Эволюция Мары Дайер (ЛП) - Ходкин Мишель - Страница 11

• Предыдущая
• 11/77
• Следующая

Теперь там был Джуд.

Но если он хотел сделать мне больно, то почему появился в Кройдене лишь однажды и почему оставил меня в покое? Почему появился в кубинском ресторане и исчез секундой позже? Если он действительно забрал Джозефа, то почему мой брат был еще цел и невредим, когда мы его нашли? И зачем ему проходить в полицейском участке так близко от меня, что можно было увидеть, можно было дотронуться, перед тем как выйти?

Какой был смысл? Чего он хотел?

Я оставалась в безопасности дома, мое дыхание участилось, мои глаза искали Джуда за стеклом. В темноте ничего не появилось, но я все еще боялась.

Я сжала челюсти, когда я поняла, что я всегда буду бояться. Теперь, когда я знала, что Джуд был жив, что он был здесь, я не была в состоянии пойти в ванную, не желая отбросить занавеску, чтобы убедиться в том, что его там нет. Я не была в состоянии идти по темному коридору, не представляя его в конце. Каждый хруст ветки превратится в его шаги. Мне казалось, что он повсюду, несмотря на то был он там или нет.

Вот чего он хотел. Вот в чем был смысл.

Так что я открыла дверь и вышла на улицу.

Я была окутана глухим стрекотанием сверчков в момент, когда моя нога коснулась крыльца. Это была редкая прохладная ночь в Майами, недавно прошел дождь, поэтому стоял туман и было облачно. Если бы это был не март во Флориде, я бы подумала, что пойдет снег.

Я вдохнула влажный воздух, одной рукой все еще держась за ручку двери, когда ветер стряхнул несколько упрямых капель с деревьев. Кто-то мог быть там, Джуд мог быть там, но мои родители были внутри. Не было ничего, чтобы он мог сделать.

- Я не боюсь тебя, - сказала я, ни к кому не обращаясь. Ветер унес мои слова в сторону и поднял волосы на моей коже. Возможно, он жив, но я бы не хотела провести всю свою жизнь в страхе перед ним. Я отказывалась. Если бы страх был тем, что он хотел получить от меня, я бы убедилась, что он этого не получит.

Комар зажужжал у моего уха. Я увернулась и шагнула во что-то мокрое.

Что-то мягкое.

Я отступила наверх по направлению к дому, нащупывая наружное свечение.

Я закрыла рот.

Тело серого кота до сих пор лежало в дюйме от того места, где я стояла, его плоть была разорвана, его мех был с прожилками красного цвета. Мои ноги были залиты кровью.

Я закрыла рот, чтобы сдержать нарастающий крик.

Потому что я не могла закричать. Я не могла издать звука. Если бы я это сделала, мои родители прибежали бы сюда. Они бы спросили, что случилось. Они бы увидели кота. Они бы увидели меня.

Они бы захотели знать, что я делаю вне дома.

Я услышала мамин голос в моей голове.

«Она была параноиком. Подозрительной.»

Вот что мои родители могли бы подумать обо мне, если бы я рассказала им, что там кто-то был. Что я была параноиком. Подозрительной. Больной. Они будут волноваться, и если я хочу остаться дома, остаться свободной, я не могла себе этого позволить.

Так что я выключила свет и нырнула внутрь. Я оставила кровавые следы в зале. Я схватила туалетную бумагу из ванной комнаты моих братьев и отерла кровь с моих заляпанных ног, пока они не стали чистыми. Тогда я вымыла пол, и на всякий случай проверила все замки на всех дверях.

И затем, наконец, я вбежала в свою комнату.

Только тогда я поняла, что меня трясло. Я посмотрела на свои ноги. Я все еще чувствовала мягкий, влажный, мертвый мех...

Я бросилась в ванную, и меня вырвало.

Мои волосы приклеились к затылку, а влажная одежда прилипла к коже. Я скатилась на пол и прижала колени к груди, плитка была прохладной подо мной. Я позволила своим глазам закрыться.

Может быть, кот был убит другим животным. Другой кошкой. Возможно енотом.

Это было возможно. Более чем возможно, это было вероятно.

Так что я почистила зубы. Вымыла лицо. Заставила себя лечь в постель. Сказала себе, что все было прекрасно, пока я снова не начала во все это верить.

Пока я не проснулась на следующее утро и не посмотрела в зеркало.

Два слова были написаны там, нацарапанные кровью:

ЭТО ЗА КЛЭР.

Комната закружилась. Я потянулась к раковине.

А потом заплакала.

Джуд знал, что случилось той ночью. Что я была той, кто заставил психушку рухнуть. Что я была той, кто убил Клэр. Вот почему он был здесь.

Я хотела крикнуть моих родителей. Показать им кошку, сообщение - доказательство того, что Джуд действительно жив и что он был здесь.

Но это было недостаточным доказательством. Мои руки дрожали, но я успокоилась, держась за раковину, и моргая. Я волей заставила себя игнорировать панику, которая могла бы разрушить мою тщательно выстроенную ложь. Я заставила ноги двигаться. Я проверила окна в моей спальне, и я проверила остальную часть дома тоже. Все двери были заперты.

С внутренней стороны.

Я зажмурилась, если бы я показала им сообщение, они могли бы подумать, что я сама его написала.

Они, возможно подумают, что я сама убила кошку, с ужасом поняла я. Они лучше поверят в это, чем в то, что Джуд был жив.

Эта мысль украла надежду из моего сердца. Джуд был в моей спальне. Он оставил мертвое животное у моего дома и кровавое сообщение на зеркале, а я не могла сказать родителям об этом. Я не могла рассказать им ничего, иначе я окажусь в психиатрической больнице, а Джуд будет дразнить меня через решетку.

Без Ноя я была бы по-настоящему в полном одиночестве.

Быть может мой отец прав. Если я потеряю Ноя, я просто сойду с ума.

Я была измучена адреналинов в это серое утро и не могла перестать двигаться, боясь, что если я не буду двигаться, то сломаюсь. Я смыла кровь с зеркала. Я заставила себя съесть завтрак, и улыбнуться родителям, когда они были готовы отвезти меня на занятия по программе. Воздух был угнетающим, он стал таким за ночь. Прежде чем мы уехали, я проверила улицу, чтобы еще раз убедиться в том, что не оставила никаких следов во внутреннем дворике, ведущих от кошки к дому.

Кот исчез.

Машина, казалось, давила на меня, и хотя мне даже удалось остаться затянутой в их разговор, но я не помнила, что говорили мои родители. Тошнота подходила из-за всего, что было у меня в животе, и я была вся в поту.

Я силой воли заставляла желудок держаться, пока моя мать боролась с рычащим движением, и к тому времени как она выбралась к неописуемому торговому центру в Южном Районе Майами, мне это удалось. Мы втроем направились в сторону магазина, зажатого между фитнесс-центром "Следящие за фигурой" и стадионом "Петко", и мама сжала мою руку для того, чтобы я смирилась с тем, что мне было предназначено, это было обнадеживающе. Пока они думали, что нет ничего, кроме того, что я нервная, я была бы в порядке.

Мужчина, выглядевший странно, как Санта-Клаус, ждал нас у двери.

- Маркус Дайер? - сказал он моему отцу, когда мы вошли внутрь.

Папа кивнул.

- Сэм Робинс?

Мужчина одарил его слабой улыбкой и протянул руку, растягивая ткань красной рубашки поло на животе.

- Добро пожаловать в «Горизонты», - сказал он бодро. Затем обратился ко мне. - Я приемный консультант. Как было I-95?

- Не так уж плохо, - сказала мама. Она смотрела мимо мужчины, в пространство позади него. - Доктор Келлс здесь?

- О, она будет позже, - сказал он с улыбкой. - Я здесь только для того, чтобы мы познакомились. Заходите.

Он позвал нас вперед.

Интерьер был намного ярче, чем я ожидала, и довольно современный, насколько я могла видеть. В «Горизонты» были белые стены и гладкая мебель, усеянная несколькими успокаивающими рисунками синего оттенка из абстрактного искусства. И хотя я не могла видеть много с того места, где мы стояли, я могла сказать, что помещение было огромно. Возможно до этого, здесь был тренажерный зал.

Мистер Робинс указал на несколько зон и назвал их, когда мы проходили мимо: комната отдыха, художественная студия, музыкальная студия, столовая и так далее. Казалось, он гордился тем, что отражал структуру их стационарного места, в комплексе с небольшим медитативным Дзен-садом в центре. Кое-что о "знакомстве" и "представлении", но я не обращала на это внимание, потому что мне было все равно. Я уже дала обратный отсчет секундам, пока не увижу Ноя, пока я не смогу рассказать ему, что произошло. Что я нашла.

• Предыдущая
• 11/77
• Следующая