Девять дней в мае - Непогодин Всеволод - Страница 22
- Предыдущая
- 22/40
- Следующая
- Это точно, - согласился Небеседин.
- Давайте будем держаться вместе, - предложила Давыденко.
- Один за всех и все за одного! – поддержал её брюнет.
- Я два раза была этой весной у них на программе. Встречают без опозданий, размещают нормально, так что вы не переживайте, - сказала новообразованной компании Кураховская.
- А мы и не переживаем. Чего нам теперь в жизни бояться после этой черной пятницы?! – сказал Небеседин.
- Уважаемые пассажиры рейса «Одесса – Москва»! Из-за неблагоприятных погодных условий вылет задерживается ровно на один час! – из динамиков в зале послышался услужливый женский голос.
- Не отпускает нас Украина, - произнес брюнет.
- А может это отговорка? Задержали рейс, чтобы мы не улетели? Вдруг сейчас появятся спецслужбисты и повяжут нас? – испуганно сказала Давыденко.
- Бросьте вы мине этих глупостей! Никто нас не закроет! – успокоила ее Кураховская.
- Погода пасмурная, всё может быть, - сказал брюнет.
- Уцелеть второго мая и после всего погибнуть в авиакатастрофе это будет слишком несправедливо, - вымолвил Небеседин.
- Андрюша вон уснул и ничего плохого не думает, - сказала Кураховская, указывая на задремавшего Акимова.
- Во мне эмоции до сих пор кипят, никак не могу уснуть, - сообщил брюнет.
- Хорошо, что вечным сном не уснули в пятницу, - констатировала Давыденко.
Час ожидания прошел незаметно. Компания вспоминала самые яркие моменты митингов на Куликовом поле и обсуждала планы визитов в Москве. Наконец-то к зданию аэропорта подъехал автобус и доставил всех пассажиров прямо к трапу.
- Мы рады приветствовать вас на борту «Аэрофлота»! Российские авиалинии гарантируют вам кофмортные условия во время полета! – сообщила компании стюардесса в красной корпоративной форме.
- Надеюсь, пилоты будут лететь не по пачке «Беломорканала»? – в шутку спросил её Небеседин.
- Простите, что вы сказали? – с улыбкой переспросила его стюардесса.
- Да так, ничего, проехали, - произнес Вениамин с разочарованием потому, что стюардесса не знала классический советский анекдот.
Небеседин, высокий брюнет и Кураховская получили места в тринадцатом ряду. Вениамин сел к окну на место «А», брюнет занял кресло «В», «С» досталось Галине Сергеевне.
- Тринадцать – число нефартовое, - хмуро произнесла Кураховская.
- Мамаша, не каркайте! – шутливо сказал ей брюнет.
- Ну хотя бы сегодня не пятница, - констатировал Вениамин.
- Пятницу мы, слава Богу, пережили! – сказала «Мисс баррикада».
- Я совсем забыл представиться – Вадим Тимофеев, член партии «Русские патриоты», - брюнет обратился к Небеседину и протянул руку.
- Вениамин Небеседин, публицист.
Вениамин пожал руку Тимофеева и спросил его:
- А какими судьбами в пятницу на Куликово поле занесло?
- Румянцев, мой товарищ по партии, пригласил.
Пассажиры пристегнули ремни, выключили мобильные телефоны и самолет устремился вперед по взлётно-посадочной полосе. Беседа продолжилась лишь после того, как самолет набрал высоту, и стюардесса стала расхаживать по салону с тележкой.
- Пить что-нибудь будете?
- Чай, - ответила Кураховская.
- Апельсиновый сок, - сообщил Тимофеев.
- Минеральной воды налейте, пожалуйста, - произнес Вениамин.
Соседи по ряду утолили жажду и Тимофеев начал рассказывать о пережитом в пятницу:
- Я Румянцеву давно говорил: «Саня, надо срочно покупать стволы!», а он в ответ: «Не стоит, всё обойдется». Когда погром начался я забежал внутрь дома на третий этаж и начал из окон кидать на этих тварей всё, что было под рукой. Вазы, чашки, чайники, телефоны, стулья. Пару раз я точно попал в головы фашистов. Выглядываю в окно, а в меня целится из пистолета сотник Мыкола, четырнадцатая сотня самообороны майдана. Я успел пригнуться, он промазал, а кадры того, как он в меня стрелял, сейчас везде в интернете.
- Видел, ага, - Небеседин согласился со словами Вадима.
- Когда бандеровцы зашли в здание, то я поначалу не знал что делать. Мы с Саней уже прощались с жизнью. Обнялись по-братски, поцеловались и я ему говорю: «На этом свете, наверное, уже не увидимся! До встречи в раю!». Открывается дверь в кабинете, где мы были, и заходит молодчик-бандеровец. Саню он не заметил, а меня сразу увидел и спрашивает по-украински: «Ты хто?». Я ему отвечаю: «Вадым». Он опять спрашивает: «На мове розмовляешь?». Я ему в ответ: «Не тилькы розмовляю, а ще й спиваю!». Он подумал, что я свой и побежал к главной лестнице. А я был в бронежилете – если бы он это заметил, то меня бы здесь не было с вами. Всех, кто был в бронежилетах, они сразу убивали из пистолета выстрелом в голову. Короче, как только молодчик исчез, то мы дали дёру в противоположную сторону и побежали с Румянцевым в боковое крыло. Там мы заперлись в актовом зале и просидели до глубокой ночи. Нас эмчээсник обнаружил. Мы сначала не хотели идти с ним – думали, что на улице нас подкарауливает «Правый сектор» и всех уничтожат, но он дал гарантии безопасности и вывел нас наружу. Самое страшное было, когда мы вышли из актового зала – весь коридор в трупах, я поначалу не верил глазам своим. Оказывается, только я и Саня выжили на третьем этаже. Все остальные погибли. Или задохнулись, или фашисты пристрелили. Румянцев пошел искать своего брата и его сразу взяли менты, он ведь депутат городского совета. Ну а я домой смылся тихонько.
- Охренеть можно, - произнес Небеседин, шокированный рассказом Вадима.
- Мне повезло. Я была на втором этаже и успела эвакуироваться вовремя. Пожар только начинал разгораться. Нас было трое в кабинете. Неизвестный мне мужчина сорвал штору, привязал её узлом к батарее, и я спустилась по ней вниз как по канату. На площади была неразбериха, и я поскорее пошла прочь от этой нацистской вакханалии, - сообщила Кураховская.
Неожиданно Тимофеев достал из-за пазухи икону размером двадцать на тридцать сантиметров:
- Это моя спасительница! Она была в кабинете на третьем этаже, где мы бомбили фашистов. Когда началась стрельба, то я её спрятал под бронежилет. Теперь не могу с ней расстаться ни на секунду.
- Твой ангел-хранитель добросовестно выполнил свои обязанности в пятницу! – произнесла «Мисс баррикада».
- А правда, что в доме профсоюзов погибла беременная женщина? В интернете сейчас много споров о том, что её фотография это фейк, - Небеседин спросил у Вадима.
- Чистая правда! Я с ней лично общался за час до трагедии. Она работала секретарем в какой-то мелкой конторе. Я говорил ей: «Уходи отсюда! Нечего тебе сегодня здесь делать!», а она ни в какую! Отвечала: «Моя работа в доме профсоюзов и я её не брошу!». Её задушили шнуром от телефона и изнасиловали, - сообщил Тимофеев.
- Страсти какие! – ужаснулся Небеседин.
- Еще мимо проходила по Куликову полю женщина с двумя детьми. Просто гуляла по району, к политике отношения не имела. Она в панике забежала с малышами в дом профсоюзов. Все трое сгорели в вестибюле. А бойцу дружины Генке Кушнареву голову отрезали, тело облили бензином и подожгли. На следующий день у Генки родилась дочь.
- Всё, хватит мне ужасы рассказывать! Я не могу такое слушать! – сказал Вениамин.
- А что теперь делать нам? – спросила Кураховская Вадима.
- Достать оружие и перестрелять всех фашистов! – эмоционально ответил ей Тимофеев.
- А где его взять? – продолжила «Мисс баррикада».
- Через Приднестровье можно постараться завезти. У них Калашников восемьсот баксов на чёрном рынке стоит. Но нужны деньги, - сказал Вадим.
- А кто нам даст денег?! – произнесла Кураховская.
- Москва и даст! Пусть помогут нам. Русские своих в беде не бросают! – сказал Тимофеев.
- На палаточный городок Россия давала всего десять штук зелени в месяц. Этих денег не хватало – ребят надо было кормить ежедневно, обувать и одевать. Плюс экран на Куликово поле купили. А сколько еще денег ушло на печать агитационных материалов. Мы в какие только российские организации не обращались с просьбами о помощи, но никто нам ничего так и не дал, - печально сообщила Кураховская.
- Предыдущая
- 22/40
- Следующая
