Эрик - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 19

• Предыдущая
• 19/66
• Следующая

Остронег медленно поднял голову и посмотрел своими небесно-голубыми, холодными глазами в глаза зелёные, горящие неукротимой, кипящей энергией. Смотрели они так долго. Молча. Их лица выражали спокойствие, а осанка расслабленность и грацию. Прошло несколько минут, прежде чем дрегович встал, не отводя взгляда, положил руку на плечо барону и сказал:

— Эрик, моя жизнь и судьба в твоих руках. Клянусь тебе в верности, что в жизни, что в смерти. Клянусь перед ликом предков моих, да услышит меня славный Даждьбог.

После этого он сделал шаг назад и поклонился в пояс. А наш герой получил второго человека в команду. В связи с чем весь следующий день ушёл на подгонку одного из французских хаубеков, что так и не были выставлены на продажу. Денег хватало, а вещи полезные, могут пригодиться. Да и спутников, которыми потихоньку обрастает Эрик, нужно снаряжать.

Подходил к концу второй год проживания барона в славном городе Вене. Много чего за это время с ним тут случилось — и хорошего, и плохого. Но главную задачу он выполнил, так что теперь гарцует в новеньких доспехах, выезжая на конную прогулку. Пусть он и не славился особой добротой да лаской, но в городе его уважали. Спросите за что? За крепость духа, трезвость ума и решительность. Не каждый сможет отразить нападение банды разбойников, и ещё меньше людей могут отбить раненого у толпы разъярённых рыцарей. Кровь и смерть. Он был в них по локоть, но время было такое, что человека, который не может убить в бою, считали ничтожным. А благородные рыцари в духе достославных и необычайно возвышенных рыцарей короля Артура существовали только в куртуазных романах, а также более поздних апокрифических сказках. Ну и, само собой, в некрологах, ведь как в своё время пошутил Станислав Ежи Лец, лишь читая некролог можно во всех подробностях узнать, кем человек не был в жизни. Да, увы, этот мир циничен, банален и довольно основательно покрыт слоем пошлости и грязи. Именно поэтому мы и верим в сказки, дабы взращивать зачахшую мечту в своей душе.

Времена Ричарда Львиное Сердце как раз очень близки к тем временам, что описываются в этой книге, так что институт рыцарства находился примерно в той же стадии своего существования. Что же он собой представлял? Ключевым было то, что рыцари являлись международной закрытой корпорацией, неподсудной обычному суду, их мог судить только их сеньор, и, за редкими исключениями, так оно и было. Обычный человек в эти времена уже не мог быть возведён в рыцарское достоинство иначе, как имея на то право рождения. То есть его папа уже должен быть рыцарем, а этот статус могли иметь только благородные семьи. Потомки викингов и норманнов, что грабили Европу на протяжения веков. Они впитали поведенческие замашки предков и сохранили их, окутав неким ореолом добродетельных образов. Их предки кидались в бой за Одина, а потомки, не избежавшие влияния христианства, посвящали лившуюся рекой кровь уже его святым. Быта практически не вели, так как заниматься чем-либо продуктивным считалось недостойным благородного рыцаря. Поэтому всё свободное время они пили-гуляли, воевали с кем ни попадя, участвовали в турнирах, собирали дань за «крышевание» деревушек да грабили соседские населённые пункты, когда с деньгами становилось совсем плохо. Единственным благородным делом считалось воинское искусство — тем они и жили.

Человеческая жизнь что-то стоила только для того, кто не мог её сам отнять, а потому вынужден был нанимать кого-то со стороны. Согласитесь, это совершенно не совпадает с теми образами благородных защитников, представленных нам в фильмах и романтических книгах. Вспомните про замечательное право первой брачной ночи, когда все девушки, выходя замуж, должны были провести первую ночь в постели местного феодала. Да, не вяжется с образом прекрасного Айвенго. Хотя если запаковать все это в броню да отполировать, получится благородный рыцарь в сверкающих доспехах, который изящно проедет по мостовой и оставит в окнах домов массу прекрасных дам с влажными глазами, вздыхающих о столь обворожительном и эффектном кавалере.

Итак, на дворе июнь 1198 года, Вена, наш благородный рыцарь идёт в сопровождении Остронега по рынку, чтобы прицениться и купить ему доброго коня.

На рынке их ждал сюрприз — на небольшом круглом пятачке между рядами труппа бродячих артистов устроила небольшое представление. Естественно, вокруг них собралась толпа. Ведь жизнь в те времена была довольно скучна и развлечения были редки. А те, что имелись, не радовали разнообразием, так что новая струя всегда была кстати. Балаганщики пели, плясали довольно причудливым образом, жонглировали ножами и играли на музыкальных инструментах. Ничего удивительного для современного зрителя, но Эрику, что провёл в том дремучем мире уже два года, такое представление доставляло удовольствие, и весьма немалое. Слишком уж сереньким всё тут было. Ни ночного освещения, ни красочных салютов, ни эффектных шоу. Всей этой мишуры нашего мира ему очень не хватало. И не только ему в том мире было скучно и уныло. Как ни странно, но даже священнослужители, официально порицающие подобные развлечения, с удовольствием смотрели, как выделываются циркачи.

Но вот представление подошло к концу, и все разошлись. Наша парочка тоже пошла дальше по своим делам, подкинув обол артистам. Настроение было приподнятым, погода хороша. Коня Остронегу нашли сразу. Он, конечно, оказался довольно дорогим, но у них случилась идиллия — они понравились друг другу сразу. Настолько, что коня не нужно было вести за узду, он сам пошёл за славянином.

Проходя мимо подворья тамплиеров, Эрик услышал шум и решил туда зайти, выяснить, что приключилось. На внутреннем дворе толпились человек двадцать, окружив труп, который лежал лицом вниз. Это был де Рэ. Заметив барона, рыцари обернулись и поприветствовали его. Соратник Жана, зная о приятельских отношениях между покойным и бароном, рассказал, что произошло. Оказывается, некто Гаспар, представляясь порученцем самого дожа, списался с командором подворья по поводу интересной сделки. Сегодня пришёл посланник этого человека и сообщил, что месье Гаспар инкогнито прибыл в Вену и ждёт Жана на постоялом дворе Эдвина. Господин командор вышел за ворота подворья и буквально через минуту вернулся с бледным лицом. Немного покачавшись, он упал, а в его спине торчал кинжал.

Вышел от тамплиеров Эрик опечаленным — человек, спасший ему жизнь, убит средь бела дня каким-то наглым убийцей. И самое противное заключалось в том, что мстить было некому — убийца неизвестен. Месье Бодуэн де Морель, в прошлом помощник и сподвижник де Рэ, а ныне — командор подворья, совершенно не был настроен на беседу. Нашего героя преследовала навязчивая мысль о том, что ему рассказали официальную версию, а не то, как было на самом деле.

— Послушай, Остронег, всё хотел спросить — сколько тебе лет?

— Около тридцати, точно сказать не могу, так как сам из крестьян, а у нас никто точно не считает.

— Вот скажи с высоты своих лет, что ты думаешь о том, что случилось на подворье?

— Врут они, но в чём — не знаю.

— Вот и я так думаю. Ладно, пойдём домой, подумаем да прикинем, что к чему в этом деле, а то на улице ещё подслушает кто.

Дрегович кивнул, и дальше они шли молча. В доме же закрыли дверь, ставни и сели вместе с девушкой обсуждать случившееся. После получасовой беседы сообща решили последить за Бодуэном. Но следить самим было очень опасно — он их отлично знал. Поэтому, вспоминая фильмы о приключениях Шерлока Холмса, Эрик решил воспользоваться местной детворой. Морриган было поручено найти уличных подростков и нанять их для шпионажа. Каждому, кто принесёт полезные сведения, полагался обол. Дети были в восторге, а потому вокруг подворья их всегда было много. В результате главный подозреваемый был под круглосуточным наружным наблюдением и не мог выйти за ворота подворья, не оказавшись под пристальным вниманием детских глаз. Он-то и думать не думал, что они за ним следят. Его грело тщеславие, дескать, он так эффектно выглядит, что детвора от него в восторге и постоянно разглядывает.

• Предыдущая
• 19/66
• Следующая