но может помочь этой женщине.

В ванне он смочил тряпку холодной водой. Затем кинулся обратно к девушке. На его руках надеты перчатки, поэтому он, не колеблясь, приложил ткань ко лбу.

Он никогда не прикасался к человеку дважды и не был уверен, что случится с Мари, если его кожа заденет ее во второй раз.

Станет ли ей хуже? Возможно.

На своем компьютере Торин напечатал недавно составленный список. Лекарства, которые могут помочь людям, если вдруг чума распространится. Затем позвонил Люциену.

— Перенесись в Штаты, в аптеку. Мне нужно несколько препаратов. — Он продиктовал названия.

— Я не оставлю Анью, Тор. Прямо сейчас она нуждается во мне.

— Я наблюдаю в камеру за ней и прослежу, чтобы никто к ней не приближался. Клянусь. Просто сделай то, что я прошу. Пожалуйста. — Торин доверился ему и кинул телефон в карман. Затем посмотрел на девушку. — Сейчас, ты послушаешь меня. Ты будешь бороться с этим. Не сдашься и не позволишь себе умереть. Ты хочешь, чтобы твоя подруга освободилась, и есть другой путь. Я говорил тебе о Сиенне. Ну, она приехала в крепость сегодня утром. Дай ей шанс.

Слезы полились из глаз Мари и покатились по ее щекам.

— Пожалуйста, — попросил он.

Она кивнула почти незаметно. Но кивок есть кивок.

— Люди выживали после этого. — Не так много, но некоторые из них, и никто не прикасался к нему сам. — Ты тоже сможешь. — Она должна. Его сердце не выдержит еще одной смерти.

Бах. Бах. Бах.

— Оставь вещи и уходи, — отозвался Торин, зная, что у двери стоял Люциен.

— Что происходит? — потребовал воин.

— Просто… поверь мне, — ответил он, когда Мари закашляла.

Напряженная тишина заполнила комнату.

— Рейес рассказал мне о девушке, которая была у тебя. Она больна? Это она нуждается в лекарствах? — Голос Люциена был мягким и спокойным, но ему все же удалось прорваться через деревянные двери.

— Оставь вещи и уходи, — повторил Торин.

Затем уловил движение краем глаза. Он повернулся… это был Люциен, бросивший сумку на пол. Воин появился в комнате. Его разноцветные глаза осмотрели пространство и остановились на девушке.

Обвинение отразилось в чертах его лица.

— Ты говорил, что у нее иммунитет.

— Я был не прав. А теперь, убирайся. Не хочу, чтобы ты стал разносчиком.

— Тебе стоило рассказать мне об этом. — Обвинение в словах Люциена было подобно ножу в спину. — Я должен перенести всех в другое место. В особенности женщин и детей.

Да. Конечно. Ему стоило подумать об этом. Насколько глупым мог быть Торин?

— Кое в чем мне нужна помощь Сиенны. Освободить еще одну девушку. Она узник во владениях Кроноса. Скажи ей, чтобы начала поиски. Пожалуйста.

— Что ты собираешься делать? — спросил Люциен. — Что на счет этой девушки?

— Не беспокойся о нас.

Люциен сжал свою переносицу.

— Не могу поверить, что ты это сделал. Думал ты уже выучил урок.

— Не его… вина, — прохрипела Мари.

— Конечно, моя вина, — отрезал Торин, и девушка вздрогнула.

Люциен выглядел готовым подойти к девушке и заключить в объятия. Вместо этого он попятился и сказал:

— Скажи мне, если понадобится еще что-нибудь. — Затем исчез.

Торин выбрал несколько медикаментов, решив использовать антибиотики и средство от кашля. Пока он ждал признаков восстановления, его осенило.

Он не позволял себе рассмотреть множество последствий или опасностей для себя. Торин ринулся к шкафу и схватил нейлоновый мешок.

Он наполнил его оружием и другим оборудованием, которое, как он думал, может понадобиться. Потом повязал на голову бандану, натянул лыжную маску на лицо, чтобы гарантировать, что остальное его тело также закрыто.

Он добавил медикаменты в сумку, написал записку друзьям и затем сделал то, что надеялся никогда больше не делать. Он взглянул на картину Даники, ожидая увидеть этот момент, эту трагедию… или, возможно, результат.

На ней Торин полулежал на черном кожаном диване. В одной руке держал стакан, в другой сигару… на нем не было перчаток. Он улыбался, чего Торин не испытывал уже очень долго, не думал. Вокруг него были люди. Так много людей. От шока он попятился. Даника прежде никогда не показывала ему счастливый конец.

Счастье.

Он может стать счастливым.

Девушка закашляла, привлекая его внимание. Надежда расправила крылья пронзила его. Может, она выживет.

Он присел рядом с ней.

— Когда ты перенесешься обратно в тюрьму, я хочу, чтобы ты держалась за меня и дала мне пойти с тобой. Хорошо? Сможешь сделать это? Я полностью закрыт. Твоя кожа никогда не прикоснется к моей, и твое состояние не ухудшиться. — Пожалуйста, пусть не ухудшиться.

Она облизала свои сухие потрескавшиеся губы, но не увлажнила их.

— Зачем?

— Я не оставлю тебя одну в той клетке. Я знаю, ты должна вернуться, но никак не смогу остановить тебя, поэтому пойду с тобой. Буду твоим доктором, и, возможно, тебе станет лучше. — Тебе должно стать лучше.

— Ты… не сможешь… уйти.

— Это хорошо. Сиенна найдет нас, и я познакомлю вас.

Между приступами кашля, она ответила.

— Можно… попытаться.

Он потянулся к ней и прижался головой, покрытой маской, к ее груди. Ее сердце билось слишком сильно и слишком быстро.

Тепло ощущалось через барьер из материала между ними. Торин одной рукой обхватил ее за талию, а второй подхватил под коленями. Поза была новой для него. Этого он никогда раньше не испытывал. Ему стыдно признаться, но это приятно, несмотря на обстоятельства.

Он никогда не был так близок к женскому телу. Между тем она умирала.

— Я здесь, — проворковал он. — Я с тобой.

— Мы… уходим.

Секунду спустя, мир вокруг него исчез и появился новый.

Это сработало.

Он увидел небольшое помещение с разрушающимися каменными стенами. Здесь не было окна, и практически отсутствовал свет. Единственная дверь сделана из металлических прутьев. Никакой кровати, никаких одеял. Воздух был холодным и влажным.

У девушки вырвался тихий, страдальческий стон.

Они оказались на холодной, твердой земле, что должно быть мучительно для ее ноющих костей. Торин вскочил на ноги и вытащил одежду из своей сумки, чтобы создать преграду, временный матрас. Затем он поднял девушку и осторожно опустил вниз.

— Мари? — раздался красивый голос с противоположной стороны. — Это ты? Ты вернулась?

В ответ, Мари закашлялась.

— С тобой все в порядке? — с беспокойством спросила девушка. — И кто это с тобой? Тень, которую я вижу слишком большая, чтобы быть твоей.

— Меня зовут Торин, — отозвался воин. — Мари больна, и я здесь, чтобы помочь ей.

Девушка выпустила целый поток проклятий.

— Ты прикоснулся к ней. Ты прикоснулся к ней, и теперь она умирает.

— Нет, — ответил он. — Я ей не позволю.

Загрохотали решетки.

— Ты лучше надейся, чтобы так и было. Если она умрет, а я найду способ выбраться отсюда. Я уничтожу тебя, и всех кого ты любишь.

Терпение Камео иссякло, пока она пробиралась сквозь очередное сплетение колючих кустов. Порезов на коже было слишком много, чтобы сосчитать, ноги пульсировали от боли, и она была уверена, что в волосах полно жуков.

Насколько она приблизилась к ящику Пандоры, настолько далеко была сейчас.

— Я хочу убраться из этого измерения, например, вчера, — произнесла она.

— Я ищу дверь в следующее. — Лазарь остановился, чтобы убрать ветку с ее пути. — Слишком нетерпелива?

— Девушка, которую я знаю, может быть также заключена в другом измерении, и я ищу ее. Так что, да, я нетерпелива. — Камео протопала мимо него. Лазарь отпустил ветку и засмеялся, когда терновник хлестнул по девушке. Повернувшись, Камео направила палец ему в лицо. — Я повешу твои яйца в свою витрину с трофеями, если сделаешь так еще раз.

• Предыдущая
• 77/87
• Следующая