Лицо во мраке. Этюд в багровых тонах - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 44

• Предыдущая
• 44/83
• Следующая

Мартин Элтон положил трубку.

В начале шестого Стэнфорд явился, и явно не в духе.

Мартин в своей любимой позе возлежал на диванчике и, когда Билл вошел в комнату, оторвал глаза от книги и посмотрел на него.

– Мартин, какого дьявола ты вызываешь меня, как лакея какого-нибудь? За такое…

– Закрой дверь, – распорядился Мартин. – У тебя слишком громкий голос.

– По-твоему, мне больше нечем заняться, кроме как бегать за тобой?

От злости он весь побледнел. Стэнфорд в полной мере обладал тем неимоверным присущим всем преступникам, а в некоторой степени и законопослушным гражданам тщеславием, которое заставляет их выходить из себя всякий раз, когда возникает угроза их чувству собственного достоинства. Мартин движением руки осадил его.

– Давай обойдемся без ссор, – сказал он. – Дело серьезное, иначе я бы не вызвал тебя.

Мартин встал, взял из коробки сигару и закурил. Затем протянул сигару Стэнфорду, тот с недовольным видом взял ее. После этого он сразу перешел к делу.

– Одри Бедфорд устроилась к Стормеру, и это дитя оказалось довольно шустрым работником.

– Одри? Сестра твоей жены?

Мартин кивнул.

– Устроилась к Стормеру?

– Она оказалась шустрым работником, – медленно повторил Элтон. – И не только шустрым, но и умным, Стэнфорд. Ты не забыл, что она отсидела двенадцать месяцев в Холлоуэе за то, что при ней нашли товар, который ты украл?

– Не я, а мы украли, – сердито обронил Стэнфорд.

– Не будем вдаваться в тонкости, – сказал Мартин.

Стэнфорд молча смотрел на него, подозрительно щуря глаза.

– Хорошо, и к чему ты клонишь? – спросил он, когда Мартин замолчал. – А почему Стормер взял ее под свое крылышко?

– Я отвечу. Потому что она сходила к ним и рассказала все, что знает о том ограблении. После этого они отправили ее собирать улики. Не забывай, что агентство Стормера сотрудничает почти со всеми посольствами в Лондоне.

Уильям Стэнфорд презрительно рассмеялся.

– Как по мне, так пусть собирает все, что хочет, – сказал он. – Когда она откроет музей, вот тогда я, возможно, начну волноваться. Это все?

– Не совсем, – ответил Мартин. – Ты помнишь свой небольшой план ограбления королевы, который ты так старательно записал на бумаге? Помнишь, как ты продумывал все мелочи, даже набросал схему того места в парке, где нужно было делать засаду, с подробными указаниями, как отходить после операции?

– Помню, – ненадолго задумавшись, подтвердил Стэнфорд. – Но те записки были уничтожены.

– Они не были уничтожены, – холодно возразил Мартин. – Это был такой мастерский план, что я по глупости сохранил их. Одри приходила сюда два дня назад, явилась, когда нас с Дорой не было дома. Она поднялась в комнату Доры, чтобы причесаться. Ключи от моего банковского сейфа хранятся в бюро Доры.

Стэнфорд исподлобья следил за ним мрачным, внимательным взглядом.

– И что?

– Сегодня я ходил в банк, чтобы забрать деньги, которые у меня там хранились. Деньги были на месте. А все бумаги исчезли.

Стэнфорд так и обмер.

– Ты хочешь сказать, что мой план исчез вместе с другими бумагами?

Мартин очень медленно кивнул.

– Именно это я и хочу сказать, – ответил он. – Только давай обойдемся без припадков гнева.

Стэнфорд потер руки, он всегда так делал, когда начинал нервничать.

– Дьявол, ты подставил меня под удар, ты понимаешь это? – едва сдерживая ярость, прошипел он.

– А кто додумался писать имена? Если бы их там не было, эти бумажки ничего бы не стоили, – прервал его Мартин. – Это ты виноват! Эти бумаги – достаточное доказательство, чтобы упечь тебя, Стэнфорд, за решетку.

Стэнфорд передернул плечами. Несмотря на недюжинную силу и показную удаль, он был слабовольным человеком, и Мартин это прекрасно знал.

– И что ты от меня хочешь? – спросил он, и следующие полчаса мужчины обсуждали план действий.

В тот вечер ее присутствия не требовалось. Мистер Торрингтон был особенно непреклонен в этом вопросе, хотя в его упорстве ощущалось некое особенное упрямство, которое Одри почувствовала мгновенно.

– Если вас кто-нибудь пригласил в театр или в гости, или если вы хотите заняться шитьем – располагайте временем по своему усмотрению.

Он открыл ей дверь, и она вышла, в душе благодаря его за понимание. Она даже была рада, что у нее появилось свободное время, поскольку получила от Доры приглашение на обед.

Дверь открыла сама сестра.

– Входи, дорогая, – сказала она, целуя ее. – У меня очередное домашнее происшествие. Кухарка сегодня уволилась, а новая горничная отпросилась к больной матери. Я не могла не отпустить ее. Так что ты уж прости, у нас все скромно… К счастью, привередливый Мартин отправился в свой клуб.

– Я думала, вы вместе уходите? – удивилась Одри.

– Так и есть, – улыбнулась Дора. – Мартин потом за мной заедет. Я ему сказала, чтобы он не спешил и пообедал в клубе.

Стол был накрыт на двоих, да так, что можно было засмотреться. Дора при всех своих недостатках оказалась прекрасной хозяйкой.

Где-то в середине обеда Дора с веселой улыбкой произнесла:

– А давай выпьем вина за воссоединение семьи!

Встав из-за стола, она достала из серебряного ведерка бутылку и ловким движением сняла проволоку с пробки. Одри рассмеялась:

– Не пила вина с… – она вспомнила тот вечер, когда обедала с Маршалтом, и поскорее прогнала неприятное воспоминание.

– Не думаю, что ты когда-нибудь пробовала такое вино, – продолжала щебетать Дора.

Пробка с хлопком вылетела из бутылки, и Дора стала наполнять бокалы, пока шипучая густая пена не перелилась через край.

– За нашу следующую встречу! – церемонно произнесла Дора и подняла свой бокал.

Одри тихонько рассмеялась и чуть-чуть отпила.

– До дна! – воскликнула Дора. – Так не пьют, когда произнесен тост.

Одри, придав лицу важное, даже торжественное выражение, подняла бокал и не поставила его, пока он не опустел.

– Ой! – задохнулась она. – Наверное, это очень хорошее шампанское, но я не такой уж знаток… По-моему, горькое, как хина.

Через полчаса неожиданно появилась новая горничная Доры.

– Вы, кажется, собирались в театр, – с недовольным лицом встретила ее Дора.

– У меня разболелась голова, мадам, – сказала горничная. – Извините, но, похоже, билет, который вы дали мне, пропадет.

– Входите, – бросила Дора, поворачиваясь.

– Может быть, вам будет угодно, чтобы я прислуживала за столом вам и мисс Бедфорд…

– Мы уже пообедали, – сказала Дора, – и мисс Бедфорд только что ушла. Странно, что вы не встретились с ней.

Человека, который пришел в «Ритц-Карлтон», ждали, и как только он пришел и назвал свое имя, портье позвал мальчика-слугу.

– Отведите джентльмена в номер мистера Торрингтона, – велел он, и Мартин пошел следом за мальчишкой к лифту.

Дэниел Торрингтон, в тапочках и халате, окинул гостя проницательным взглядом и жестом без особого радушия предложил сесть.

– Сдается мне, мистер Торрингтон, что мы с вами уже встречались, – сказал Мартин.

– Я совершенно уверен, что мы не встречались, хотя я и наслышан о вас, – возразил Торрингтон. – Снимите пальто, мистер Элтон. Вы просили о встрече, и у меня есть несколько причин удовлетворить вашу просьбу. Вы, если я правильно понял, – зять моего секретаря?

Мартин серьезно кивнул.

– К несчастью, да.

– К несчастью? – брови старика поползли вверх. – Я, кажется, понимаю. Вы имеете в виду ее тюремное прошлое?

Он не улыбнулся, но в голосе его послышались насмешливые нотки, которые Мартин, очень чувствительный к подобным вещам, тут же уловил.

– Вы, должно быть, пришли для того, чтобы защитить меня от ее преступных интриг?

Мартин снова почувствовал холодок в голосе миллионера. Старик насмехался над ним, хотя лицо его оставалось серьезным, а тон в меру учтивым.

• Предыдущая
• 44/83
• Следующая