В тихом омуте... - Платова Виктория - Страница 38

• Предыдущая
• 38/144
• Следующая

До чего?

До того, как все это случилось, до того, как их убили.

Их убили, Я даже похолодела в теплой ванной.

Их убили, они убиты, а ты не нашла ничего лучшего, чем трусливо сделать пластическую операцию. Но, сделав ее, ты сожгла за собой все мосты: вот если сейчас бравые стриженые парни в бронежилетах взломают эту дверь и вытащат тебя, розовенькую, из ванной – что ты им скажешь?.. Что ты испугалась? А до этого еще и вляпалась в производство порнографических фильмов, и даже исправно за это получала денежки, и плохонькую недвижимость прикупила? А когда почуяла, что пахнет жареным, – пустилась в бега, потеряв голову? Но, видно, не очень-то ты ее и потеряла, если прихватила с собой крупную сумму в валюте…

Я даже тряхнула головой, так это было похоже на конвульсии мухи в искусно сплетенной паутине: чем больше я пыталась вырваться, тем больше запутывалась. Конечно, проще и вернее всего нужно было прийти и покаяться, я же не преступница, в конце концов, и кто-то действительно защитил бы меня от греческой истории, если бы она оказалось правдой… Но я не сделала этого, а отвергнув простой вариант, так и не пришла к сложному.

Оставалось одно: бег, бег, бег… “Бег зайца через поля”, кажется, так называется роман Себастьена Жапризо, содержание которого я не понимала. Там тоже кто-то бежал, но все закончилось для него плачевно… К черту все.

Главное – ближайшие три месяца.

Потягивая шампанское и изредка соблазняясь собственной чудесно преображенной грудью, я начала соображать, где бы мне пересидеть это время. Конечно, речи о том, чтобы именно сейчас ехать в Питер к Алене – а без Алены Питер был бессмысленным, – и быть не могло. Еще не сформировавшееся окончательно лицо может в любой момент подвести. И потом – временная форма давала мне преимущество перед теми, кто потенциально может разыскать меня: заинтересованными компетентными органами по одному поводу, порнодельцами от Нимотси совсем по другому поводу. И наконец, существовали еще двое несчастных влюбленных, уж они-то не остановятся… Дом в медвежьем углу – вот что нужно мне сейчас. Дом, скит, келья, сруб на краю заброшенной деревни… Я вдруг остановилась, поняв, что чуть не проскочила мимо одного из возможных решений. Новый человек в плохо населенных деревнях – это всегда несколько подозрительно, одинокий чужак, простреливаемый насквозь, – не очень завидная участь, а вот келья…

Я отхлебнула окончательно выдохшееся шампанское.

Конечно же, как я могла забыть об этом модном в самом начале девяностых вгиковском поветрии – шляться по тверским, псковским и владимирским пустыням, обителям, монастырям. Особенно этим грешили экзальтированные киноведки старших курсов. Некоторые, особенно продвинутые, заводили себе духовников и часами отбивали поклоны на всенощных. На какое-то время это стало даже престижнее, чем традиционный автостоп в Прибалтику и Крым. Неистовых хиппи сменили такие же неистовые эзотерики и религиозные подвижники. Кто-то успешно переболел этим после трех месяцев на природе и скудной монастырской пище, а кто-то завалился в эту щель. Я помнила безумную историю Нелли Райх, которая бросила пятый курс и квартиру на Сретенке и постриглась в монахини.

Эта история была популярна пару недель, пока ее благополучно не сменила смерть Ивана, вывалившегося из окна. Кто-то из режиссеров документальной мастерской даже собирался снимать Нелли в качестве персонажа для курсовой работы – мне предложили съездить туда, поговорить с ней и написать что-то вроде плана к сценарию, ну, конечно, где-то должен был остаться и адрес, я записывала его… Но умер Иван, и далекий Бог, к которому ушла от преуспевающего мужа Нелли, бросил моего друга и совсем ему не помог…

Я забыла о Нелли напрочь, чтобы сегодня, сидя в ванной, вспомнить о ней. Моя записная книжка датировалась девяностым годом, и с тех пор в ней почти не прибавилось записей, значит, адрес должен быть там…

Я вылезла из ванной, дрожа от нетерпения, и отправилась в комнату, оставляя после себя мокрые следы на паркете. Так и есть, адрес был записан на третьей странице моим четким каллиграфическим почерком семилетней давности. Тверская область, которую я смутно себе представляла, и городишко Андреаполь, который я не представляла себе вообще, должно быть, Нью-Йорк местного тверского значения, отправная точка, после которой еще три часа на рейсовом автобусе до деревни, название которой мой знакомый режиссер забыл, ну неважно, оттуда на подводе тебя любой местный алкоголик за две бутылки водки довезет, так и было добросовестно записано мной: “А оттуда тебя любой местный алкоголик за две бутылки водки довезет…"

Ну, на две-то бутылки водки у меня хватит. Я допила шампанское и отправилась спать…И мне впервые приснились мои погибшие друзья – такими, какими я увидела их в последний раз, – я не боялась их крови, я только с любопытством смотрела на нее: это уже не была прежняя Мышь, любившая их настолько, чтобы пережить, нет. Это была Ева, так недавно родившаяся и с любопытством взирающая на свой собственный, но еще далекий финал.

Но от этого спокойного и в общем-то умиротворенного сна я проснулась в холодном поту. Несколько минут я лежала, обессиленная, не в силах пошевельнуться, не в силах вытереть пот, – я только прислушивалась к себе. Ева неслышно входила в меня, она со знанием дела вступала в свои права, она бродила по моему телу, и ей не хотелось больше валяться в чужой кровати, на чужих простынях, ей смертельно надоел город, обрекающий ее на неопределенность.

Ей хотелось двигаться – чтобы покачивалась грудь, плюющая на все лифчики, чтобы раздувались ноздри, чтобы трепетали ресницы.

Я едва дождалась утра, сложила вещи в рюкзак – не так-то много и было у меня вещей; отдала ключи от Левиной квартиры Софье Николаевне, которая нашла меня хорошенькой (“Надо же, и зачем было с таким прелестным личиком какую-то операцию делать!”), и отправилась на вокзал.

…Добраться до монастыря оказалось легче, чем я думала, хотя дорога и заняла больше суток. Сама того не подозревая, я скользила по накатанной дорожке, которую протоптали изнывающие от поиска новых форм жизни московские интеллектуалы.

• Предыдущая
• 38/144
• Следующая