Морально-боевое состояние российских войск Западного фронта в 1917 году - Смольянинов Михаил Митрофанович - Страница 8

Ставка Верховного командования в Могилеве увидела в этих волнениях солдат падение дисциплины и потребовала от командующих фронтами в подобных случаях «действовать решительно, без всяких послаблений, пресекая в корне оружием всякую попытку колебания дисциплины», немедленно предавая зачинщиков полевому суду[81].

Однако никакие репрессии уже не могли остановить нараставший процесс разложения русской армии – главной опоры самодержавной власти. Это видел и признавал сам генералитет. Так, прибывший с фронта в Петроград в начале 1917 г. генерал А. М. Крымов заявил председателю Государственной Думы М. В. Родзянко, что благодаря плохому управлению войсками, назначению на высшие посты бездарных генералов и поэтому в немалой степени проигранным сражениям «в солдатском составе растет недовольство и недоверие к офицерству вообще, и к начальству в частности; таким образом, армия постепенно разлагается и дисциплине грозит полный упадок»[82]. К подобному выводу пришла и правительственная комиссия после обследования войск Северного и Западного фронтов: «армия не верит в победу», среди солдат «нарастает желание скорее окончить войну», отношение офицеров к правительству «самое отрицательное», «солдаты же видят в его деятельности одну измену и предательство»[83].

Уже с осени 1914 г. русская армия стала испытывать недостаток вооружения, особенно тяжелой артиллерии, артиллерийских снарядов и винтовок. По причине слабого вооружения, зависимости Верховного командования от союзников, а также плохого управления войсками русская армия терпела одно поражение за другим, несла большие потери, отступала вглубь страны. С 1915 г., наряду с нехваткой вооружения, стали проявляться первые симптомы недостатка обмундирования, особенно в зимнее время теплой одежды, сапог, а с 1916 г. – продовольствия и фуража. С продолжением войны процесс недопоставок на фронт развивался с нарастающей силой. Солдаты переживали горечь поражений, испытывали голод и холод, достигшие к 1917 г. критической черты. В этих условиях с конца 1915 г. стал падать морально-политический и боевой дух солдат, наиболее ярко проявились антивоенные настроения, неповиновение солдат командно-офицерскому составу, рост недовольства существовавшей властью в стране. В итоге армия стала мощной оппозицией самодержавию и в февральские дни 1917 г. перешла на сторону восставшего народа.

27 февраля 1917 г. в России победила Февральская буржуазно-демократическая революция. Решающим условием победы был переход армии на сторону революционного народа. В этот же день из представителей буржуазных партий было сформировано Временное правительство во главе с князем Г. Е. Львовым. В его состав вошли семь кадетов (А. А. Мануилов, П. Н. Милюков, Н. В. Некрасов, Ф. И. Родичев, А. И. Шингарев и др.), два октябриста (Г. Е. Львов и А. И. Гучков), по одному представителю от партий прогрессистов, Центра и трудовиков и один беспартийный. Почти одновременно представители партий революционной демократии, а также кооперативного и профсоюзного движений, депутаты Государственной Думы создали Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов – орган революционно-демократической власти. Образовалось двоевластие.

Начавшись в центре России, Февральская революция быстро распространилась по всей стране. Вслед за Петроградом по аналогии двоевластие устанавливалось на местах: наряду с органами буржуазного Временного правительства создавались Советы. В Минске сообщение о свержении самодержавия было получено 28 февраля, в Витебске, Могилеве и Гомеле стало известно о победившей революции 1 марта 1917 г. Как и в целом по Российской империи, в городах и местечках Беларуси наряду с правительственными органами власти, создавались революционно-демократические – Советы. Уже в первой половине марта Советы были созданы в Минске, Витебске, Гомеле, Бобруйске, Борисове, Мозыре, Молодечно, Мстиславле. Несколько позже – в Могилеве, Городке, Докшицах, Дриссе, Лепеле, Калинковичах, Речице, Рогачеве, Слуцке и других местах[84].

На Западном фронте о победе Февральской революции стало известно позже. Командование фронтом, опасаясь влияния революционных событий на боеспособность войск, пыталось скрыть от солдат известие о победе революции. Более того, монархически настроенные генералы во главе с главнокомандующим фронтом генералом А. Е. Эвертом надеялись на подавление революции и пытались оказать в этом свое содействие, направив по требованию начальника штаба Ставки Верховного главнокомандующего генерала М. В. Алексеева наиболее преданные царю части с фронта.

Однако сведения о революции проникали на фронт по неофициальным каналам: из поступавших писем, от возвращавшихся в части отпускников, проезжавших пассажиров и т. д. Поняв, что победа революции – свершившийся и необратимый факт, генерал М. В. Алексеев 2 марта 1917 г. разрешил главнокомандующим фронтами огласить войскам «те заявления, которые успокаивают армию»[85].

Командование фронтом проявляло осторожность при осведомлении войск о революции и внутриполитическом положении в стране. Командирам корпусов было рекомендовано содержание телеграмм о положении в стране передать начальникам дивизий для личного сведения и осведомления командиров полков. Последним предписывалось «постепенно, в удобной форме и в удобное время» при содействии старших офицеров разъяснять солдатам «существующее положение в стране и указывать, как к этому должна относиться армия». Разъяснение рекомендовалось проводить по подразделениям и в разное время, «дабы не привлекать к этому всеобщего внимания и не подчеркивать создавшегося положения»[86]. Доведение до войск воззваний Временного правительства и Государственной Думы, манифестов об отречении от престола царя Николая II и его брата Михаила осуществлялось перед строем как отдельных войсковых подразделений, так и целых гарнизонов, возглавлявшими их командирами и начальниками. Разъяснение указанных документов и политических событий в стране, как правило, завершалось призывом к войскам сохранять спокойствие, крепить дисциплину и боеспособность перед лицом внешнего врага.

Весть о победе Февральской революции солдаты и демократически настроенные офицеры встретили с большой радостью. Они связывали с ней надежды на большие перемены в политической и социально-экономической жизни страны: прекращение войны, решение вопроса о земле, установление социального равенства, отмену или ограничение произвола начальников.

Верховное командование и командование фронтов в первое время после революции пытались не допустить распространения произошедших политических и демократических перемен в стране и на армию. Они связывали с этим неминуемое падение дисциплины, боеспособности войск, последующее разложение армии, что в условиях войны считали гибельным для России. «Пусть провозглашенные принципы свободы, близкие нашему сердцу, не коснутся нас, как военных, – призывал войска в своем приказе командующий 10-й армией генерал В. М. Горбатовский и заключал: – Армия должна оставаться армией»[87].

Ставка Верховного главнокомандующего и Временное правительство с тревогой ожидали как войска и население воспримут манифесты об отречении от царского престола. Командующий 10-й армией уже 4 марта приказал командирам корпусов и начальникам дивизий «с полной откровенностью» доносить об этом[88].