Куколка для монстра - Платова Виктория - Страница 65

• Предыдущая
• 65/96
• Следующая

О Кожинове говорили меньше всего.

… Морщась от боли, я отогнула рукав и посмотрела на часы – почти полночь. Что-то задерживается наш телемагнат, так можно и подохнуть от потери крови, чего доброго… От непроходящей боли мне все время хотелось плакать, и я злилась – на себя, на Лапицкого, на Михаила Юрьевича Меньших по кличке Лещ. Только не поддаваться слабости, не дать себе окончательно власть в забытье.

Я не впала в забытье, я пыталась держать себя в руках. И когда силы уже совсем оставили меня, серая «девятка», следившая за мной, дважды мигнула фарами.

Слава Богу. Ты вернулся. Ну, жди гостей, Михаил Лещ. Стараясь не тревожить раненую руку, я тронула с места «Оку». Через пять минут я уже была во дворе обычного московского дома, где на самом верхнем этаже жил Михаил Меньших. У Леща, помимо квартиры возле Курского, была еще дача на ленинградском направлении: роскошный двухэтажный особняк. Но там почти всегда сшивались его журналисты. Сам же Лещ предпочитал свой чердачный вариант пентхауза. Выдержки ребятам Лапицкого было не занимать, – он вернулся домой около часа назад, и все это время я терпеливо ждала, когда же пройдет этот проклятый час. Невзирая на мое плачевное состояние, они сообщили мне о приезде Леща только сейчас.

Возле подъезда Меньших сиротливо торчала телефонная будка. Подогнав «Оку» вплотную к ней, я несколько минут просидела, закрыв глаза.

Сейчас-то все и начнется.

Удачи тебе, Анна.

Я с трудом выбралась из машины: голова Страшно кружилась, колени подгибались, во рту, казалось, навечно поселился свинцовый привкус. Телефон Меньших я помнила наизусть. Набрав номер и упершись лбом в телефонный диск, я считала долгие гудки. Наконец на другом конце провода низкий бархатный голос произнес:

– Слушаю вас.

– Мне нужен Меньших, – даже играть не приходилось, мой голос прерывался и слабел с каждой минутой.

– Это Меньших. Слушаю вас.

– Нам нужно встретиться. У меня материалы для вас. Очень важные. Егор просил… Егора убили сегодня. Он приехал только утром из… – я назвала родной город Самарина. Лещ не мог не знать о нем и именно в контексте аферы с военной техникой. По материалам досье он заинтересовался этой проблемой как раз после того, как министерский куратор начал активную подготовку к политической деятельности. – Кажется, его убили… Он дал ваш телефон и адрес. Он знал, что ему угрожают. Он передал материалы мне.

– Где вы? – Лещ заглотнул наживку. Иначе и быть не могло: слово «материалы» действовало на него как красная тряпка на быка.

– Здесь. Внизу. Он дал ваш адрес, Егор. Его убили. Я…

– Как вас найти?

– Красная «Ока». Быстрее, пожалуйста… Сейчас он выглянет из окна своего навороченного пентхауза, бесстрашный Лещ, и увидит маленькую машину возле телефонной будки.

– Хорошо. – Он ни секунды не сомневался, отчаянный парень, он ничего не боялся. Он слишком часто уходил от смерти, чтобы бояться. – Ждите меня.

– Быстрее, – слабым голосом прошептала я и нажала на рычаг.

Все. Теперь он выйдет. Через три минуты он будет здесь. Теперь можно расслабиться, можно выпустить загнанную в угол боль на свободу, можно даже потерять сознание. Теперь все можно.

Телефонная трубка повисла на проводе. Я опустилась по стеклянной стенке телефона-автомата прямо на грязный резиновый пол. Проваливаясь в беспамятство, я все-таки увидела вышедшего из подъезда Леща. Я сразу узнала его: именно такой, каким я его и представляла, самый достойный противник из всех возможных.

Высокая мощная фигура (привет из далекой ранней юности, от маленького тщедушного туберкулезника), гордо посаженная голова, открытое лицо с тяжелым подбородком и резкими надбровными дугами, просто покоритель Дикого Запада, мечта шансонеток отдаленных сеттльментов.

Ну что ж, попытаться приручить тебя – одно удовольствие, подумала я и отключилась.

…И пришла в себя только от чьих-то жестких и торопливых прикосновений. Я уже не сидела, скорчившись, в телефонной будке, я лежала на широкой и низкой кровати. Лещ стоял передо мной на коленях и аккуратно, стараясь не потревожить, снимал мой пропитанный кровью секретарский пиджачок. Я дернулась, давая понять, что пришла в себя, и беспомощно прикрыла грудь рукой. И тут же тихонько застонала: никаких бабских истерик, даже стонать нужно с тихим достоинством, это должно произвести впечатление на людей, подобных Лещу: не зря же психологи убили на меня массу времени…

– Лежите спокойно, – сказал Лещ успокаивающим голосом, – вы ранены, но кость, кажется, не задета.

– Кто вы? – спросила я.

– Ваша красная «Ока» припаркована к подъезду?

– Кто вы? – снова спросила я.

– Ну хорошо. Меня зовут Михаил Меньших. Я закрыла глаза и попыталась улыбнуться.

– Это я звонила вам. Мне нужно…

– Потом, – Лещ положил на мои разбитые губы жесткую широкую ладонь, хорошо пахнущую ухоженной кожей, и мне предательски захотелось прижаться к ней губами. Теперь я начинала понимать всех его женщин, которые сохранили о Михаиле Меньших самые светлые воспоминания. – Все разговоры потом. Сейчас я продезинфицирую вашу рану, и вы попытаетесь уснуть. А я отгоню вашу машину, иначе разговоров не оберешься. Все водительское сиденье залито кровью.

– Егора убили… – медленно произнесла я и попыталась посмотреть на Леща заплывшим глазом.

– Вам, я смотрю, тоже досталось. Вы потеряли много крови… Как вас зовут?

– Анна.

– Вы потеряли много крови, Анна. Но теперь вы в безопасности.

А ты не в безопасности. Далеко не в безопасности, Михаил Меньших по кличке Лещ!..

Несмотря на мое молчаливое стоическое сопротивление, он все-таки стянул с меня блузку, под которой было дешевое белье, принес огромную бутыль спирта и осторожно промыл рану. А потом быстро и профессионально обработал ее и наложил повязку.

Ай да красавчик, ай да сукин сын, ай да медбрат на общественных началах, с ума сойти, какой мужик, думала я, пока он возился со мной. Если бы не рана, если бы не заплывший глаз, который делал смешной любую попытку заигрывания, если бы не эта чертова операция, наконец, я бы попыталась соблазнить его. Бедный Эрик, трах в ресторанной подсобке был пределом его мечтаний, мне ничего не стоило влюбить в себя немчика, а вот этого слабо? Жрецы секса Александр и Александра вложили в свою подопытную морскую свинку Анну столько мертво просчитанных эротических схем, пора бы применить это на практике. Рядом с этим роскошным типом находиться опасно, того и гляди крыша поедет от желания… Стоп, стоп, Анна, ты всегда должна помнить, для чего ты здесь. А посему переходи к своей роли испуганной секретарши, на которую свалилась чужая страшная тайна…

А Лещ уже наливал спирт, которым дезинфицировал рану, в граненый стакан (откуда только такой раритет в этой вакханалии суперсовременного дизайна?).

– Выпейте. Должно помочь.

– Это спирт? Я не буду пить, – только так и могла ответить маленькая секретарша, находящаяся в состоянии шока.

– Выпейте, станет легче, – он был настойчив.

– А нет ничего другого? Менее радикального?

– Сейчас поможет только это. Поверьте. Зажмурьтесь и глотайте, Анна.

Здоровой рукой я взяла стакан, смело сделала глоток, поперхнулась, но спирт все-таки выпила. Ничего сверхъестественного для меня в этом не было, потому что пить медицинский неразбавленный спирт меня тоже учили. Но реакцию я отыграла точно: сейчас умру, мамочки, глаза на лоб лезут, во рту пожар… Лещ смотрел на меня с суровой жалостью.

– Больше не могу, – сказала я. – Дайте запить чем-нибудь…

– А больше и не надо. И никаких «запить», – он кивнул на спирт. – Незаменимая вещь. Особенно в условиях, приближенных к боевым. У вас, как я посмотрю, примерно такая ситуация. Сейчас станет легче.

– Уже стало.

– Я отгоню вашу машину. А вы постарайтесь заснуть.

– Документы, – я даже приподнялась в кровати и тотчас же рухнула обратно, закусив губу, и без того болевшую. – Документы… Они в машине под сиденьем.

• Предыдущая
• 65/96
• Следующая