Выбери любимый жанр

Эрос за китайской стеной - Виногродский Бронислав Брониславович - Страница 19


Изменить размер шрифта:

19

Однако далеко не всегда служанки подсматривают с целью выдачи. Например, служанка Инчунь из романа «Цзинь, Пин, Мэй», будучи еще юной безбрачной девицей, охотно помогает своей госпоже принимать любовника, бережет их от глаз мужа, но не от собственных — «Инчунь тайком подглядывает в первобытную щель». Наблюдая за разнообразием любовных игр, разумная девушка занимается самообразованием, узнает немало нового, интересного и полезного.

На другой картинке — «С Ли Пиньэр вдвоем, как два зимородка, парящих в воздухе» — та же служанка уже не подсматривает столь откровенно, но все равно присутствует. Как знак этого присутствия — очертания ее головы, повернутой в затылок, виднеющиеся в дальнем окне.

Наиболее везучей из всех служанок «Цзинь, Пин, Мэй» оказалась барышня Чуньмэй, ибо ее соглядатайство в итоге кончалось соучастием. На иллюстрации к десятой главе она «Спрятавшись, вожделенно подсматривает за госпожой Пань /своей хозяйкой/, затерявшейся в весне». Глава же эта кончается тем, что сама Чуньмэй перестает быть девственницей ко взаимному, вернее, к тройственному удовольствию.

На гравюре же к 82-й главе изображен момент подглядывания, предшествующий ее новому грехопадению, вослед своей госпоже — уже не с хозяином, а с его зятем — «Чэнь Цзинцзи забавляется с одной, но в итоге получается с двумя» (илл. 130).

На третьей гравюре с подглядывающей Чуньмэй — «Пань Цзиньлянь в ароматной ванне принимает полуденный бой» очень тонко и очень по-китайски, через аллегорию, переданы изящество и юная расцветшая, естественно от «употребления», красота этой девушки. Чуньмэй, что в переводе значит весенний цветок сливы мэйхуа, остановилась у косяка, тонко и упруго изогнувшись, подобно ветке, той самой, по-весеннему пышно цветущей ветке мэйхуа, что изображена рядом с нею на круглом панно на стене (илл. 131).

Подсматривающие женщины присутствуют не только на листах серии «Цзинь, Пин, Мэй», но также, например, на двух свитках из Эрмитажа и на некоторых других изображениях (илл. 16, 23).

То, что дамы чаще, нежели юноши, выступают в роли так называемых «третьих лиц», которые, кстати, согласно китайскому пониманию, не были такими уж лишними, объясняется множеством причин, но, в первую очередь, конечно, социальным устройством общества.

Узкий мир гарема, разумеется, был полон интриг, мелких или крупных (ежели сам гарем крупный, т. е. принадлежит императору или высшему сановнику). Но это как бы лишь одна темная сторона в целом положительного, во всяком случае небесполезного, явления.

В чем его польза? Во-первых, подглядывая друг за другом, конкурирующие дамы совершенствовались в искусстве любви, что не мог не приветствовать супруг.

Во-вторых, созерцая, женщина возбуждалась без всяких дополнительных усилий со стороны мужчины, который в итоге мог использовать это возбуждение во благо себе и ей. То есть подглядывание могло быть хорошей прелюдией к совокуплению.

В-третьих, оно могло стать его заменой, что тоже не так уж плохо и для мужчины, и для женщины. К сожалению, гаремные дамы, в силу условий их жизни, в силу строжайшего запрета иметь какие-ибо отношения с кем-либо, кроме мужа, вынуждены были страдать острой или чаще хронической коитусной недостаточностью, поэтому поиск замены, компенсации был крайне насущным вопросом. Вполне удовлетворена и даже довольна, счастлива несчастная девушка с альбомной картинки XVII в., которая нашла для себя такую замену. Она с восторгом, косясь на сношающуюся пару, занимается онанизмом.

В-четвертых, замена действия созерцанием и даже духовное превосходство бездеятельного созерцания над реальными деяниями — такова основа основ вообще китайского мировоззрения. Созерцание может быть двух родов: замкнутое медитативное самоуглубление — «нэй гуань», или «нэй ши» («внутреннее видение»), и отстраненное, внешне безучастное восприятие окружающих пространств. Причем, что интересно, физический пассив и эмоциональная отрешенность, в которых пребывает созерцатель, которые являются исходной точкой медитативного процесса, отнюдь не мешают, и даже наоборот, способствуют в дальнейшем достижению высшего экстатического состояния. Неподвижное, нереализующееся во вне переживание этого экстаза, согласно даосским представлениям, питает и вскармливает божественные сущности, живущие в человеческом организме, вскармливает, обессмерчивает дух, в то время как практические экстатические действия — секс — вскармливают, обессмерчивают тело.

Практика и созерцание — это два взаимодополняющих компонента одного и того же процесса. Высшей целью созерцания было чувственное постижение бессмертия еще в период здешней жизни. Кроме того, адептом руководило стремление узреть высшие существа, встретить богов, дабы прибегнуть к их помощи в восприятии тонкостей учения. Боги живут везде — и внутри человеческого тела, и в небесных гротах, где облака (инь) сливаются с горами (ян). Нужно только уметь их видеть, знать, где, когда, в какой момент они выйдут наружу.

Но одно известно точно. Весь сонм небожителей, полный девятиярусный даосский пантеон, присутствует в момент воссуществовления Великого Единого, в той точке, где инь и ян, сливаясь, образуют самое дао. Точка же такая, как известно, всегда возникает в момент проникновения пениса в вульву.

Таким образом, для ищущего бессмертия зрелище коитуса — истинный клад. Оно может принести ему невиданную удачу, осуществить его сакральную мечту о встрече с богами. Но, конечно, лишь в том случае, если подглядывающий сам уже достиг определенной духовной высоты.

Воистину парадоксальны идеи, заключенные в китайском эротизме. Но это только с нашей, европейской точки зрения. Если же размышлять с позиции даосов, то нет ничего парадоксального в том, что эротическое соглядатайство может применяться с целью внутреннего самосовершенствования и продления жизни вплоть до достижения высшего бессмертия.

И наконец еще один момент. Присутствие соглядатая, особенно если он (она) не тайный, но явный, полезно не только для того (той), что смотрит, но и для тех, на кого смотрят. Изощренные и многоопытные герои романа «Цзинь, Пин, Мэй» использовали порой этот способ приглашения третьего лица, чье присутствие приводило их в дополнительное возбуждение, предоставляло лишние возможности для утонченной любовной игры и демонстрации своих умений. Оно не позволяло «лениться» и «работать» вполсилы, надо было быть, что называется, на высоте. Каждый из двоих желал побороть другого на глазах у третьего. Женщина демонстрировала свои неотразимые «мягкие» возможности, а мужчина — свою всепобеждающую «твердую» силу.

Помимо прямых подглядываний за сношающимися, китайские «чунь гун ту» предлагают также иные варианты созерцательно-сексуальных практик, как то: подглядывание за животными или разглядывание картинок.

Возможен также еще более рафинированный уровень соглядатайства: подглядывание за подглядыванием. Так, на одной из картинок XIX века дама умиленно следит за любящими друг друга кошками, а за нею с неменьшим умилением тайком в окошко наблюдает юноша (илл. 31).

Или другой лист того же времени: «пара, рассматривающая эротическую картинку». Дама развернула свиток, а ее реакции ловит стоящий за нею мужчина. На этом листе происходит уже не двойная, но тройная игра последовательных подглядываний: картинка в картинке — картинку смотрит дама, даму видит юноша, и он же видит опять картинку, и, наконец, зритель видит и «внутреннюю» картинку, и даму, и юношу, и всю эту сцену, т. е. поэтапно воспринимает весь этот альбомный лист целиком.

Интересно напластование взаимосозерцательных и взаимовозбуждающих игр на картине, выполненной в технике слоновая кость на шелку из серии, датированной 1850–1880 гг. Дама рукой возбуждает мужчину. Мужчина, играя ее ножкой, смотрит в глубь другой дамы, лежащей перед ним с раздвинутыми ногами, т. е. говоря возвышенно и образно — углубился взором в разверстые недра «нефритовой пещеры», которая, кстати, очень мощно, рельефом выделена на изображении. В свою очередь лежащая «разверстая» дама полностью поглощена созерцанием эротической книжки, которую она держит в руках. То есть одна дама видит живой пенис юноши и живую вульву своей компаньонки вне коитусного процесса, а другая дама видит те же предметы в процессе коитуса, но в нарисованном виде. Причем первая дама, общающаяся с живыми реалиями, и юношу возбуждает тоже реально, действенно, вторая же, более «созерцательная», и юношу возбуждает тоже созерцанием (илл. 76).

19
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело