Когда придет твой черед - Серова Марина Сергеевна - Страница 8

• Предыдущая
• 8/44
• Следующая

– Просто, когда умирает такое значительное лицо, как ваш брат, – я решила, что лести много не бывает, – люди начинают волноваться. Во-первых, вы же сами сказали, что Иннокентий Васильевич ничем не болел, умер внезапно. А во-вторых, произошло это при странных обстоятельствах – ресторан, множество свидетелей…

Вчера я облазила весь Интернет в поисках подробностей смерти Серебрякова, так что неплохо представляла себе, как все случилось.

– Кеша ушел чисто, – отчеканила сестра покойного. – Неужели ты думаешь, мы не проверяли? Что, умнее всех, да?

Я вздохнула.

– Нинель Васильевна, не подумайте, что я лезу куда не звали. Я вовсе не собираюсь разбираться в обстоятельствах смерти вашего брата.

– Да никто тебе и не позволит, – вставила реплику Нинель.

– Просто, если это был не просто сердечный приступ, а, к примеру, покушение, то это может отразиться на моем задании. Ну представьте… просто представьте на минуту, что кто-то имел злой умысел на вашего брата. И этот кто-то рассчитывал на солидную часть наследства. А теперь вдруг появляется эта самая Маша Сидорова и забирает самые вкусные активы.

– Ты на кого намекаешь-то? – хмыкнула Нинель.

– Ни на кого не намекаю, – вздохнула я, – говорю… гипотетически.

Тут я спохватилась, что моя собеседница может неправильно понять последнее слово и уже открыла рот, чтобы объяснить, как вдруг Нинель Васильевна усмехнулась:

– Не трудись, детка. Я сорок лет проработала на филологическом факультете нашего университета. Так что ты имела в виду?

– Я хочу сказать, что теперь начнется охота на девушку. Наследница разрушила планы множества людей. Какой крик стоял вчера в кабинете нотариуса, до сих пор в ушах звенит…

– Да, это Серебряковы! – с гордостью проговорила Нинель. – Из-за пятака глотку друг другу перегрызть готовы. Причем никто так и не научился зарабатывать денежки сам.

– Кстати, а кто тот красивый молодой человек, что сидел вчера рядом со мной? – не сдержала я любопытства.

– Вовка? Что, зацепил? – усмехнулась Нинель. – Он такой, змей. На бабах паразитирует. Умеет к ним подход найти…

– А ваш брат… как к нему относился?

– Ищешь кандидата на роль убийцы? – приподняла брови Серебрякова. – Брось это дело, поняла? Прямо сейчас. Брат мой своей смертью помер. И вообще – тебя наняли для вполне конкретного дела. Вот его и делай, а в семью нашу не лезь. Давай спрашивай, чего хотела.

Нинель Васильевна взяла со столика портсигар, украшенный какими-то камнями, достала сигариллу и щелкнула зажигалкой. Прикурить даме удалось с третьей попытки. По комнате немедленно поплыл сладкий восточный аромат, и юная вдова, сидевшая напротив, отчаянно закашлялась. Мне показалось, что девушку тошнит, но та стойко не подавала виду. Серебрякова выпустила струю дыма в мою сторону и взглянула мне прямо в глаза.

– Скажите мне, где искать Марию Сидорову. Вы ведь знаете, верно?

– Знаю, – Нинель прикрыла глаза. – В деревне Волчьи Ямы.

– Это где?

– Тарасовская область, Каменевский район. На том берегу Волги. Захочешь – найдешь.

– А почему она Владимировна, а не Иннокентьевна, эта самая Маша? – поинтересовалась я.

– Разберешься, – все так же равнодушно, не открывая глаз, ответила Нинель. – Кстати, она теперь не Сидорова. Она Тараканова. Кирюха, принеси!

Вдова поспешно вскочила и принесла из другой комнаты конверт – простой белый конверт без штампов и надписей – и протянула его мне. Я открыла конверт, и оттуда мне на колени посыпались листочки из тетради в клеточку, заполненные неровным дерганым почерком.

– Почитай на досуге, и все сообразишь, – сказала Серебрякова и наконец-то открыла глаза. Взгляд старой женщины был усталым и отсутствующим – похоже, она уже утратила интерес к нашей беседе и теперь думала о чем-то другом.

Кира смотрела на меня и доброжелательно улыбалась. Беседовать с ней было все равно что разговаривать с рыбкой гуппи, поэтому я улыбнулась в ответ и встала:

– Спасибо за помощь, Нинель Васильевна… а можно еще вопрос? Только один.

– На-а-глая! – с нескрываемым удовольствием протянула Серебрякова. – Ну, давай спрашивай.

– Зачем это вам? – спросила я в лоб, не тратя время на всякие экивоки.

– В смысле?

– Ну, если наследницу не найдут, вы получаете основную часть наследства вашего брата. Вы и еще Кира. – Девушка все так же мило улыбалась. – Никто не знал, где искать эту Машу, кроме вас. Вы могли бы промолчать… и поиски заняли бы долгие годы. А вы мне помогаете. Почему?

Кира вопросительно взглянула на Нинель Васильевну и сморщила лобик. Похоже, она тоже не знала ответа на этот вопрос.

– Потому что воля моего брата для меня – закон, – отчеканила Серебрякова. – Иннокентий хотел, чтобы девчонка получила все. Значит, так и будет.

У меня на языке вертелась еще дюжина вопросов, но Нинель явно не расположена была на них отвечать. Я не стала искушать судьбу и покинула квартиру.

Кира накинула шубку и вышла вместе со мной. Ее зимние сапоги имели такие же двенадцатисантиметровые каблуки, как давешние туфли. Коротенькая юбочка открывала стройные ножки. На груди позвякивала целая связка золотых цепочек. Вероятно, в ее кругу женщины одевались именно так. Скорее всего, это был идеал женской красоты в представлении Иннокентия Серебрякова. Хоть бы кто посоветовал бедняжке, что можно выглядеть и по-другому. С ее-то деньгами… насколько я помню, вдова получила ювелирный магазинчик, не считая квартиры и машины.

Машина как раз стояла во дворе – снежно-белая «Мазда».

Кира помахала мне рукой:

– До свидания, Евгения Максимовна! Рада была познакомиться.

Я бросила на девочку оценивающий взгляд. Словно вчерашняя школьница.

– Можете называть меня просто Женя, – разрешила я.

– Желаю вам удачи! – вполне искренне проговорила Кира. – Ну, в смысле, в поисках дочки Иннокентия Васильевича. Подумать только, ведь я ей буду мачеха!

И вдова звонко рассмеялась.

– Скажите, Кира… Нинель Васильевна объяснила мне причину, по которой мне помогает… а вам это зачем?

Кира нахмурила бровки:

– Как это?

– Ну, доля вашего наследства была бы существенно больше, если бы Маша осталась в этой своей деревне…

Кира помотала головой, от чего платиновые пряди заколыхались в воздухе:

– Не-ет, я так не могу. Это же последняя воля усопшего! Разве можно ее нарушать?! А вдруг он начнет мне являться?

– Что, простите? – не поняла я.

– По ночам являться! Я смотрела передачу, так вот там говорилось, что неупокоенные призраки…

– До встречи, Кира!

Юная вдова ничуть не обиделась. Она дружелюбно помахала мне ладошкой и забралась в свою тачку. Повозилась на сиденье, устраиваясь поудобнее, зачем-то посигналила и отъехала, едва не протаранив мусорный бак. Я решила подождать, пока девушка не отъедет подальше, и только потом села за руль. Я слишком люблю свой «Фольксваген», чтобы ставить его на пути таких вот красавиц за рулем…

Я ехала по Астраханскому шоссе в сторону своего дома и посматривала по сторонам – не мелькнет ли где вишневая «девятка». Несмотря на атмосферу конспирации, Нинель Серебрякова пригласила меня к себе домой, а ее адрес – ни для кого не секрет. Затрезвонил мой телефон. Я бросила взгляд на экран. Там высвечивался номер Алеши. Я нацепила гарнитуру и включила громкую связь.

– Привет, Алексей. Что-то случилось?

Долгая тишина была мне ответом. Я даже забеспокоилась и переспросила:

– Алло! Алеша, ты где?

– Я дома, – ответил Алексей Львович. – Чай пью и вспоминаю о тебе. А ты где?

– Ездила по делам. Мой рабочий день в самом разгаре. Так что у тебя случилось?

– Ничего, – немного обиженно проговорил Алеша. – Неужели я могу позвонить тебе, только если что-то произошло? А не просто потому, что мне захотелось услышать твой голос?

Вишневая «девятка» вынырнула из потока машин и пристроилась мне в хвост. Ну наконец-то, а я уже волноваться начала… намного приятнее иметь этих ребят поблизости, а не где-то глубоко в тылу.

• Предыдущая
• 8/44
• Следующая