Гигиена убийцы. Ртуть (сборник) - Нотомб Амели - Страница 56
- Предыдущая
- 56/56
Вернувшись на Мертвый Предел, Франсуаза входила в комнату Хэзел, преподносила ей белые лилии и другие подарки, которые выбирала для нее в городе. Девушка сияла. С тех пор как медсестра заняла место ее опекуна, бывшая питомица Капитана была на седьмом небе от счастья.
– Ну и что с того, что я безобразна? – регулярно повторяла она молодой женщине. – Красивая внешность никогда не дала бы мне удела счастливее, чем жизнь с вами.
На самом же деле она хорошела день ото дня, и единственная, кому дано было ею любоваться, блаженствовала.
Лет двадцать спустя случилась война. Обитательницы Мертвого Предела ее почти не заметили и нисколько ею не интересовались.
Только когда неподалеку высадились союзники, они немного посетовали:
– Скорей бы все кончилось. От этих людей столько шума.
Второго марта 1973 года мадемуазель Шавень, войдя в спальню мадемуазель Энглерт, присела на край ее кровати и сказала:
– Сегодня исполняется ровно пятьдесят лет с того дня, как я познакомилась с вами.
– Не может быть!
– Да-да. Мы с вами уже не молоденькие.
Они рассмеялись и стали наперебой вспоминать многочисленных кухарок, которые за эти годы «надорвались у плиты»: Жаклин, потом Одетта, Берта, Мариетта, Тереза. Каждое имя вызывало новый взрыв веселья.
– Вы обратили внимание? – заключила старшая. – Ни одна не продержалась больше десяти лет.
– Неужели мы так много едим? – прыснула младшая. – Или мы и в самом деле чудовища?
– Я-то точно чудовище.
– Вы? Что вы, Франсуаза, вы – святая. Вы пожертвовали ради меня всей жизнью! Если существует рай, его двери уже распахнуты для вас.
Наступило молчание. Бывшая медсестра как-то странно улыбнулась. Помедлив, она произнесла:
– Теперь, Хэзел, я могу сказать вам.
И рассказала все, начиная с пожара на Гваделупе. Хэзел сидела остолбенев. В утешение ее подруга добавила такие слова:
– Не убивайтесь. Что уж теперь, когда от вашего лица одно воспоминание осталось!
– Скажите мне… скажите, какой я была.
– Это не выразить никакими словами. Вы были так божественно прекрасны, что я ни на миг не устыдилась своего преступления. Вот что, по крайней мере, вам следует знать: еще ничья красота не оставалась такой нерастраченной, как ваша. Благодаря нашему счастью на острове я насладилась каждой, даже самой малой черточкой вашего лица.
Они долго молчали. Та из двух старух, что была помоложе, выглядела растерянной.
– Вы очень сердитесь на меня? – спросила старшая.
Хэзел подняла на нее свои чудесные глаза:
– Напротив. Открой вы мне это пятьдесят лет назад, я бы не устояла перед искушением показаться всему свету и, уж наверное, попала бы не в такие хорошие руки, как ваши. Мне на долю выпали бы мучения, которым подвергают красоту люди и время. Никогда бы мне не знать неомраченного счастья, что подарили мне вы.
– Это вы мне его подарили. Деньги ведь ваши.
– Я не могла найти им лучшего применения.
– Выходит, вы мне благодарны?
– А вы как будто этим разочарованы.
– Не станете же вы отрицать, что я чудовище?
– Нет, не стану. Но что может быть лучше для красавицы, чем повстречать чудовище?
Франсуаза улыбнулась. Она что-то прятала за спиной. Это была белая лилия, и она протянула ее Хэзел.
- Предыдущая
- 56/56
