Святая (ЛП) - Хэнд Синтия - Страница 50

• Предыдущая
• 50/66
• Следующая

- И он был прав, - говорю я.

- Да, прав.

- И что там было? В счастливом печенье?

- Ох, - смеется она. – «В ближайшем будущем тебя ожидает нечто захватывающее», а в его говорилось «Тот, кто смеется над собой, никогда не убежит от того, над чем можно посмеяться» и они обе сбылись.

- Ты была частью его предназначения?

- Да. Думаю, ему было суждено встретить меня.

- И что с ним случилось? – спрашиваю я через минуту, потому что чувствую, что что-то плохое.

- Черное Крыло узнал о нем. Когда он отказался присоединиться к нему, его убили. Семъйяза был там. Я просила его помочь нам, но… он не стал. Он стоял рядом и смотрел.

- О, мама…

Она качает головой. – Вот что случилось, - говорит она. – Ты должна понять. Вот что происходит, когда они узнают. Тебе придется сражаться за свою жизнь.

Следующим утром Билли, как обычно, везет нас в школу. Все, кроме Джеффри, кажутся расслабленными после проблем с Семъйязой с тех пор, как появился отец. Если Семъйяза сильный, то отец должен быть в двойне сильнее, без печали, которая бы мешала ему, а с добродетельностью Всевышнего и все такое. Большую часть пути мы молчим, каждый из нас находится в своем собственном мире, пока Билли вдруг не спрашивает: - Так как вы держитесь?

Джеффри смотрит в окно и делает вид, что вообще не слышал ее. Она смотрит на меня.

- Не знаю, - говорю я.

- Такие новости узнают не каждый день.

- Нет.

- И все же, это хорошие новости, - говорит она. – Ваш отец – Интэнджа. Вы же знаете, да? – Кажется, это должно быть что-то хорошее. Кроме той части, в которой подразумевается, что мы с Джеффри были рождены с мишенями на лбу. – Просто сейчас это кажется странным. – Она смотрит на Джеффри в зеркало заднего вида. – Эй, сзади, ты там живой? – Утвердительное фырканье. Обычно Билли могла очаровать Джеффри, выудить из него случайную улыбку, в каком бы настроении он ни был. Может, потому что она красивая. Но сегодня Джеффри не реагирует.

- Спорю, это кажется странным, - говорит она мне. – Для вас все перевернулось с ног на голову.

- Ты когда-нибудь встречала Трипла? – спрашиваю я через минуту.

Она чешет заднюю сторону шеи, размышляя. – Да. Двоих, кроме тебя и того, с кислой миной на заднем сиденье. Двоих за мои сто двенадцать лет на земле.

- Ты видела, что они отличаются? От других полу-ангелов?

- Если честно, я не была с ними близко знакома. Но со стороны могу сказать, что они выглядели и вели себя, как все остальные.

- Тебе сто двенадцать? – внезапно вставляет Джеффри с заднего сиденья.

Ее приятная улыбка превращается озорную усмешку. – А тебя мама не учила никогда не спрашивать женщину о ее возрасте?

- Ты сама только что сказала.

- Тогда зачем спрашиваешь? – игриво стреляет она в ответ.

- Тогда тебе осталось только восемь лет. – Он смотрит вниз, когда говорит это.

Я чувствую приступ чего-то, похожего на одиночество, зная, что Билли осталось лишь восемь лет. Она не задержится в моей жизни надолго. Почему-то мне было очень комфортно осознавать, что после смерти мамы, Билли будет с нами. Она была словно крошечная частичка мамы, которую я могла сохранить. У нее есть воспоминания о ней, о всем том времени, что они провели вместе. – Восемь лет не так уж много, - говорю я.

- Восемь лет достаточно для того, что я задумала.

- И что же?

- Во-первых, я хочу узнать вас поближе. Я всегда была против этой части плана ваших родителей. Знаете, когда вы были маленькими, я меняла вам подгузники, - она подмигивает Джеффри. Он краснеет.

- Не поймите меня неправильно. У них были свои причины держать вас в изоляции. Хорошие причины. Но сейчас я собираюсь проводить с вами время. Увидеть, как вы заканчиваете школу. Помочь собрать вещи в колледж. Я слышала, ты выбрала Стэнфорд, Клара?

- Да, Стэнфорд, - я приняла их предложение. Послушать Анжелу, так мне суждено пойти именно туда.

Билли кивает. – Мэгс всегда имела виды на Стэнфорд.

- Вы учились вместе?

Она фыркает. – Нет, спасибо. Для учебы мне не хватало терпения. Моими учителями были ветер, деревья, заливы и реки.

Мы останавливаемся около школы.

- И на этой ноте, - энергично говорит Билли, - идите отсюда. Постарайтесь чему-нибудь научиться. – Мне хочется рассказать Такеру об отце, но, каждый раз, когда я открываю рот, чтобы сказать что-нибудь о нем, пытаюсь подобрать слова, это звучит так глупо. Угадай что? Мой отец вчера появился в городе. А знаешь, что еще? Он – ангел. Что делает меня супер особенной среди полукровок. Что ты об этом думаешь?

Я разглядываю его. Кажется, он действительно слушает лекцию учителя по политике. Он такой милый, когда сосредоточен.

- Мистер А собирается вызвать тебя.

Кристиан. Я включаюсь как раз вовремя, чтобы услышать, как мистер Андерсон говорит: - Итак, кто знает права, включенные в первую поправку? Клара, почему бы тебе не рассказать нам?

- Хорошо. – Я таращусь в свою пустую тетрадь.

- Конгресс не вправе принимать законы, противоречащие религиозным устоям или запрещающие их исповедание; ограничивающие свободу слова или прессы; права человека на мирные собрания или петиции правительству с предъявлением жалоб, - читает Кристиан у меня в голове.

Я повторяю за ним.

- Хорошо. - Мистер Андерсон кажется впечатленным тем, что я все это запомнила. Он продолжает урок, а я расслабляюсь. Я улыбаюсь Такеру, который смотрит на меня так, словно не может поверить, что он сумел заполучить себе в девушки такого гения.

- Спасибо, - молча передаю я Кристиану. Я смотрю на него. Он слегка кивает.

Моя эмпатия вспыхивает, как та флуорисцентная лампа, которой требуется минута, чтобы разгореться.

Печаль опускается на меня, как туча, закрывающая солнце. Одиночество. Отдаленность, всегда это чувство отдаленности от всего хорошего в этой жизни. Луг, на котором стоит Семъйяза, залит солнечным светом, но он не может впитать его тепло. Он не чувствует запах свежей травы у ног, свежего весеннего дождя, который прошел утром. Он не чувствует ветерок. Вся эта красота принадлежит свету. Не ему.

Я должна была бы уже привыкнуть к этому, то, как он появляется из ниоткуда и играет с моим разумом.

- Он снова здесь?- Опять Кристиан. Он обеспокоен.

Я посылаю ему ментальный эквивалент кивка.

- Что нам делать?

- Ничего. Не обращай внимания. Мы ничего не можем сделать.

Но вдруг я осознаю, что это больше не правда. Я сажусь. Поднимаю руку и спрашиваю мистера Андерсона, можно ли мне выйти, смутно намекая, что мне нужно в туалет, возможно, по женским делам.

- Ты куда? Встревожено спрашивает Кристиан, когда я собираю вещи. - Что ты собираешься делать?

- Не беспокойся. Я хочу позвонить отцу.

Я звоню домой с телефона в секретариате. Билли поднимает трубку.

- Проблемы? – немедленно спрашивает она.

- Могу я поговорить с папой?

- Конечно. – Тишина, когда она кладет трубку рядом с телефоном. Приглушенные голоса. Шаги.

- Клара, - говорит отец. – Что случилось?

- Семъйяза здесь. Я думала, может, ты можешь сделать что-нибудь. – Секунду он молчит.

- Я приеду через минуту, - наконец, говорит он.

У него действительно уходит минута, чтобы добраться сюда. Я только успеваю сесть на одну из скамеек в холле и приготовиться ждать, как он показывается в дверях. Я таращусь на него.

- Ты что, прилетел?

- Можно и так сказать.

- Ух ты!

- Покажи мне. – Жесткость в его взгляде кажется мне такой знакомой, словно я уже видела это выражение раньше. Но когда? Я веду его на улицу, через парковку, к полю. Я задерживаю дыхание, когда он без промедления перешагивает через забор, оказываясь на незащищенной земле.

- Оставайся здесь, - приказывает он. Я слушаюсь.

Семъйяза стоит в человеческой форме на дальнем конце поля. Он испуган. Это его страх, который я помню, понимаю я, со дня пожара. Мама сказала, что ее будут искать, и Семъйяза видит двух белокрылых ангелов, один рыжеволосый, второй блондин, держащий огненный меч.

• Предыдущая
• 50/66
• Следующая