Ты обязательно полюбишь клыки (ЛП) - Симс Джессика - Страница 3

• Предыдущая
• 3/60
• Следующая

— Уверена, все наладится, — успокаивающе произнесла Бетсэйби.

Вик перевел на нее испепеляющий взгляд.

— Наладится? Моему клану придется заплатить компенсацию за нарушение закона. Однажды остальные кланы узнают, что мы наделали, и разорят нас. И еще нам придется заплатить за молчание ее родителям. Мы в дерьме. — Его взгляд стал еще более диким и жестоким. — Моя жена беременна. А вы хотите, чтобы я успокоился и мыслил разумно, когда этот идиот отнимает еду у моей пары?

Бью встал перед Бетсэйби, безмолвно ее защищая, его взгляд ожесточился.

— Не разговаривай таким тоном с моей парой, Вик.

Вик снова повернулся к Бью и оскалил зубы… но потом попятился, отступив на шаг.

— Извини. Черт. Сейчас я немного не в себе.

Я украдкой вычеркнула тигров из своего списка. Увы. Я сомневалась, что смогу справиться с таким темпераментом.

Мышца на щеке Бью дёрнулась.

— Я сердит не меньше твоего. Но крик не превратит её обратно в человека.

— И что, по-вашему, мне теперь делать? Они поймали меня за яйца, а мой клан — за бумажник. Кому я должен жаловаться? — Он скрестил руки на груди. — Один раз она уже пыталась пойти в полицию, и нам пришлось быстро заткнуть это дерьмо.

— Никакой людской полиции, — отрезал Бью, не сходя с защитной позиции перед своей женой. — Ты знаешь, что делать.

Эти слова немного приглушили гнев тигра.

— Что ты предлагаешь?

— Мы изменим закон. Здесь и сейчас, — Бью рубанул рукой по воздуху. — Сначала проблемы с волками и Сарой, а теперь это. Все выходит из-под контроля и угрожает безопасности окружающих. Может, народ думает, что раз я взял Бетсэйби в жены, то правила смягчились? Но здесь иной случай. Жизнь Бетсэйби находилась под угрозой, ее сестру постоянно преследовали. Пожалуй, это даже убедило меня, что людям и верам нельзя скрещиваться. — Выражение его лица было угрюмым. — С этого момента больше никакой толерантности. Никаких несанкционированных обращений. А тот, кто ослушается, присоединится к своему вновь обращённому другу в пожизненном изгнании.

Пожизненное изгнание?

— Изгнание? — вторя моим мыслям, раздался голос Джонни, вышедшего из конференц-зала. Рыжая, вцепившись в его руку, следовала за ним. Он сглотнул. — Нас выгонят?

— Мы еще не решили, — прорычал Вик. — Почему бы тебе не научить свою подругу контролировать изменение, чтобы она снова не выкинула гребанную сцену в общественном месте?

Девушка ярко вспыхнула, а Джонни нахмурился. Он схватил её за руку и поспешно вывел из комнаты.

Бью потер лицо, которое, казалось, постарело лет на десять. Альфа тигров выглядел так, словно хотел перевернуть что-нибудь вверх дном, и Бью тряхнул головой.

— Прежде чем решить, что делать с его неуважением, необходимо несколько дней подумать.

— А девушка…

— Будет частью его наказания, — согласился Бью. — Придется проявить твердость. Если выяснится, что кто-то обратил человека, рискуем мы все. Никаких поблажек.

— Но не покажется ли это лицемерием, после того, как ты сам взял в пару человека? — тихо спросила Бет. — Твои мужчины одиноки.

— И они ведут себя нерационально. Я защищаю не их, я думаю о тебе и Саре. О каждой одинокой человеческой женщине, на которую могут открыть охоту и превратить в нечто ей непонятное, если мы это не предотвратим, — Бью окинул свирепым взглядом каждого из нас.

Никто не произнёс ни слова.

Бью повернулся к Бетсэйби.

— Мне нужен список всех стай и кланов с критично низким количеством женщин. Необходимо удостовериться, что их мужчины заняты. Нам меньше всего нужна вереница человеческих женщин, обращенных мужчинами, которые не смогли удержать член в штанах.

Она бросила на него непроницаемый взгляд.

— Извини, ты просишь меня, как жену или свою помощницу?

Я затаила дыхание, ожидая, что кто-то из них взорвется.

Но Бью лишь усмехнулся и, наклонившись, поцеловал Бет в щёку.

— Прости. Поможешь мне? Обещаю просмотреть резюме на должность помощника, как только ситуация разрешится.

Бет одарила его умиротворенной улыбкой и кивнула. К этой особенности в отношениях оборотней я никогда не привыкну. Они любили, когда их женщины им дерзили.

— Но… — начал Джонни.

— Никаких отговорок, — прервал Бью, разворачиваясь и пронзая парня взглядом. По его оскалу я поняла, что Бью в бешенстве. Едва себя контролирует, несмотря на ласковое обращение с женой.

— Больше никто никого не обратит, иначе будет изгнан навсегда.

Мое сердце подскочило к горлу, и я незаметно вычеркнула из блокнота "любого вера", сократив список возможных вариантов… очень существенно.

И после этого придется попытаться найти того, кто меня обратит.

Мама умерла, когда мне было восемнадцать. Она увядала постепенно, медленно сходя с ума от болезни, которая ставила медиков в тупик. Болезнь называлась фатальной наследственной инсомнией[2], и была невероятно редка.

Помню, я не обращала внимания, когда вставала утром в школу и обнаруживала, что мама, так и не уснув, всю ночь смотрела телевизор.

Она со смехом объясняла, что спит днем, и поначалу никого из семьи это не настораживало. Отец начал беспокоиться через шесть месяцев.

Мама принимала различные снотворные, но дела становились только хуже. Она ходила от специалиста к специалисту, однако никто не мог ей помочь.

Окончательным диагнозом стала фатальная наследственная инсомния, и мы поняли, что её ждет. Ей предстояло умереть медленной, болезненной смертью, предотвратить которую было невозможно.

Состояние мамы ухудшилось раньше, чем мы ожидали. В течение нескольких месяцев у нее начались видения. Когда галлюцинации участились настолько, что она стала с трудом отличать их от реальности, маму пришлось госпитализировать. Это послужило началом конца.

Мы беспомощно наблюдали, как ее разум слабел, превращая маму в безумную раздражительную тень некогда сияющей женщины.

Мой бедный отец, трепеща, бдел возле ее кровати и держал за руку, пока она ускользала.

Как можно умереть от нехватки сна?

Доктора объяснили, что нечто в генетическом наборе моей матери не позволяло ей полноценно спать и постепенно сводило с ума.

В конце концов, она обезумела от усталости и большую часть времени не узнавала ни меня, ни отца.

Это было ужасно.

А потом врачи настояли на проверке моей ДНК.

Их, конечно, интересовала научная сторона вопроса. Меня — суждено ли мне умереть таким же образом.

Я оказалась не готовой узнать правду: болезнь передалась мне по наследству. Она могла проявиться, а могла и нет.

Врачи успокаивали меня тем, что у большинства людей инсомния давала о себе знать не раньше сорока, а к тому времени, когда мне исполнится сорок, наверняка уже найдется лекарство. Я в свою очередь успокаивала отца, не успевшего оправиться от смерти моей матери.

До начала болезни его единственный ребенок имел в запасе еще много времени. И всегда оставался шанс, что она не проявится. Но я догадалась о своей судьбе в тот же миг, как услышала диагноз. В конечном итоге за мной придет медленная, мучительная смерть.

С тех пор надо мной висел дамоклов меч[3] — немое напоминание, что дни мои сочтены — и оказывал воздействие на все поступки.

Если бы вы знали, что доживете только до сорока, это повлияло бы и на вашу жизнь. Я всегда была не слишком общительным тихим подростком, но после смерти матери и поставленного мне диагноза, замкнулась в себе еще больше.

После выпускного растеряла связи со школьными друзьями и оставалась одиночкой все время учебы в колледже.

Я видела, сколько горя пережил мой отец, и поклялась не допускать, чтобы такое случилось с еще одним любимым мной человеком.

Близость и нежность в итоге принесли бы только боль. Лучше идти по жизни одной и не разрушать чужую своей смертью. Поэтому я не ходила на свидания. Мне хорошо удавалось не привлекать внимания мужчин. Я избегала компаний холостяков и мест знакомств — клубов, баров.

• Предыдущая
• 3/60
• Следующая