Берег холодных ветров (СИ) - Корнилова Веда - Страница 10
- Предыдущая
- 10/206
- Следующая
— Надо же, а я и не знала о том, какие интриги плетутся за моей спиной… — Айлин с трудом сдерживалась, чтоб ее голос не сорвался до крика. — Ни слова мне, ни полслова, одно шушуканье, да многозначительные взгляды! Что, так сложно было поговорить начистоту?
— Не кричи… — поморщился муж. — Истеричка. Такое хорошее настроение у меня было совсем недавно, так ты его умудрилась испортить.
— Зато мое настроение, как я понимаю, от этих новостей должно заметно улучшиться.
— Не я затеял этот никому не нужный разговор. Выяснять отношения пришла ты.
— Тогда ответь: когда же ты намеревался рассказать мне обо всем? Или это должно было стать сюрпризом на какой-то праздник?
— Сейчас ты все знаешь, и, надеюсь, сегодня же покинешь этот дом. Навсегда. Извини, но мне тебя даже видеть не хочется.
— То есть ты меня выгоняешь?
— Я прошу тебя навсегда оставить мой дом. Впрочем, называй это как хочешь.
— А как же наш сын?
— А о твоем сыне пусть его отец позаботится.
— Что?! — ахнула Айлин. Значит, свекровь каким-то образом сумела внушить Тариану свои бредовые измышления. — Ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь?
— Я только говорю, а вот ты действуешь — подсунула мне невесть какого паршивца, рожденного непонятно от кого, да еще требуешь, что я его страстно возлюбил? Все, хватит из меня дурака делать, я не собираюсь называть своим наследником нагулянного тобой щенка!
— Не смей! — вот тут Айлин не выдержала. — Не смей говорить такое о нашем ребенке! И я догадываюсь, кто тебе наплел такую немыслимую чушь!
— Перестань визжать у меня над ухом! — Тариан ударил кулаком по столу. — Скандалистка! Видят Боги — я терпеливый человек, но границы терпения есть у всего! Если ты сегодня до заката солнца не уберешься из моего дома, то тебя просто-напросто вечером пинком выкинут за ворота. Вместе со щенком, которого ты называешь моим сыном. Отныне я не желаю видеть ни тебя, ни этого сопляка. Кстати, запомни на будущее: слышать ни о ком из вас я тоже не желаю. Тебе все понятно?
— Тариан… — Айлин поняла, что дальнейший разговор не имеет смысла — муж не хотел ничего слышать. — Я не понимаю что сейчас происходит с тобой и почему ты ведешь себя со мной столь непозволительно, но… Знаешь, пройдет время, и тебе будет невыносимо стыдно за те слова, что сказал, а заодно и за то, как себя ведешь.
— Ничего иного от такой склочной бабы я услышать и не собирался… — муж поднялся из-за стола и направился к дверям. — Мама, все, я ухожу, меня от этого разговора уже мутит, а от одного вида этой стервы скоро начнет тошнить. — Тариан на мгновение задержался в дверях. — Вот что, почти бывшая супруга: очень надеюсь, что вечером ни тебя, ни твоего сосунка здесь уже не будет.
Дверь хлопнула, и шаги мужа стали слышны в коридоре. А он здорово разозлился — вон, как ногами топает! Да уж, поговорили…
Айлин посмотрела на довольную свекровь. Вот уж кто счастлив — так это она. Сидит, сморит с сочувствующей улыбкой на невестку. Вернее, на уже бывшую невестку — в этом доме нынешняя жена Тариана пришлась явно не ко двору.
В свою очередь Айлин тоже не отводила глаз от Шайхулы, и думала о том, что при взгляде на эту немолодую женщину вряд ли кому-то придет в голову, насколько она может быть жестока и безжалостна! Худощавая, внешне располагающая особа с простым лицом, милой улыбкой и кучей мелких кудряшек на голове… Глянь на такую — добрейший души человек, который ни о ком плохого слова не скажет и любит всех на свете! Что ж, так может думать только тот, кто совсем не знает эту женщину.
— Добились своего? — спросила Айлин, глядя на свекровь.
— Еще нет… — усмехнулась та. — Ты же еще пока отсюда не вымелась, хотя поганая метла на тебя уже приготовлена. Предупреждаю: будешь орать, что не желаешь покидать этот дом — враз по хребту получишь. Ты, бывшая невестушка, забыла одну старую истину: суконному рылу нечего делать в калашном ряду. И, кстати, запомни: тебе в этом доме ничего не принадлежит, так что не рассчитывай вынести отсюда хоть что-то. Пришла сюда в одном платье, в нем же и уйдешь. Радуйся, что я тебя не заставляю сейчас переодеваться в одну из тех обдергушек, которые ты носила до свадьбы. Впрочем, я женщина добрая, и потому дозволяю взять с собой то, что сможешь унести. Надеюсь, ты не рассчитываешь уехать отсюда в карете? Нет? Прекрасно. Ты, бывшая приблудная родственница, и без того слишком долго жила богатой и беззаботной жизнью, так что отныне снова привыкай всюду ходить своими ногами, дорогуша. Из нищеты пришла, в нищету и возвращаешься.
Не говоря ни слова, Айлин развернулась, и пошла в комнату Кириана. Надо как можно быстрей покинуть этот дом, иначе она за себя не отвечает. Ненависть уже поднимается в ее душе, как бы ни перелилась через край…
— Мама, а где папа? — сын встретил ее вопросом. — Я жду, а вы все не идете…
— Кир, папе некогда. Мы сейчас пойдем назад, в пригород, к бабушке Дейлин. Ты ведь хотел вернуться к ней?
Ответить сын не успел — на пороге появилась Шайхула в сопровождении двух служанок. Эти шустрые девицы быстро расстелили последи комнаты большую холстину, правда, мало того, что грязную, так еще и дырявую.
— Это что еще такое? — Айлин посмотрела на свекровь, а та с нарочитым удивлением развела руками.
— То есть как это — что? Я же тебе сказала: из этого дома возьмешь столько своего барахла, сколько сможешь утащить на своем горбу. Ты меня не любишь, вечно косишься недовольным взглядом, а ведь я, в отличие от тебя, человек добрый. Видишь, даже большую холстину тебе сюда принесли, не пожалели, а знаешь, почему? Добра на нее много уложить можно. Так что давай, поторапливайся, кидай на холстину свою одежду, шубы, обувь, вяжи все в узел, и тащись с ним в свой пригород. Правда, как я тебе только что говорила, пройтись придется пешком — для экипажа ты званием не вышла, к каретам все одно непривычна, так что прогуляться лишний раз, милочка, тебе труда не составит. Да и жирок лишний растрясешь, а не то он у тебя скоро с боков свисать станет. Учти: после того, как сегодня шагнешь за порог этого дома, больше ни одной нитки отсюда не вынесешь. Так что давай, складывай барахло, и волокись с ним в свой поганый пригород…
Айлин смотрела на дырявую, остро пахнущую навозом холстину, которую явно принесли со скотного двора, и почувствовала, как у нее начинают гореть щеки. Надо же, а она-то по своей наивности считала, что сильней оскорбить уже нельзя, а оказалось, что это вполне возможно. Значит, свекровь желает еще больше унизить ненавистную невестку, а для этого надо, чтоб она шла, согнувшись в три погибели, с огромным грязным и вонючим узлом через весь город, а завтра об этом с шутками и прибаутками будут рассказывать на каждом перекрестке!
Нет, такого Шайхула не дождется, слишком много удовольствий разом. Ничего, старая одежда Айлин осталась в родном доме, так что переодеться будет во что, тем более что за несколько лет своего замужества молодая женщина почти не поправилась. Беда в том, что в доме матери нет одежды для Кириана, а, значит, кое-что отсюда все же надо прихватить. Ладно, хотя Айлин хочется уйти отсюда сию же секунду, но надо набраться терпения еще на несколько минут.
— Кир, сынок, возьмешь с собой какие-нибудь игрушки? Мы уходим жить к бабушке, и потому прихвати те из них, какие тебе больше нравятся…
Не обращая внимания на посторонних, Айлин открыла сундук с вещами Кириана, достала оттуда дорожный мешок мужа (попутно подумав — хорошо, что он там оказался!), и, особо не церемонясь, вытряхнула из него все содержимое — не страшно, потом все уберут на место. Затем она стала складывать в освободившийся мешок самое необходимое, что может понадобиться Кириану. Так, две пары сапожек для сына — зимние и осенние, штаны, рубашки, две куртки — одну для теплой, вторую для холодной погоды, зимнюю шапку… Все, больше ничего в этот сравнительно небольшой мешок не влезает, но хотя бы она взяла хоть что-то — это все же лучше, чем совсем ничего.
- Предыдущая
- 10/206
- Следующая
