Любить нельзя отвергнуть (СИ) - Лик Анастасия Владимировна - Страница 46

• Предыдущая
• 46/53
• Следующая

— Нет! — прорычал он.

Я закрыла глаза, чувствуя, что начинается истерика. Тин нависал надо мной. Черты его лица стали более резкими, острыми, во взгляде ни капли нежности, всё словно испарилось. Но я справилась с собой и, глубоко вздохнув, столкнула Тина со своей кровати.

— Тогда вам нечего делать со мной в одной кровати, граф.

— Да что с тобой?! — возмутился Тин.

— Мой… — я откашлялась. — Мой дар. Я могу им управлять. Недавно поняла. Это не сложно… Сегодня я покину ваш дом. — Слёзы снова полились из глаз. — Благодарю за помощь.

— Дарина, ты серьёзно? — Тин выглядел ошарашенным. Он осмотрелся по сторонам, словно выискивая затаившихся врагов, и нервным движением рук взлохматил волосы.

— Если позволите, до обеда я бы хотела отдохнуть, — произнесла я ещё тише.

— Конечно… но Дарина, тебе не обязательно уезжать сегодня. Ты можешь задержаться на день или неделю…

— Это невозможно, граф Тарин.

Тин поднялся на ноги и растерянно осмотрелся, может и правда тут кто-то затаился? Прошёл к окну, взглянул на улицу, погладил мрамор подоконника, пригладил волосы, потёр пальцами глаза. Кажется, он не верил, что я решила уехать. Да я и сама не верила, честно говоря, но раз он сказал "нет".

— Вернёшься в свою кровать, — нерешительно пискнула я.

— На кой она мне сдалась, если в ней нет тебя?! — заорал Тин. Я испуганно вздрогнула. Никогда не видела его настолько разгневанным. Даже страшно стало.

Тин снова потёр глаза и, не глядя в мою сторону, вышел из комнаты, хлопнув напоследок дверью.

Я резко выдохнула. Всё случилось слишком быстро. Только что мы были вместе, и всё закончилось. Но так лучше. И Тин и я понимаем, что наши странные отношения ни к чему не приведут. Верней я надеялась, но он сказал "невозможно". И граф Тарин не импульсивная барышня, он всегда говорит то, что думает, как считает правильным, независимо ни от чего. И его отказ не просто слова, это решение, которое обсуждению не подлежит.

Говорить о сне уже не приходилось. Я сходила в ванную, оделась, заплела волосы и пошла к дяде, что бы тот помог с организацией переезда. В доме меня встретила счастливая Лини, которая тут же затащила к себе в комнату и принялась рассказывать, как она счастлива с сыном императора. Какой он нежный, страстный и любимый, как он рад её компании и ценит подаренную ему невинность и прочее, что угнетало меня ещё больше. Но с подругами сестрёнка перестала общаться, по словам Лини, они оказались глупыми, завистливыми и пустыми, так что ей не терпелось хоть с кем-то поделиться своей радостью, и в качестве жертвы была выбрана я. А потом пришёл дядя и спас меня. В отличии от ошалевшей от счастья сестрёнки, он быстро понял моё скверное настроение.

— Ты уверенна, что твои кошмары не вернутся?

Мы сидели в кабинете дядюшки, передо мной располагался стол, на нём сок польхи и конфеты, но и они меня не радовали.

— Да, — просипела я и откашлялась.

— Но ведь тебе не обязательно покидать его, если ты желаешь остаться…

— Нет, — оборвала я дядюшку на полуслове. — Наши странные отношения закончились, и мы больше никогда к ним не вернёмся. Но вы не переживайте, вскоре я вернусь в Хассилин. Столица не лучшее место для меня.

— Дарина, можешь жить у меня столько, сколько пожелаешь, — с упрёком ответил дядюшка. — Но мне кажется, что ты сама хочешь остаться с графом Тарином.

— Он сказал "нет", — прошептала я, задыхаясь от подступающих слёз. Отпила немного соку, не помогло. Горло болезненно сжималось.

— "Нет" чему?

— Я… я не могу говорить, это непозволительно для леди моего рода. Глупая и наивная.

— Ш-ш-ш, тихо, не плачь, — дядя подсел ко мне ближе и обнял за плечи. — Я никогда не стану осуждать тебя. Расскажи мне, тебе станет легче.

Я нервно вздохнула, давая расстроенному организму живительный воздух, оказывается, последний час я практически не дышала.

— Мы ездили к его отцу, вы знаете, — сказала я. Дядя кивнул. — И я невольно подслушала их разговор. Тин говорил, что любит меня, что не знает, как будет жить, когда я уеду от него, и после Летней ночи признался в своих чувствах, а я подумала: к чему все эти титулы, если мы любим, то ни проблемы, ни общественное мнение не помеха нам. Он так заботлив… и, несмотря на то, что порой мы спали в одной кровати, он не касался меня, оберегал для… — я расплакалась, — для Вафнина. Но мне не нужен Вафнин, моё сердце рвётся к этому графу. И сегодня я попросила. Попросила сама взять меня в жёны. Он сказал, что это невозможно. Грубо и резко. Из меня словно вынули душу и растоптали её…

— Дарина, он прав, — тихо произнёс дядюшка, прижимая к себе и целуя в макушку. — Он прав и я благодарен ему.

— Знаю. Но Тин так разозлился, когда узнал о моём решении уехать, ему больно, как и мне, но что делать? Почему всё так? Он желает, я тоже… почему он отверг меня? — разрыдалась я окончательно, но осознание того, что единственный мужчина, которого я смогла полюбить, сказал, что не хочет меня, пришло неожиданно.

— Нужно найти силы, сердце успокоится.

— Да, но сейчас я словно умерла.

— Сходи к Вафнину, он рад твоей компании, — предложил дядюшка, а я обречённо вздохнула.

— Ну опять вы про него!

— Я не сватаю тебя. Вафнин твой друг, он поможет отвлечься. В Жахнар у тебя не так много тех людей, у которых можно найти утешение. К Лини сейчас лучше не приближаться, она сходит с ума от счастья и скверно осознаёт реальность, а Вафнин хороший человек, он не станет докучать расспросами и сможет отвлечь.

Но идти к вышеупомянутому не пришлось, он появился в доме дяди сам, видно Вафнин тут стал завсегдатаем, и очень удивился, увидев меня. Обрадовался несказанно и тут же потащил гулять и откармливать конфетами. Наверно его компания действительно была лучшей для моего расстроенного организма, Вафнин всегда был готов выслушать меня, что-то посоветовать, утешить. Да и прогулка по городу должна улучшить настроение.

— Так ты грустишь, потому что покидаешь дом графа? — переспросил Вафнин. Я кивнула. Как он ещё что-то понял из моего скомканного рассказа, уму не приложу, а рассказала я ему далеко не всё, и лишь в общих чертах.

— Не уезжай…

— Ты же знаешь, что я не могу у него жить! — возмутилась я. — В городе и так все считают нас любовниками. Это унизительно.

Мы дошли до городского парка и сели под полюбившееся нам дерево.

— И это унизительным стало только сейчас? — недовольно пробубнил Вафнин. — Дарина, если ты не хочешь рассказывать мне правды, то достаточно было дать понять, что не желаешь обсуждать свои отношения с графом.

— Нет у меня никаких отношений! Вообще никаких! — выкрикнула я.

Вафнин пожал плечами.

— Нет, значит, нет. Успокойся.

Я глубоко вздохнула и, повинуясь настойчивой руке, легла ему на колени. Закрыла глаза. Только этот мужчина одним строгим словом мог успокоить мою истерику. Удивительное умение.

— Я уезжаю в Хассилин.

— Когда?

— Не знаю. Верхом я не хочу ехать, а организация сопровождения требует время. Дядя обещал помочь с этим.

Вафнин погладил меня по волосам, коснулся щеки.

— Ты плакала.

Я промолчала. К чему отрицать очевидное? Пусть с Вафнином я виделась не часто, мы знакомы давно и он хорошо знал меня.

— Надеюсь, он не обидел тебя?

— Нет, Вафнин. Я сама обидела себя и его заодно, — прошептала я. — Но это всё когда-нибудь должно было закончиться. Сейчас или через неделю, какая разница… Тин должен был помочь мне с одним делом, он помог. Всё. Я больше не вернусь в его дом. Служанка соберёт все вещи.

— Тебе не место в Жахнар, так же как и в Хассилин, там ты завянешь, как цветок без воды. Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

— Как вы оригинальны в своём желании, — засмеялась я. — Я подумаю Вафнин. Правда. Это не согласие на твоё предложение, но в Шихкорске я никогда не была и мне интересно посмотреть на твоё княжество.

Вафнин улыбался. По доброму, открыто и искренне. Почему он не привлекает меня? Красивый мужчина, сильный род и чистая кровь. Прекрасно владеет мечом и хороший охотник. Последнее меня прельщало в последнюю очередь, а вот сильные мужчины в Хассилин ценятся высоко. Вот только я не желала его как мужа… Хотелось взаимной любви, чтобы сердце сжималось от счастья, когда он рядом, чтобы руки его приносили не только дружеское успокоение, но и наслаждение как женщине.

• Предыдущая
• 46/53
• Следующая