Темнейшее желание (ЛП) - Шоуолтер Джена - Страница 42

• Предыдущая
• 42/87
• Следующая

— Мойры сказали мне кое-что еще. Они говорили, что мне предначертано, женится на хранительнице Безответственности… или Белой, девушке, которую ты встретила в баре.

Чего Кейн не сказал, но она услышала: он должен бы держаться подальше от кровной рабыни Феи.

— Не позволяй ведьмам выбирать себе невесту, Кейн. Решаешь ты. Женись по любви, или не женись вообще.

Кейн наклонился и прислонился носом к ее носу, прошептав:

— Обычно я был таким, ты знаешь?

Он был так близко, что его чистый аромат мыла щекотал ноздри Жозефины. Кейн излучал жар, который окутывал девушку и увеличивал ее трепет.

— Это, каким же?

— Милым.

Жозефина протянула руку и пропустила пряди его волос через, затянутые в перчатку, пальцы. Она так сильно хотела прикосновения кожа к коже.

— У тебя все еще есть возможность. Но что изменилось?

— Я изменился. Всё изменилось. — Кейн опустил взгляд на ее губы, задержался, зрачки расширились. — Я не должен хотеть поцеловать тебя еще раз, но хочу. Я хочу этого. Не из-за Мойр, а из-за тебя. Что ты со мной делаешь?

Сердце Жозефины пропустило предательский удар.

— Я ничего не делаю.

— О-о, что-то ты делаешь. — Медленно, он склонил голову… придвинулся ближе… еще ближе. — Я уже украл твой первый поцелуй и мне стоит украсть и второй.

— Что если я отдала его? Испугался?

— Да, — признался Кейн. — Я никогда не хотел ни одну женщину так, как хочу тебя.

— Даже Синду? — успела спросить она и затаила дыхание.

— Я понимаю, почему ты так не уверена в ней. Твоя семья часто ставила ее превыше тебя. Но это не мой случай. Я хотел тебя с самого первого мгновения. И никогда на самом деле не хотел Синду. Она — средство достижения цели, и ничего больше.

Средство достижения цели… не невеста. Кейн не жениться на девушке. И он хотел Жозефину с самого первого мгновения.

Ее.

Сраженная, Жозефина обвила его руками и прижала свои губы к его. Кейн застонал, протолкнул язык в ее рот, требуя ответа, который она стремилась дать.

Он был мастером, удивительно искусным, каждое движение поднимало её желание на новый уровень, и возможно Жозефина отдавала столько, сколько и получала, потому что, казалось, его контроль трещит по швам. У Кейна вырвалось тихое рычание, язык начал двигаться настойчивее, быстрее. Потом, он выпрямился, весело посмотрел на нее, пока очерчивал кончиком пальца губы Динь, теперь распухшие и покалывающие после поцелуя.

— Ты заставляешь меня пылать, Динь-Динь.

— Кейн, — позвала она и сглотнула.

— Да.

— Это не я. Ты на самом деле горишь.

Нахмурившись, он посмотрел на свои плечи. Кончики волос окаймляло пламя, которое перепрыгнуло с лампы на ночном столике.

Жозефина похлопала по прядям и потушила огонь.

— Глупый Бедствие.

— Я не боюсь его.

Кейн поиграл с воротником ее футболки, заставляя кожу покалывать.

— Все еще хочешь меня?

— Больше всего, — тихо призналась она.

Кейн осторожно лизнул стык ее губ. Потом, когда не случилось ничего ужасного, порочно улыбнулся.

— Собираюсь сделать тебя настолько счастливой, как ты и сказала.

Кейн потянул покрывало, стаскивая его ниже и ниже вдоль её тела, обнажая ноги, и в тоже время, не отрывая горячего взгляда от неё… даже, когда добрался до низа футболки.

Он забрался на постель, изящный словно пантера, и оседлал ее талию.

Дышать стало невозможно, внутри Жозефины все замерло и приготовилось к тому, что он планировал, ей удавалось лишь временами делать вдох, пока Кейн продолжал поднимать ее футболку, обнажая грудь своему взгляду.

Кейн остановился, чтобы вдоволь наглядеться, его зрачки расширились настолько, что радужка потеряла цвет.

— Ты так прекрасна.

Девушка затрепетала, когда Кейн протянул руку, обвил ладонью грудь и помассировал ее.

— Так идеальна.

Жозефина дрожала слишком сильно, чтобы ответить.

Кейн скользнул пальцами по ее животу и остановился возле трусиков. Он очертил линию края и Жозефина задрожала.

Однако он остановился и нахмурился.

— Кто-то идет.

Нет! Она только начала получать удовольствие!

Кейн спрыгнул на ноги, а Жозефина села, разгладила одежду и попыталась не раздражаться от разочарования. Ее воин больше не дрожал от возбуждения. Кейн был устрашающе спокоен, словно живое лезвие, готовое к удару.

В комнату ворвалось четверо охранников, во главе с Леопольдом.

Взглянув на них, принц нахмурился.

— Жозефина Эйслинг. Принцессу уличили в обнажении тела перед посторонними. Теперь, когда ты проснулась, тебя отведут в тронную залу и озвучат наказание.

Когда охранники подошли к кровати, из груди Кейна вырвалось рычание. Дикий звук. Первобытное предупреждение… впереди безудержная опасность.

Мужчины не подойдут к девушке близко. Если будут настаивать — умрут. Он заботился о ней все четыре дня. Он оставлял ее одну только единожды, чтобы нанести визит королю. Он купал ее. Вливал воду в ее горло. Он и только он один делал все возможное, дабы убедиться, что она выживет.

Она принадлежала ему, а Кейн заботился о том, что считал своим. Хотя, он решил оставить девушку, чтобы уберечь от Бедствия.

Таков был план. Должен быть план.

Но она проснулась, и взглянула на Кейна теми остекленевшими глазами, ее щеки впали, лихорадочный румянец, наконец, исчез с кожи, масса темных волос спуталась вокруг хрупких плеч, и все его собственнические инстинкты возросли с неоспоримой яростью.

Моя, подумал он, хотя Бедствие выкрикивал отрицания.

Кейн извлек окровавленный кинжал.

Охранники остановились и взглянули на принца, молча спрашивая его указаний. Принц посмотрел на Кейна, побуждая того к действию. Одним словом, мужчина мог бы поставить Кейна на колени, боль поглотит его, сделает беспомощным. Именно то, чего хотел мужчина. Кейна могли бы упрятать в темницу, оставив Динь одну перед лицом наказания. Единственный выход, отдать вопрос на рассмотрение королю. Вместе.

В последний раз, когда он виделся с королём, просил для Динь доктора. Тиберий неохотно согласился, но в замен, Кейн пообещал, что его друзья придут на свадьбу.

— Я провожу ее, — сказал Кейн, настолько тихо, насколько смог. Он исправит эту ситуацию, а потом уйдет. Пришло время. — Хотя, скажи мне. Как ты узнал, что она очнулась?

— Мы услышали голоса.

— Я никуда не пойду, — вступила Жозефина, ее глаза, которые только несколько минут назад пылали страстью, остекленели от страха. — Я остаюсь здесь.

— Жозефина, — начал принц, черты его лица смягчились желанием, которое он не имел права испытывать. — Мне жаль, честно, но я должен это сделать.

Кейн предложил Динь свою руку.

— Верь мне, дорогая. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.

От ее дрожи тряслась вся кровать. Жозефина закрыла глаза, вдохнула… задержала дыхание, еще немного… потом выдохнула. Когда Динь взглянула на Кейна, тот мог поклясться, что она боролась с желанием заплакать.

Все же, она смело взяла его за руку, и толщина ее перчаток скрыла температуру кожи.

— Мне нужно переодеться в свою униформу, — произнесла она.

Кейн выстирал ее, сложил и оставил на ночном столике. Он развернул одежду над головой девушки, надел ее поверх футболки, не позволив никому увидеть то, что они не должны.

Кейн помог Жозефине подняться, и она хмыкнула, когда покачнулась в его сторону. Он обернул руку вокруг ее талии и поддержал.

— Следуйте за мной. — Вытянувшись по стойке смирно, Леопольд развернулся на каблуках и вышел из комнаты. Охранники быстро последовали за ним.

Кейну практически пришлось нести ослабевшую Динь. Он беспокоился о том, куда исчез Уильям. Был ли он в городе? Сейчас Кейну не помешала бы его помощь.

Синда приходила навестить Кейна и расспрашивала, что он думает о моделях и тканях и других вещах, которые он не мог вспомнить, а он спросил принцессу, как Уильям доставил ее домой, и что сказал ей, но она утверждала, что забыла.

• Предыдущая
• 42/87
• Следующая