Стрела Чингисхана - Самаров Сергей Васильевич - Страница 7

• Предыдущая
• 7/35
• Следующая

Полковники сразу шагнули ближе к столу. Профессор улыбался:

– Я вот только что говорил Петру Ярославовичу, что, если капитан сначала возьмет в руки шлем, значит, он в душе исследователь, если возьмет в руки автомат, значит, он в первую очередь офицер спецназа.

– Конечно, я в первую очередь офицер спецназа, – согласился Чанышев.

– Нам и то и другое важно. Поскольку офицер спецназа начал рассматривать не само оружие, а монитор, вы и исследователь тоже. – Крейцер хотел, кажется, навязать Чанышеву свою мысль.

– Автомат этот я знаю, воевал с таким, – признался Валерий Николаевич. – Только без монитора. Потому монитор и вызвал интерес.

– Ну что, начнем? А то скоро на обед идти. – Майор подошел сзади, и Чанышев, не оборачиваясь, почувствовал, как он гладит свой округлый живот.

– Да, пора уже, – поторопил и полковник Симагин, взглянув на часы. – Нас командующий ждет. Давайте будем приступать.

Профессор Крейцер согласно кивнул.

Задачу ставил начальник тира:

– Три пробные попытки стрельбы очередями по первой мишени на дистанции сто метров, чтобы определить уровень самого стрелка. Без всяких облегчающих стрельбу приспособлений. Потом выключается свет, надевается шлем, и стрельба ведется через тепловизорный наглазник. Мишень на дистанции двадцать пять метров специально снабжена для этого источниками тепла, рисующими человеческий контур. После первой попытки дается вторая, вторая мишень тоже снабжена источниками тепла. Стрельба в третьей попытке осуществляется уже с пояса через монитор шлема, для чего вызываете на монитор прицельную программу. Две следующие попытки с дистанции пятьдесят метров – с теми же условиями. После этого одна попытка на пятьдесят метров и две на сто метров даются на упражнение «стрельба из-за угла».

Что это за стрельба, капитан Чанышев понятия не имел, но догадывался, что ему все объяснят. Более того, уже подозревал, что придется использовать монитор, установленный на ствольной коробке, который будет показывать и мушку, и прорезь в прицельной планке.

Первую задачу Валерий Николаевич выполнил без задержки, чем даже вызвал хмурость на мясистом лице начальника тира.

– Куда торопитесь… – проворчал майор. – Разве трудно нормально прицелиться… – Но, приложившись к смотровой трубе, удовлетворенно хмыкнул: – А что, вполне недурно. И очень кучно для короткоствольного автомата. Тем более с такой скоростью прицеливания.

Что касается кучности, то тут и у самого Чанышева сомнений не было. Он стрелял очередями по два патрона. Автомат при этом не успевало увести в сторону. Если бы очереди были стандартные, как учат стрелять во всей армии, то есть по три патрона на очередь, такой кучности не могло бы быть. Короткоствольное оружие всегда уводит вверх и влево сильнее, чем длинноствольное.

– Ладно, поехали дальше…

– Далеко? – пошутил капитан.

Олег Богданович не отреагировал.

Чанышеву дали в руки шлем, показали, как подтягиваются ремни внутреннего каркаса, которым шлем подгоняется под размер головы. Он подогнал. Затем ему выдали перчатки и подключили провода к шлему.

– При полной правильной экипировке провода пропускаются через рукав и выходят через воротник, – объяснил Олег Богданович. – Ладонь левой руки – своего рода тачскрин, указательный палец правой – стилус. Опускаете защитное стекло на шлем – это ваш монитор. Замыкаете большой и средний пальцы – включается компьютер шлема. Пользуетесь тачскрином и стилусом – включаете тепловизор. После этого можете сам компьютер выключить или повторным соединением большого и среднего пальцев, или просто подняв свое забрало. Тепловизор все равно включен и будет работать независимо от компьютера. Итак… Поднимаете стекло-монитор, опускаете тепловизор, прижимаете наглазник к глазу, я выключаю свет, вы стреляете.

Капитан Чанышев выполнял действия, лишь незначительно отставая от указаний майора, и все же успел удивиться:

– Как быстро компьютер загружается!

– Три месяца над этим бились, – признался профессор Крейцер. – Сделали все же…

Забрало ушло вверх. Наглазник прижался к глазу. Майор выключил свет. Видимо, и мушка автомата, и прицельная планка тоже были смазаны каким-то раствором и светились в тепловизоре, как и отделенная мишень. Стрельба была такой же быстрой и качественной, как в первом упражнении, но более точной, если учесть, что дистанция была в четыре раза меньше. Пули калибра девять миллиметров разворотили весь центр мишеней. Майор включил свет и прильнул в окуляру трубы.

– Не мое дело оценки ставить, но могу только похвалить.

Выведение на монитор прицела автомата много времени не заняло. Стилус только коснулся тачскрина в нужном месте, и прицел встал перед глазами в более крупном размере, чем при взгляде обычным методом, без приборов. Но крупный размер позволял и лучше прицеливаться. Правда, не сразу удалось свести у пояса мушку и прорезь прицельной планки, но уже с нескольких попыток появилась координация, которая помогла все сделать правильно. А в остальном это оказалось делом простым. Стрельба с дистанции двадцать пять метров была по качеству такой же, как стрельба с помощью тепловизора. Ненамного ухудшился результат и при стрельбе с пятидесяти метров. Короткие очереди клали пули в центральный темный круг мишени. И даже когда дистанция увеличилась вдвое, Чанышев отстрелял лучше, чем вообще без электронных помощников. Необходимость таких помощников переоценить было трудно.

Что представляет собой последнее упражнение, капитан примерно догадывался. Но теперь ему уже не понадобился компьютер шлема и тепловизор, роль угла взял на себя Олег Богданович, из-за большого живота которого Валерий Николаевич вскидывал руки с автоматом, смотрел в монитор и прицеливался. Только первая очередь оказалась неудачной – капитан нарушил координацию движений. Но тут же вспомнил, как координировал свои движения при стрельбе в шлеме через прицел компьютера, и уже все последующие пули точно ложились в цель.

– Признаюсь, не ожидал такой стрельбы, – произнес Олег Богданович, в последний раз взглянув в окуляр смотровой трубы. – У нас стрелки-профессионалы испытывали оружие, и у них так не получалось.

– Я тоже, кажется, не спецназовец-любитель, – заметил капитан Чанышев.

Больше всех был доволен результатом полковник Симагин, поскольку Чанышев представлял род его войск.

– Ну что, возьметесь испытывать такую оснастку? – спросил профессор Крейцер.

– И даже с удовольствием, хотя меня в этой ситуации никто не спрашивал и спрашивать не собирается. Комплект на два взвода уже отправлен?

– Отправлен. Это не в обиду вам такое самоуправство. Просто мы ждали вашего приезда и были уверены, что вы не откажетесь.

– Я в армии служу и подчиняюсь приказам. Завтра прикажут идти в бой с вилами – придется идти. У нас так полагается, Вячеслав Якобович.

– Со всем остальным, на что способен наш шлем, вы сможете познакомиться из инструкции, которую я вам вручу вместе со списком вопросов. Не забыли, что я вам обещал дать?

– Не забыл, товарищ полковник.

– Надеюсь на подробный и развернутый отзыв. Желательно положительный. В формирование костюма «Ратник» участвуем не только мы. Конкуренты готовят свои системы. Их тоже кто-то испытывает в боевой обстановке. Может быть, даже где-то по соседству с вами.

– Я с такими испытателями не встречался. Пусть испытывают. Надеюсь, что соответствующие инстанции выберут лучшее…

– А я надеюсь, что лучшими станут наши образцы…

Впечатление складывалось такое, будто вся Москва стояла в дорожных пробках. Ехали едва-едва. И, как видел капитан Чанышев, подобная ситуация складывалась и на боковых дорогах, не только на так называемых вылетных.

В город въехали по Ленинградскому шоссе, оттуда свернули на улицу Алабяна, потом перед улицей Панфилова свернули на улицу Зорге и добрались до Хорошевского шоссе. Пропуск на капитана Чанышева был заказан загодя, получение много времени не заняло, и уже через пару минут полковник Симагин постучал в дверь кабинета командующего войсками спецназа ГРУ полковника Мочилова.

• Предыдущая
• 7/35
• Следующая